Уроженец Самары, работающий в Санкт-Петербурге, режиссер Егор Чичканов выступил одним из сценаристов вышедшего в прокат продолжения новогодней комедии «Елки». Сейчас он завершает работу над полнометражной картиной о похудении «Не в форме» и готовит сценарий для проекта компании Disney. Егор рассказал, какую роль для него сыграла работа в команде Тимура Бекмамбетова, почему российские зрители стали больше смотреть отечественные фильмы, и стоит ли реформировать Госфильмофонд.
Фото: личный архив
– На экранах страны идет продолжение «Елок», снятое при вашем участии. Как вам удалось стать частью съемочной группы фильма?
– Компания «Базелевс» объявила о сценарной мастерской, в которой можно было принять участие на конкурсной основе. Я подал заявку, прошел несколько отборочных туров, и меня взяли. По результатам работы в мастерской меня пригласили к участию в написании «Новых елок». И мы почти целый год писали и переписывали сценарии, постоянно их улучшая. Затем руководитель нашей сценарной группы, продюсер и режиссер Жора Крыжовников, позвал нас присутствовать на съемочной площадке. В итоге мне доверили снять несколько фрагментов фильма.
– Чем вам запомнился период работы над «Елками новыми»?
– Это мой первый опыт работы в большом кино и первый опыт работы в такой культовой кинокомпании, как «Базелевс». Поэтому мне запомнилось абсолютно все. Но главное: мне очень понравились люди, с которыми мы снимали картину. Все они одержимы кино и стремятся сделать фильм как можно лучше. В коротком метре ты работаешь с небольшой командой и в основном тянешь все на себе. Но тут много различных специалистов, преданных своему делу. Их работа вдохновляет. Также здорово осознавать, что процесс создания такого большого фильма принципиально не отличается от создания короткого метра: те же трудности и принципы. Во главу угла всегда ставятся творческие креативные задачи, и все стремятся воплотить идею в лучшем из возможных вариантов.
– Сейчас вы снимаете новеллу для киноальманаха Disney. На каком этапе находится работа?
– Для Disney я пока не снимаю, я выиграл сценарный конкурс, и мой сценарий теоретически войдет в состав киноальманаха. Пока работа только началась, поэтому говорить о впечатлениях и результатах рано. Но по первым встречам стало понятно, что со мной работают творческие и тоже влюбленные в кино люди.
Не знаю, могу ли я рассказывать про сюжет, но эту историю я придумал довольно давно и даже побеждал с ней в различных питчингах (презентациях кинопроекта с целью найти инвесторов, готовых его финансировать.– „Ъ-Волга“), правда, пока никак не получалось воплотить ее в жизнь. На меня даже вышли продюсеры и предложили ее поставить, но у нас с ними не сложилось.
– На какую дату запланирована премьера вашей новой картины «Не в форме»? Сильно изменился ли фильм от этапа своей задумки до воплощения?
– Закрытая премьера нашего короткого метра «Не в форме» пройдет в конце января в Петербурге и Москве. Но мы подумываем сделать ее и в Самаре. Затем у фильма будет фестивальная история, надеюсь, успешная. После этого мы найдем картине достойный канал дистрибуции.
Как и любое кино, «Не в форме» с момента задумки изменился невероятно – он, собственно, стал фильмом. Не все вещи, которые были в первоначальном сценарии, удалось воплотить именно так, как хотелось, но это нормально: мы разрабатывали некоторые сцены иначе, и они менялись после того, как мы находили нужные локации. Именно место будущей съемки часто определяет, как будет сниматься та или иная сцена и какой она получится в итоге. Кроме того, различные бюджетные ограничения, графики актеров, наши технические возможности производят свой эффект и сильно влияют на процесс съемок и на финальный результат. Но я очень доволен тем, что получилось. Это необычное и интересное кино, каким я его и планировал сделать.
Тема похудения сегодня как никогда актуальна. Любой разговор так или иначе может выйти на вопрос здорового образа жизни, калорий и прочего. Меня эта тема для истории привлекла в первую очередь мощной одержимостью на грани с сумасшествием, которая присуща многим увлекающимся различными способами похудения. Также она интересна мне очень яркой «физиологичностью»¬: визуально рассказывать такую историю – одно удовольствие. Поэтому главная героиня не произносит за фильм ни одной реплики, но это не мешает почувствовать все, что она испытывает.
– На днях прошла церемония награждения премии «Золотой глобус». Являются ли для вас «Золотой глобус» и «Оскар» авторитетными премиями? Следите ли вы за фильмами-номинантами и картинами-лауретами? Есть ли у вас свои фавориты этих премий в этом году?
– Я уважаю все премии, тем более международные, и за самыми известными стараюсь следить. Фестивалей и различных наград очень много. По сути в каждом более или менее крупном городе, а иногда и в очень маленьких городках, есть небольшой кинофестиваль, и различные организации, связанные с кино, учреждают свои профессиональные премии. Это все важные моменты для судьбы кинокартины – благодаря наградам о ней узнает как можно больше зрителей, и ее статус меняется.
Многие картины из «оскаровского» списка еще не вышли в прокат в нашей стране, поэтому сложно адекватно выбирать фаворита. Но я рад за победы и очень болею за «Три билборда на границе Эббинга, Миссури», мне очень нравятся предыдущие фильмы Мартина МакДоны – люблю такие бескомпромиссные истории. Еще один отличный фильм «Зови меня своим именем», показы которого у нас прошли в рамках кинофестивалей.
Также на «Золотом глобусе» были представлены отличные номинанты среди иностранных лент. Лауреат премии, драма Фатиха Акина «На пределе»,– хорошее кино, внутренний двигатель которого – острое чувство несправедливости, там крайне актуальная очень жесткая история. Это трогательное красивое кино, которое сейчас почти не снимают. Еще одна лента-номинант «Золотого глобуса» и победитель Канн,– смешной и находчивый «Квадрат», хорошо прошел у нас и до сих пор справедливо собирает лестные отзывы. Но меня в этом году больше поразил другой фильм, «О теле и душе», который не был представлен на «Золотом глобусе» ¬– такой интересно собранной истории любви двух необычных людей я давно не видел.
Также, на мой взгляд, незаслуженно обошли стороной «По ту сторону надежды» Аки Каурисмяки – это самое смешное и актуальное, что вышло в том году. Новая лента главного финского режиссера заслуживает большего внимания. Конечно же, я болею за Звягинцева, но если честно, его любимым фильмом для меня до сих пор является «Елена». Мне кажется, что это его лучшая работа, и пока этот режиссер ничего интереснее, на мой взгляд, не сделал.
Вообще я стараюсь быть в курсе всех фестивальных событий и по возможности езжу на международные смотры. Здорово, конечно, когда едешь куда-то со своим фильмом, но если такой возможности нет, то посещение такого праздника международного кино заряжает похлеще любых кинокурсов.
– Представители киноиндустрии добиваются смены руководства Госфильмофонда, признанного одним из лучших киноархивов мира. Поддерживаете ли вы эту инициативу?
– Я не могу рассуждать адекватно про ситуацию с Госфильмофондом, потому что, как и многие, не знаю деталей и реального положения дел. Для меня единственным реальным контактом с этой организацией является момент подачи копии для получения прокатного удостоверения. Тут главная трудность в том, что Госфильмофонд просит делать копии на пленке. Понятно, зачем это делается: пленка доказала свою способность хранить изображение – сегодня мы спокойно можем посмотреть фильмы 100-летней давности именно благодаря ей. Современные хранилища, жесткие диски, далеко не так надежны, и никто не проверял их на столь долгое хранение. Но делать на пленке копию полнометражного фильма очень дорого, к тому же она может стоить несколько миллионов. Сегодня кино снимается на «цифру» и демонстрируется в цифровом виде. Поэтому явно назрел вопрос модернизации. Нужны облачные хранилища для кино, чтобы не бояться разрушения дисков, более эффективные способы подачи копии, потому что многим кинематографистам до сих пор приходится лично ездить в Москву со всей России. Также необходимы современные дорогие сканеры для архивации пленок.
– Согласно статистике 2017 года, каждый четвертый российский зритель выбирает отечественные фильмы, чего не наблюдалось в нашей киноиндустрии последние десять лет. Говорит ли это для вас об улучшении качества российского кино?
– Это нормальная мировая тенденция. Сейчас во многих странах зрители начинают выбирать кино своей страны: им интересны внутренние темы, герои, говорящие на их языке, и локальные звезды. Естественно, киноиндустрия начинает улучшаться, стараясь угодить возрастающему интересу. Наше кино действительно давно визуально и технически соответствует международному уровню, но, стараясь зачем-то угнаться за Голливудом, выдает очень странные по творческому качеству результаты. За многие фильмы банально стыдно. Но это нормальный процесс – чтобы получались хорошие и достойные фильмы, должны выходить и плохие. Главное, чтобы зритель стремился к хорошему и удачному кино, тогда и индустрия развернется к той активной аудитории, которая ходит в кино. Но пока популярен различный глупый ширпотреб, странно требовать от индустрии чего-то иного. Так что обновление и рост индустрии зависит от зрителей – их вкусов и активности.
Конечно, в росте интереса национального кино есть и отрицательная сторона: поднимая лишь локальные темы, авторы фильмов ограничивают международный прокат своих картин, и им становится сложно выйти за пределы своей страны. Это отражается и на ограничении сборов только нашим рынком, и на творческом качестве, – только в международном контексте можно понять, насколько хорошо получилось кино. Такой международный диалог для наших фильмов просто необходим, нужно поднимать понятные всем темы и истории и искать зрителей за границей. Тогда наше кино действительно сможет получить большой рост.
– 2017 год отметился скандалом вокруг фильма «Матильда» Алексея Учителя: его не приняли некоторые отечественные зрители, зато в Лондоне на Неделе российского кино он получил «Приз зрительских симпатий».
– Этот скандал не имеет никакого отношения к кино – это следствие затяжной болезни нашего общества, которая активно прогрессирует. Тут нечего обсуждать. Фильм совершено не заслуживает такого количества негативного внимания, как, впрочем, и невероятно восторженных отзывов.
Намного интереснее дискуссия вокруг «Нелюбви» и «Аритмии» – двух отечественных фильмов, вызвавших наибольшее количество обсуждений активной публики. Здесь есть и тема для разговора, и отличное качественное кино.
– В сентябре 2017 года общественный совет при Минкульте предложил реформировать Фонд кино, распределяющий госфинансирование на поддержку отрасли. В частности, речь идет о смене состава экспертов фонда: из него предлагается исключить представителей иностранных кинокомпаний и переориентировать его с поддержки коммерческих фильмов на дебюты и социально значимые проекты. Считаете ли вы эту инициативу здравой, а ее воплощение в жизнь реальным при нынешней культурной политике?
– Боюсь, что фраза «социально значимое кино» означает либо пропаганду, либо другое некачественное кино, которое хотят использовать как инструмент. Но смысл кино и как искусства, и как развлечения в том, что сюжеты, темы для него авторы ищут сами, движимые желанием рассказать именно то, что они хотят, и именно так, как хотят. Зритель должен получать максимально разнообразный репертуар, где должно быть место отечественному, американскому, европейскому и восточному кино. К этому и нужно стремиться.
К сожалению, сегодня наша киноиндустрия не сможет выжить без поддержки Фонда кино, поэтому совсем отменить ее невозможно. Но и лишаться различных международных проектов тоже было бы глупо. Единственное, в чем я согласен, – в острой необходимости поддержки дебютов. Сейчас этим занимается отдельный комитет при Минкульте, но он располагает очень скромным бюджетом. А чтобы получить финансирование, его представителям приходится проходить закрытый и сложный путь. Это стоит изменить. Рост кино начинается тогда, когда там оказываются новые горящие энтузиазмом лица – именно их сейчас не хватает. Они появляются, да, но скорее вопреки, а не благодаря сложившейся ситуации.
– Поступали ли вам предложения участвовать в продолжении «Елок» и планируете ли вы работать в этом направлении, если они поступят?
– Предложение поступило, и мы работаем дальше. Ко мне стали обращаться как к сценаристу и по другим различным интересным мне проектам.