Поклонная гора с плеч

3 ноября президент России Владимир Путин на Поклонной горе встретился с новым составом Общественной палаты России и рассказал, считает специальный корреспондент «Ъ» Андрей Колесников, о том, что для него как для человека и президента стало ключевым для принятия решения про 24 февраля 2022 года. А также и почти обо всем остальном.

В Музее Победы на Поклонной горе в этот день собрались, без сомнения, неравнодушные люди. Даже в очереди к кофемашине разговоры были один эмоциональнее, да и концептуальнее другого.

— Надо же, очередь!.. Конечно, с растворимым было бы быстрее... Но разве это кофе!.. А бизнес-то огромный...— говорил стоявший в этой очереди за мной (хотя я просил за мной не занимать) член палаты, как потом выяснилось, из Крыма.— А что они туда кладут, еще вопрос... Ведь в растворимый много чего можно наложить... Может, там и кофе-то нет никакого вообще!..

Я сразу тоже, конечно, начал сомневаться. Вот ведь как устроен человек.

— И вообще,— продолжал он — у нас же технологический суверенитет! Надо их всех выкидывать из этого бизнеса и самим все это делать!

Очередь поддержала его горячо и однозначно. Случайных людей тут и в самом деле не было.

— Как хоть вы там, в Крыму? — сочувственно спрашивала его теперь немолодая женщина, член той же палаты.— Тяжко? Ракеты летают...

— Ну у нас же щит! — разуверял ее коллега.— Так что мы об этом не думаем... Почти, конечно...

— Ну да,— поддержали его.— А над Москвой, что, не летают?!

Тут уж все согласились, что летают. А раз и над Москвой летают, и над Крымом, то, значит, и никому не страшно.

Я подошел к члену Общественной палаты Александру Бороде, президенту Федерации еврейских общин России, и поинтересовался, давно ли он тут.

— В Общественной палате? — верно понял Александр Борода.— Со второго замеса, и уже ни разу не пропускал...

— Кстати,— подошел к нам и председатель пятидесятнического Российского объединенного Союза христиан веры евангельской Сергей Ряховский,— что-то не могу до вас дозвониться... А то давно не виделись.

— Это, наверное, потому, что вы мне не звоните,— предположил господин Борода.

— А, точно! — воскликнул господин Ряховский.

Они, конечно, и теперь остались довольны друг другом.

Я спросил Александра Бороду, как ему сейчас.

— Переживаем очень,— снова верно понял он.— Но выхода нет. Приходится вот так, и никак иначе. Да, окружили Газу. Да, будут ближние бои. Но это война, вот в чем дело. И конечно, будет расследование. Когда-то, вы знаете, Голда Меир (премьер-министр Израиля.— А. К.) распорядилась провести частичную, хоть и не полную мобилизацию, а когда потом началось расследование, это спасло ее от тюрьмы.

Александр Борода рассказывал сейчас, видимо, о том, что за ночь до начала войны Судного дня в октябре 1973 года было совещание израильского кабинета министров и руководства Генштаба, так как от разведок США появилась информация, что Египет и Сирия на следующий день нападут на Израиль. И Голда Меир не пренебрегла этой информацией полностью (а только наполовину).

В этот раз не случилось даже наполовину.

— Да, очень сложно все,— говорил мне через несколько минут глава Духовного собрания мусульман России, тоже член Общественной палаты Альбир Крганов.— Ведь он так надеялся на нас...

— Кто? — по-честному не понял я, а надо бы.

— Владимир Владимирович,— пояснил муфтий. — Я все это слишком хорошо знаю... Ведь я летал тогда с ним в Чечню, в Гудермес, когда он встречал новый, 2000 год! У нашего автобуса тогда еще колесо загорелось, подумали, что взрыв, но нет, это был не взрыв, но люди испугались... И потом, в Дагестане... Я видел тогда слезы на его глазах... Понимаете?

— И вот теперь, в наши дни, именно в Дагестане случился такой срыв...— кивнул я.

— Да, и поэтому виновные будут наказаны. Это будет,— пообещал муфтий.— Вы не знаете, Насралла уже выступил? Мы очень ждем...

В этот день и в самом деле предполагал выступить лидер «Хезболлы» Хасан Насралла, и от него ждали вообще-то объявления войны Израилю.

Нет, Хасан Насралла пока еще не выступил и еще не сказал, что «Хезболла» ведет эту войну с 8 октября, то есть не стал анонсировать активные боевые действия, чем разочаровал многих мусульман, в том числе, надо предполагать, и Альбира Крганова.

А вот Александр Борода не выглядел разочарованным ни до, ни после выступления Хасана Насраллы.

Через пару минут членов палаты пригласили зайти внутрь. Двери за ними закрыли.

Владимир Путин, который подъехал не то чтобы вскоре, напомнил, что встреча «проходит накануне праздника, который имеет большое значение для нашей страны, и в самом названии этого праздника заложен его глубокий смысл — День народного единства». Да, в свое время он послужил, как известно, заменой другому великому народному празднику — Дню годовщины Великого Октября.

Интересно, что Владимир Путин обошелся вовсе без текста речи: не тот, видимо, случай. И правда, то, о чем он говорил, было слишком личным.

— Этот праздник приурочен к событиям, которые произошли относительно недавно — каких-то четыреста с небольшим лет назад,— рассказал президент.— Что такое 400 лет? Это на протяжении пяти-шести поколений... Быстро очень время летит...

Владимир Путин и в самом деле сейчас, кажется, меряет время не годами и даже не десятилетиями. Он уже там, в вечности (нет, не по версии футуролога Валерия Соловья*).

— Пять-шесть поколений всего-то,— пожал он плечами,— а как много за это время произошло событий в истории нашей страны! И на всех ее переломных этапах всегда единство народа было ключевой составляющей выхода России на новые рубежи!

Все-таки Владимир Путин имел в виду актуальные события земной жизни. То есть снова Украину.

— Давайте вспомним то, что происходило во времена, скажем, Александра Невского,— между тем запросто предложил он.— Ведь он ездил в Орду, кланялся ордынским ханам, получал ярлык на княжение в том числе и прежде всего для того, чтобы эффективно противостоять нашествию Запада! Почему? Потому что ордынцы вели себя нагло, жестоко, но они не затрагивали главного — нашего языка, традиций, культуры, на что претендовали западные завоеватели! И это — самое главное, потому что если разрушается культура, и традиции, и история народа, то народ постепенно начинает исчезать как этнос, растворяться, как снег поздней весной...

Да что такое? Откуда во вступительном слове эта поэтичность? Это вот все потому, что без бумажки...

— Почему мы так почитаем Александра Невского как святого? — продолжал Владимир Путин.— Именно за этот выбор! Он думал о том, чтобы сохранить русский народ, а затем и все народы, проживающие на территории нашей огромной страны!

Наверное, и про Украину были его мысли. Может, чего-то просто тогда не додумал, не успел. Но теперь есть кому:

— Во многом то же самое происходит и сегодня, когда мы говорим о том, что мы защищаем свои ценности морально-нравственные, свою историю, свою культуру, свой язык, в том числе и помогая это сделать нашим братьям и сестрам на Донбассе и в Новороссии,— рассказал Владимир Путин.

Секретарь Общественной палаты Лидия Михеева, чтобы никаких иллюзий не было, предупредила, что встречу будет вести она. Себе она и предоставила слово. И рассказала про многие достижения организации (возможно, члены палаты не знали про них).

— Есть нам чем гордиться и в международной повестке,— добавила Лидия Михеева.— В течение предыдущих двух лет мы выполняли функцию председателя в одной международной ассоциации... В нее входит более 70 стран, и она не в системе ООН. Нас выдвинули два года назад на роль председателя, мы с честью взяли на себя эту функцию. Но примерно год назад по инициативе ряда наших европейских партнеров был поставлен вопрос если не о полном исключении нас из этой ассоциации, то хотя бы о замораживании нашего членства! Я горжусь, что мы вместе с коллегами смогли в течение одной встречи, одного заседания убедить партнеров не делать такую глупость!..

Поборолись — и победили. Тем не менее господин Путин остался не в восторге:

— Вы сейчас сказали, что из очередной организации нас кто-то хотел исключить, а потом не исключили... Вы знаете, чем мы будем сильнее в экономическом плане, в военном, во внутриполитическом, тем меньше будет желания у кого бы то ни было откуда бы ни было нас исключать!

Нет, любой намек на то, что мы должны кого-то в чем-то убеждать, категорически не устраивает сейчас Владимира Путина.

— Поисключали нас, от чего-то отказались, от наших энергоносителей отказались! — засмеялся он.— И что, какой результат?! У нас в этом году рост ВВП будет 2,8–2,9, а то и 3%, а в ведущих экономиках Европы — минус! Небольшой, но минус! И они страдают, реально проблемы возникают! Мы не радуемся этому (ага, не радуемся.— А. К.), но просто констатируем сам факт.

Но это было, конечно, еще не все.

— И в военном плане тоже: «Надо победить Россию на поле боя»...— продолжил президент.— Теперь уже по-другому поют, по-другому говорят! Это не значит, что мы должны вести себя агрессивно. Это значит, что мы должны быть во всех смыслах этого слова суверенными, независимыми. Это значит, что экономика... должна по ключевым компонентам быть самодостаточной!

Стоявшие со мной в очереди за кофе, полагаю, на этих словах окончательно приободрились.

Господин Путин сегодня был между тем в прекрасном настроении.

— Вот когда мы превращаемся с вами сейчас в такую страну, где у нас в структуре роста экономики уже 43% — это перерабатывающее производство, когда мы перестаем быть такими...— он замялся, подбирая слово.— Как нам когда-то говорили, тыкали пальцем, что мы «бензоколонка», а не экономика... Когда все это меняется, когда мы становимся самодостаточными, тогда будет меньше желающих исключать нас из каких-то организаций, а будет все больше и больше желающих извиниться...

Все-таки Владимира Путина многое ранит.

Выступил председатель общественного движения «Мы вместе с Россией» Владимир Рогов, известный российскому наблюдателю своими молниеносными вестями и анонсами с Запорожского фронта.

— Вы знаете, когда мои земляки узнали…— вздохнул Владимир Рогов.— Дело в том, что я сам родом из города Запорожье, он пока временно оккупирован шайкой нацистов и нацистов... Ой, извините, наркоманов и нацистов (да ну что вы, ничего.— А. К.)... И когда люди узнали, что я буду на встрече с вами и теоретически будет возможность обратиться, хотели передать всего одну фразу, которая, естественно, запрещена в нынешних реалиях в городе Запорожье, но тем не менее греет душу многим: «От Песков до Осипка ждем российские войска». Это то, что говорят запорожцы!

На слове «Песков» Владимир Путин, кажется, вздрогнул.

С Владимиром Роговым Общественной палате будет не скучно:

— На освобожденной части Запорожской области мои земляки сразу включились в работу по формуле «Русский русскому помоги»!..

Есть, оказывается, такая формула. Даргинцу помогать уже, видимо, необязательно.

— Наше научное сообщество,— продолжал Владимир Рогов,— включилось в разработку средств радиоэлектронной борьбы... Непосредственно сажают те же беспилотники, дроны-камикадзе со взрывчаткой... Простые женщины шьют маскхалаты, шьют сети (Не пояснил, что за сети, но заинтриговал...— А. К.)... Знаете, регион начал преображаться с возвращением домой, сразу это стало видно! — рассказывал он.— Дороги стали такими, каких мы не видели... Люди, которые возвращаются домой спустя годы, говорят: это точно Запорожская область? Тут нет ни ям, ничего — просто едешь быстро и хорошо. Люди понимают, что такое Россия и какие возможности она дает!

Владимир Рогов вспомнил про мыслителя Николая Данилевского — и, как выяснилось, не случайно:

— Этот человек в своей книге «Россия и Европа» 150 лет назад описал те события, которые у нас сейчас происходят! Смотрите, нас 30 лет на южнорусских землях давили, душили, запрещали родной русский язык, пытались нам объяснить, что мы не русские люди, то есть, говоря по Данилевскому, нас превращали в такой этнографический материал, из которого можно слепить все что угодно и сказать, что все, ты не русский. Тем не менее мы остались верны и своей памяти, и памяти о своих предках и прекрасно знаем, что мы русские люди!

Владимир Рогов показывал себя сверхактивным человеком. Я сказал, что с ним не будет скучно. Нет, я ошибался. Не только это. С ним в палате всем будет тесно.

— Здесь, общаясь с большим количеством людей, мы помогаем им реабилитироваться от этой секты политического украинства. Это действительно такое психиатрическое заболевание, когда людей заставляют поверить в то, чего нет по сути! — констатировал Владимир Рогов.

И все-таки он, как выяснилось, предметный человек. Николай Данилевский ему нужен, чтобы открыть финансирование на центр Николая Данилевского.

— Потому что человек-созидатель — это естественное состояние русского человека,— честно пояснил Владимир Рогов.

Президент между тем оживился:

— Первое: мы все хорошо знаем — это факты истории,— что все, как вы сказали, южнорусские земли были переданы при формировании советской Украины в период создания СССР...

Владимиру Путину только дай обсудить такое с понимающим человеком.

— Не было же никакой Украины в составе империи! — добавил президент.— Были области, а сама она в XVI веке пришла, Украина, и состояла из трех областей: Киев и Киевская область, Житомир, Чернигов — вот и все! Это пришло из Речи Посполитой, из Польши добровольно! У нас в архивах лежит — я уже говорил об этом — письмо: мы, русские православные люди, обращаемся в Москву, к царю и так далее... Пытаясь отстоять свои права, с тем же самым обращались в Варшаву: мы, русские православные люди, просим сохранить то-то, требуем и так далее...

Особый смысл был, это очевидно, в словах «русские» и «православные».

— Потом произошло то, что произошло,— без удовольствия произнес президент.— Начали формировать Советский Союз и сформировали огромную Украину, и прежде всего и в значительной степени за счет южнорусских земель — все Причерноморье и так далее, хотя все эти города, как известно, были основаны Екатериной II после серии войн с Османской империей...

Владимир Путин не скрывал того, что его особенно завело во всей истории:

— Хорошо, так случилось, современная Россия с этим смирилась после распада Советского Союза. Но когда начали истреблять все русское там — это, конечно, запредельные вещи! А в конце концов объявили, что русские являются не коренной нацией на этих землях — это вообще полный беспредел, понимаете?! А параллельно еще начали истреблять русских на Донбассе — под аплодисменты Запада!

У господина Путина все время, надо отдать ему должное, находятся какие-то новые слова для описания одной и той же ситуации.

— Как выяснилось, подписав с нами так называемые Минские соглашения по мирному урегулированию, не собирались и выполнять, как выяснилось позже, а более того, отказались вообще публично выполнять! Да еще всю эту территорию начали тащить в НАТО — нагло, не обращая внимания ни на какие наши протесты, не обращая внимания на нашу позицию, как будто нас вообще не существует! Вот что лежит в центре конфликта, который происходит сегодня! Вот что является причиной этого конфликта!

И он, без сомнения, говорил то, что думал. «Как будто нас вообще не существует!» — это соображение, прошу запомнить, является ключевым для понимания причин происшедшего. Этого вынести было нельзя. Просто не получилось.

— Если бы к русским людям, к русскому языку, культуре относились нормально, не было бы этих государственных переворотов, разве бы в голову кому-нибудь в России пришло действовать в Крыму том же так, как мы действовали?

Но история не знает сослагательного наклонения.

— Конечно, нет, надо же было людей защищать от этой мрази нацистской! — перестал злоупотреблять частицей «бы» Владимир Путин.— Как нам поступить-то?! Они просто поставили нас перед выбором, в рамках которого мы не могли сделать ничего другого, кроме как встать на защиту людей, там проживающих. То же самое потом с Донбассом пошло и с Новороссией.

Тут президент России рассказал и совсем новое. То, что, может быть, старался даже забыть, но как такое забудешь:

— Вы знаете, у нас и в России много проблем. Мы в России — да и во всем мире — боремся с коррупцией. Но то, как жила Украина в рамках украинской коррупции, такого в мире нет, я вас уверяю! В мире нет! Можете мне поверить, я же общался плотно с бывшими руководителями. «Ставка» на все: на голос в Верховном суде, на голос в Конституционном суде. «Ставка»! Причем, когда мы обсуждали, что сделать: «Это мы решим, это будет стоить столько-то». Это мне говорили первые лица государства! У меня просто челюсть отваливалась! Я говорю: «Что, у вас вот так?» — «Ну да, у нас вот так».

Это называется: Владимира Путина прорвало, да так, что челюсть отвисла.

Хорошо, что у нас такого нет. Правда, Владимир Путин с этим не согласен:

— Конечно, повторяю, у нас у самих этих проблем хватает. Но просто уровень совсем разный! Там эта коррупция фактически узаконена (А у нас еще нет. Но, кажется, все ждут законодательной инициативы.— А. К.)!

И об основном.

— По поводу создания центра Данилевского — хорошая идея,— поддержал президент.— Давайте сделаем это!

Лидия Михеева дала слово муфтию Альбиру Крганову, который не медлил:

— Уважаемый Владимир Владимирович, ас-саляму алейкум!

— Ва-алейкум ас-салям! — не медлил и Владимир Путин.

— Безусловно, мы всем сердцем переживаем из-за происходящего на Ближнем Востоке,— рассказал муфтий.— Наша многомиллионная мусульманская умма молится в мечетях за восстановление справедливости!

Это прозвучало многозначительно. Хотелось бы услышать, в чем заключается восстановление справедливости.

— Но 29 октября Махачкалу,— продолжал он,— сотрясла циничная провокация пособников разжигания межнациональной розни, очевидно, организованная извне врагами России и врагами ислама.

Формулировка была исчерпывающая. Именно так теперь это и называется.

— Мы отреагировали мгновенно и 30 октября провели расширенное заседание президиума Духовного собрания мусульман России с участием духовных лидеров почти 30 регионов России, в том числе Дагестана,— рассказал муфтий.— По итогам приняли заявление с недвусмысленным осуждением безрассудных действий невежд в первую очередь и также призвали к немедленному прекращению кровопролития на Ближнем Востоке!

Мусульмане из Дагестана кровью искупают в том числе и вину тех, кто заглядывал во чрево турбины «Сухого-суперджета-100» на аэродроме в Махачкале:

— Буквально сегодня разговаривал с муфтием Дагестана Ахмат-Хаджи. Он мне сказал, что более 35 тыс. истинно верующих патриотов — мусульман из Дагестана воюют на передовой. Вместе с остальными представителями народов России они воюют там с тем «пауком», о котором вы говорили недавно, который также разжег огонь войны и в Палестине!

Пауком являются, насколько можно вспомнить, Соединенные Штаты.

Альбир Крганов напомнил, что в последние годы в России построено 8 тыс. мечетей.

— Восемь тысяч мечетей по всей стране! Честно говоря, когда я со своими друзьями и коллегами разговариваю, скажем, из арабских стран, они даже не верят: «Сколько?!» Я говорю: тысячи, восемь тысяч! Они даже не верят этим цифрам… Ну верят, конечно, когда я говорю! — Владимир Путин поправился в интересах правды.

— Что касается этих событий в Махачкале, о которых вы сказали. Знаете, легко вбросить искру, очень легко, конечно, на фоне происходящих ужасов там это легко сделать...

Потом, в стенограмме встречи, было предложено считать, что Владимир Путин имел в виду сектор Газа. Но думаю, что и территорию Израиля тоже. Вернее, надеюсь.

— Потому что,— продолжил президент,— как я уже и говорил на встрече с коллегами при проведении Совета безопасности, когда смотришь на страдающих окровавленных детей — и кулаки сжимаются, и слезы на глазах наворачиваются. Это, мне кажется, реакция любого нормального человека. Если такой реакции нет, то у человека сердца нет, оно каменное просто! Но мы, конечно, при этом должны с ясной головой воспринимать все эти происходящие события, понимать, где корень зла, откуда это идет!

И он повторил то, что говорил два дня назад:

— Конечно, что, таты (горские евреи, по одной из канонических версий.— А. К.), что ли, виноваты в том, что происходит? Таты, кстати, коренной народ на Кавказе! Горские евреи жили там сколько? Сотни лет, может, тысячу лет, и живут там! Поэтому надо просто понимать, что происходит!

Владимир Путин понимал:

— А вбрасывают, конечно, мы же знаем, через соцсети, вбрасывали люди, которые живут за границей, в том числе на Украине сидят!

Теперь, как на недавней встрече с религиозными лидерами и на встрече с силовиками и членами правительства, он уже не так категорично настаивал на том, что все шло с Украины (видимо, появилась новая информация). Но с Украины, конечно, тоже.

И еще одну мысль он повторил (такая не могла не полюбиться):

— В этой связи, конечно, меня удивляет позиция заокеанских деятелей! Они вроде бы как поддерживают евреев Израиля, а руками своей агентуры с Украины пытаются организовать у нас еврейские погромы.

А что тут, с другой стороны, удивительного? Все насчет них слишком понятно.

— Просто невероятное свинство,— заключил президент.— И это уже не двойные стандарты... Даже не знаю, как это назвать, извращение сознания какого-то!.. Это говорит о том, что на самом деле они преследуют, скорее всего, свои собственные интересы, чем интересы каких-то третьих народов и третьих стран, а в данном случае — интерес борьбы с Россией и раскачки России изнутри. В нашей многонациональной стране это абсолютно недопустимо!

Поэтесса Анна Ревякина сказала свое слово, и оно было, ясное дело, поэтическим.

— Условно говоря, сейчас мы наблюдаем новый «Серебряный век» — только без названия, название потом дадут литературные критики, литературоведы,— без лишней скромности сказала Анна Ревякина.

Да, сейчас надо писать и писать, а потом пусть сами разбираются, что это было.

— Помимо того что поэзия собирает полные залы, так же еще и песни собирают полные залы,— продолжила она, подарила президенту поэтический сборник «Великий Блокпост» и одно свое стихотворение. Она его с огромным выражением прочла. Оно про Донецк:

Его вены, усталые вены —

Потемневший асфальт дорог.

Его все обвиняют в измене,

Сочиняют ему некролог.

Я люблю его, как ребенка,

Не болеет ли, не озяб?

Как же тонко в нем все, так тонко,

Но об этом сейчас нельзя.

В стихах, претендующих на поздний (но не запоздалый) интерес литературоведов, содержались, оказывается, актуальные намеки.

— Просто за душу берет,— признался президент.

Между тем в зале разрасталось волнение, вызванное отнюдь не стихами Анны Ревякиной. Дело в том, что выступить, а это называлось именно так, хотели уже все, кто был в зале. И почти все уже тянули руки, когда Владимир Путин еще только начинал отвечать на казавшийся предыдущим вопрос. И стали выкрикивать свои мысли вслух. И это уже было похоже на Большую декабрьскую пресс-конференцию Владимира Путина. Вот-вот над головами членов палаты могли появиться плакаты со словами «Пособия!», «Крым!» и «Дети!».

— Александр Малькевич, я заведую кафедрой журналистики в Херсонском педагогическом университете,— рекомендовал себя еще один член Общественной палаты.— Как Лидия Юрьевна (Михеева.— А. К.) сказала, состою в восьми санкционных списках! Почему-то в американских — два раза, но, видя состояние Байдена…

— Они плохо считают,— пояснил президент России.

— Он забыл просто! — смеялся Александр Малькевич.

Его уверенность в себе не оставляла желать лучшего: он настаивал сейчас, что Джо Байден просто запамятовал, что он уже внес раньше Александра Малькевича в санкционный список.

— Мы же видим, в каком он состоянии! — снова смеялся господин Малькевич.

Джо Байдену, боюсь, было не до смеха.

---

*Валерий Соловей внесен в реестр иностранных агентов.