Если сравнивать первую неделю пребывания в Белом доме Джо Байдена и первую неделю его предшественника Дональда Трампа с точки зрения российско-американских отношений, то «сонный Джо», к удивлению многих в России, выглядит предпочтительнее. Байден не объясняется в любви к России, а просто звонит Владимиру Путину и излагает свое видение взаимодействия двух стран.
Гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов
Фото: Из личного архива
Гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов
Фото: Из личного архива
Понятно, что это взаимодействие по большей части будет иметь характер соперничества, а в некоторых случаях — и прямой конфронтации.
Новая администрация увеличит поддержку Украине, Грузии, равно как и другим постсоветским государствам, пытающимся избавиться от надоевшей опеки Москвы.
Права человека в России будут предметом пристального внимания, и случаи, подобные прискорбному инциденту с Алексеем Навальным, не останутся незамеченными. Администрация демократов примет от республиканцев эстафетную палочку санкционного давления, которое, по всей видимости, усилится.
Тем не менее все познается в сравнении.
Не стоит забывать, что ушедший президент США за четыре года ухитрился разрушить все несущие конструкции двусторонних отношений: институт саммитов, механизмы контроля над вооружениями и дипломатический диалог. Его преемник же начинает их выборочное восстановление.
Самая срочная задача — восстановить двусторонний контроль над стратегическими вооружениями.
К этому Байдена подталкивают и собственные политические убеждения, и позиции большинства союзников США, и бюджетные проблемы. Понятно, что решение о продлении СНВ-3 лишь первый шаг на длинном пути, но этот шаг, на который так и не пошла администрация Трампа, был сделан администрацией Байдена без промедлений и попыток что-то дополнительно выторговать у России. Значит, сохранятся контакты между военными, дипломатами и экспертами, апробированные механизмы верификации. Удастся не допустить окончательного развала стратегической культуры двух стран, что будет иметь позитивное значение и для многосторонних форматов контроля над вооружениями, включая нераспространение ядерного оружия, запрещение ядерных испытаний.
По всей видимости, отсюда начнется и постепенное возрождение дипломатического диалога.
«Российская команда» в администрации Байдена выглядит очень профессиональной и амбициозной.
Судя по всему, кадровой чехарды в Госдепартаменте и других ведомствах будет меньше, и это придаст действиям Вашингтона больше последовательности и предсказуемости.
С саммитами дело обстоит сложнее, поскольку между российским и американским лидерами, судя по всему, чувства взаимной симпатии пока не возникло. Но в наших двусторонних отношениях уважение всегда было важнее симпатии. Появятся практические достижения — будут предпосылки и для новых саммитов или встреч на полях многосторонних мероприятий.
Джо Байден, вне всяких сомнений, окажется трудным партнером до Москвы, возможно, самым трудным из всех зарубежных партнеров.
Устойчивость антироссийского консенсуса в Вашингтоне ни в коем случае нельзя недооценивать. Но, как справедливо заметил накануне нового года “Ъ”, «даже если при президенте Трампе российско-американские отношения еще не достигли дна, которого они достигнут при президенте Байдене, рельеф этого дна будет иметь не только впадины, но и подъемы».