«Спонсорский интерес западных компаний к игрокам из России фактически сошел на нет»

В Париже на кортах Roland Garros продолжается Открытый чемпионат Франции по теннису. Учредитель академий тенниса в Химках, Туле и Дубае, основатель спортивного маркетингового агентства ONE SGM и известный спортивный агент Александр Островский в интервью корреспонденту “Ъ” Евгению Федякову рассказал о перспективах одной из ведущих российских теннисисток — Анастасии Потаповой, а также поделился своим взглядом на ситуацию в мировом и российском теннисе.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Выиграв девять лет назад юниорский Wimbledon, клиентка вашего агентства Анастасия Потапова затем зарекомендовала себя стабильным игроком первой полусотни мирового рейтинга. Что мешает ей войти в топ-20?

— Анастасия довольно быстро добилась определенных результатов на профессиональном уровне. Но потом, как это случается со многими, ее догнали сложности переходного периода. Начался процесс взросления, появились моменты, которые препятствовали развитию теннисных навыков. В принципе это было ожидаемо. Каждый человек индивидуален, у каждого свой путь. Считаю, что на данный момент Анастасия добилась многого. Да, в двадцатку она пока не зашла, но два года назад впервые подобралась к ней очень близко и была 21-й. Анастасия по-прежнему развивается, двигается в правильном направлении. И сейчас, несмотря на поражение во втором круге от украинки Юлии Стародубцевой, в ее карьере наступил тот этап, когда можно сделать очередной шаг вперед.

— Кто сейчас тренирует Потапову?

— Перед началом грунтовой серии она стала работать с Винсентом Ван ден Хонертом. Это относительно молодой голландский специалист, который в последнее время работал в одной из теннисных академий Амстердама с юниорами хорошего уровня. Опыта работы в профессиональном туре у него не так много. Но Настя испытывает позитивные ощущения от сотрудничества с ним, и перед Roland Garros они подписали долгосрочный договор. Мне тоже нравится его подход к тренировочному процессу и работе с Анастасией.

— Вы как-то влияете на выбор тренера?

— Настя советуется со мной. Высказывает свое видение или называет какие-то определенные параметры, которым должен удовлетворять тот или иной тренер. Дальше мы с командой подбираем специалистов, которые соответствуют этим критериям и готовы работать с ней. Но окончательное решение остается всегда за ней.

— Где сейчас находится ее тренировочная база?

— Между турнирами она возвращается в Братиславу, где снимает квартиру и тренируется в Национальном теннисном центре Словакии. Кроме того, она является резидентом ОАЭ и время от времени приезжает в Дубай, обычно проводит там основную часть предсезонной подготовки. В Москве Анастасия тоже бывает, но не так часто, как раньше. Турнирный график в течение сезона очень плотный, а логистически до России добираться сейчас непросто.

— С тех пор как российские теннисисты начали выступать в нейтральном статусе, прошло уже более трех лет. Насколько сложно вам сейчас заключать спонсорские контракты для своих клиентов?

Екатерина Александрова о Roland Garros и о своих выступлениях в этом году

— Если говорить про Анастасию, то нам удалось продлить контракт на экипировку с брендом, который сотрудничает с ней более десяти лет. То есть фактически она ничего не потеряла, хотя, если откровенно, одновременно она ничего и не приобрела с точки зрения новых партнеров. Но случай Потаповой скорее исключение из правил. Спонсорский интерес западных компаний к игрокам из России фактически сошел на нет, и многие в этом смысле находятся в гораздо более сложной ситуации, чем Настя. В то же время нужно отметить, что российских и белорусских профессиональных теннисистов нынешняя политическая ситуация коснулась в куда меньшей степени, чем представителей многих других видов спорта.

— Как вы оцениваете ситуацию с резервами в российском теннисе?

— У женщин у нас есть целая плеяда молодых талантов: Мирра Андреева, Диана Шнайдер, Алина Корнеева, которая два года назад выиграла два юниорских турнира Большого шлема и стала первой ракеткой мира в возрастной категории до 18 лет. Сейчас Корнеева притормозила из-за травм, но уверен, что ей по силам заиграть на высоком уровне. У мужчин ситуация сложнее. Например, 19-летний Ярослав Демин, который тоже возглавлял юниорскую классификацию, пока находится очень далеко от первой сотни мужского рейтинга, а его ровесник чех Якуб Меншик в марте выиграл «мастерс» в Индиан-Уэллсе. Я не хочу сказать, что у Демина и у других наших ребят нет перспектив. Но и ему, и другим нашим молодым теннисистам требуется хорошая команда, которая поможет правильно организовать грамотную системную подготовку. Иначе пробиться наверх будет очень сложно.

— Ваша академия на данный момент имеет три отделения — в Химках, Туле и Дубае. С немецким Дорстеном, где вы тоже планировали открыть филиал, не срослось?

— Да, год назад мы не стали продлевать партнерское соглашение с теннисным центром, с которым сотрудничали в Германии. Идея изначально состояла в том, чтобы наши юниоры имели базу для постоянных тренировок в Европе, откуда легче выезжать на турниры различных категорий. Но сейчас слишком много проблем с логистикой и получением долгосрочных шенгенских виз, в том числе даже учебных. Каждый выкручивается как может. Поэтому, к сожалению, подобная база в центре Европы перестала быть востребованной для нас и для наших клиентов в среднесрочной перспективе.

— Молодым спортсменам, которые тренируются в вашей академии, в последние три года чаще, чем раньше, предлагают переходить под флаги других стран?

Карен Хачанов о своих результатах и теннисной психологии

— Во всяком случае, я таких историй не слышал. Обычно подобные предложения поступают к уже сложившимся игрокам, которые чего-то достигли в профессиональном туре. Из российских юниоров последним на моей памяти гражданство еще в 2018 году поменял Тимофей Скатов (в 2016 году в составе сборной России он выиграл юниорский Кубок Дэвиса.— “Ъ”).

— Недавно Ассоциация профессиональных теннисистов (PTPA), позиционирующая себя как теннисный профсоюз, инициировала судебные иски к руководящим теннисным инстанциям, а группа ведущих игроков мира направила коллективное письмо с требованием увеличения призовых на турнирах Большого шлема. У вас нет ощущения, что в профессиональном теннисе назревают глобальные изменения?

— Нет. Считаю, что теннис как игра и бизнес развивается в правильном направлении и процессы, которые сейчас происходят в нем, носят не революционный, а эволюционный характер. Во всяком случае, по вопросу призовых заинтересованные стороны должны прийти к компромиссу, и все будут удовлетворены.

— Потаповой предлагали подписать письмо по поводу роста призовых?

— Запрос был, но Анастасия отказалась. Это ее право. Она, конечно, не против того, чтобы зарабатывать больше, но политических амбиций в спорте не имеет.