Двум Венециям не бывать, а одной не миновать

В Зальцбурге завершился Фестиваль на Пятидесятницу (Pfingstfestspiele) — музыкальный форум, которым руководит досточтимая оперная дива Чечилия Бартоли и который служит предисловием к основной, июльско-августовской огромной афише города Моцарта. В этом году фестиваль посвятили Венеции и ее месту в европейской музыкальной истории. Из Зальцбурга — Сергей Ходнев.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Это был предпоследний Pfingstfestspiele в карьере Чечилии Бартоли — если ничего не переменится, то в следующем году зальцбургский контракт певицы будет завершен. В Зальцбург она пришла вместе с новоназначенным интендантом Александром Перейрой в 2012 году; с тех пор много воды утекло, тот же Александр Перейра успел побывать интендантом «Ла Скала» и оказаться под уголовным судом (см. “Ъ” от 2 июня) — а Бартоли успешно руководит своим небольшим зальцбургским фестивалем и успешно выступает на сцене в главных ролях.

Ее фестиваль все это время оставался по большей части на зависть удачным примером кураторской универсальности.

Здесь, как и было заведено когда-то, еще в 1990-е, на почетных местах «исторически информированное исполнительство» и барочная музыка, ставшая с тех пор еще более модной. Но разные преломления и отзвуки главной темы на Pfingstfestspiele подыскивали в эти годы с толковым расчетом на публику совсем широкую — и публику из самых разных стран. Вот, скажем, дебютный для Чечилии Бартоли в Зальцбурге 2012 год, когда «Фестиваль на Пятидесятницу» был посвящен образу Клеопатры: в программе были целиком или фрагментами колоритные старинные оперы о легендарной египетской царице, но также были и фестивальные показы фильма с Элизабет Тейлор, и, на минутку, мировая премьера кантаты Родиона Щедрина «Клеопатра и змея», написанной по специальному заказу фестиваля (Анна Нетребко тогда не смогла эту премьеру спеть, но это уже детали). А на следующий год темой фестиваля было названо «Жертвоприношение» — и в кинопрограмме была одноименная картина Тарковского, а Мариинский театр (балет, оркестр и, разумеется, Валерий Гергиев) показывали в Зальцбурге «Весну священную».

Ковид и все последовавшее этому размаху, кажется, повредили. Были все еще шикарные опыты с историко-географической привязкой — вроде музыкальных исследований на темы Рима (2021 и 2024) и Севильи (2022); но в этом году фестиваль взялся за Венецию, и тут программа заметно просела. Как при этом просветительском тоне было при зальцбургских финансовых и организационных возможностях не взяться за оперы великих ранних венецианских авторов XVII века — хотя бы Франческо Кавалли, самого знаменитого оперного композитора своей эпохи, чьи произведения уже рутинно присутствуют в репертуаре даже не очень амбициозных европейских театров? Как можно было не воспользоваться возможностью сделать концерт «полихоральной» венецианской музыки позднего Ренессанса, колоссальной, ослепительной, радикально повлиявшей на всю дальнейшую музыкальную эстетику? Если и сам зальцбургский кафедральный собор был построен именно таким образом (пять органов и пять балконов для музыкантов), чтобы там можно было реализовать эту по тем временам сенсационную практику.

Так-то громких событий на венецианские темы все равно хватало.

Джон Ноймайер привез в Зальцбург свой балет «Смерть в Венеции» в исполнении гамбургской труппы, которой он руководил четыре десятилетия. Интендант Зальцбургского фестиваля Маркус Хинтерхойзер придумал вместе с баритоном Маттиасом Гёрне изысканную программу, где соседствовали «Траурная гондола» Листа, фортепианная соната соч. 1 Альбана Берга, околовенецианские пьесы Сальваторе Шаррино и Луиджи Ноно — а также Wesendonck Lieder Вагнера, умершего как раз таки в Венеции (правда, в концерте вместо зальцбургского худрука партию фортепиано исполняла Тамара Стефанович). А дирижер Джанлука Капуано вместе со своими коллективами — хором Il Canto d’Orfeo и оркестром Les Musiciens du Prince — представил свою трактовку авангардного и революционного шедевра Клаудио Монтеверди, его «Вечерни Пресвятой Девы» (1610), который пусть со скрипом, но можно отнести к «венецианскому тексту» барочной музыки.

Для оперных гала-концертов фестиваля Чечилия Бартоли не один раз выбирала музыку Россини, судьбоносного для ее всесветной карьеры композитора, и этот год исключением не стал. Благо именно в Венеции в свое время состоялись мировые премьеры россиниевских «Танкреда» и «Семирамиды». Тут, правда, было и облачко пыли в глаза: да, «Отелло» Россини был поставлен не в Венеции, но все-таки именно там происходит действие всей оперы, как ее не вспомнить; с «Магометом II» та же история, но главная героиня оперы — венецианка.

Зато были и состоятельные, без скидок на праздничность, вокальные работы.

Симпатичные сопрановые номера Мелиссы Пети на открытие не претендовали, зато молодой грузинский бас Георгий Маношвили прекрасно себя зарекомендовал в бисовой «La calunnia» из «Севильского цирюльника», а выходная сцена Танкреда в исполнении самой Бартоли все еще выглядела редким классом стиля, фразировки, контроля и вокального вкуса. Как и пронзительные по лирическому накалу номера из «Отелло», где в качестве титульного героя компанию примадонне составлял Сергей Романовский с его чуть поплотневшим tenore di grazia.

И все же самым громким оперным событием теперешнего «Фестиваля на Пятидесятницу» оказалась концертная «Травиата» Верди. Здесь есть некоторая натяжка: да, премьера великой оперы состоялась в Венеции, но оказалась провалом, и потом, мало ли других опер впервые прозвучали именно там — отчего не исполнить «Похождения повесы» Стравинского, например? Браться именно за «Травиату» менеджменту громкого фестиваля имеет смысл только в том случае, если есть в распоряжении по-настоящему первоклассная Виолетта. В этот раз, надо признать, все сложилось. У Надин Сьерра большой и красивейший голос, легко заполняющий просторы зальцбургского Фестшпильхауса, звонкие колоратуры и рыдающие грудные ноты — все при ней. Молодая американка разве что пережимала немного в смысле театра, но пела как птица, с изумительной свободой, естественностью и полнотой звука. Новая для Зальцбурга героиня с именно такой вердиевской статью — не то чтобы удача случайная и мимолетная: как знать, может быть, фестиваль затеет новую постановку «Травиаты». В конце концов, прошлый раз супершлягерную оперу Верди показывали на фестивале добрых двадцать лет назад — когда Виолетту пела юная Анна Нетребко.

Сергей Ходнев