Подготовка к саммиту, а также экономическому и гуманитарному форуму Россия—Африка, которые состоятся 27–28 июля в Санкт-Петербурге, идет полным ходом. По замыслу российских властей мероприятия призваны придать новый импульс отношениям со странами Африки, взаимодействие с которыми сейчас считается одним из важнейших направлений внешней политики России. Посол по особым поручениям МИД РФ Олег Озеров, возглавляющий секретариат «Форума партнерства Россия—Африка», рассказал корреспонденту “Ъ” Елене Туевой о том, чего ждать от санкт-петербургских встреч.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
— Вы лучше, чем кто-либо еще, осведомлены о содержательной стороне предстоящего саммита. Расскажите, какие страны примут в нем участие, на каком уровне?
— Спасибо за вопрос. Подготовкой этого мероприятия — одного из ключевых в международной повестке дня — с российской стороны занимается (под руководством оргкомитета саммита) большая слаженная команда. В работу вовлечены профильные подразделения администрации президента, руководство парламента, МИД, включая руководимый мною секретариат, ключевые федеральные органы власти, субъекты России, крупнейшие компании страны, представители общественных, деловых, научных, молодежных кругов, различные инициативные группы. С удовольствием подробно, с нашего угла, расскажу о том, как готовится саммит.
Что касается числа участников, могу заверить: лидеры африканских государств выразили готовность принять участие в саммите, и большинство стран континента планирует быть представленными на уровне глав государств и правительств. Каждый день получаем новые подтверждения участия. Многие сделали это устно, и мы, согласно дипломатической практике, ожидаем поступления официальных ответов.
Однако уже сейчас складывается целостная картина, и мы можем с уверенностью сказать: по уровню представительства это мероприятие если и не повторит первый саммит, который прошел в октябре 2019 года в Сочи, то будет максимально к нему приближено. А тогда, напомню, в форуме участвовали представители всех 54 африканских государств, из них 45 глав государств и правительств. Хотя дело не в цифрах, и я бы всем рекомендовал не концентрироваться на статистических показателях, если этот термин в принципе применим к такого рода масштабным внешнеполитическим событиям. Гораздо важнее то, о чем пойдет дискуссия на саммите и какие решения будут приняты.
— Какие мероприятия запланированы в рамках саммита?
— Речь идет о двух мероприятиях. Они аналогичны тем, что прошли в 2019 году в Сочи. Это в первую очередь политическая часть саммита, в которой примут участие президент Владимир Путин и главы африканских государств. Второе мероприятие — экономический и гуманитарный форум «Россия—Африка». Его архитектура уже представлена на официальном сайте. Проведению форума отведено два дня, и главная новация заключается в том, что акцент будет сделан не только на экономических отношениях с африканскими государствами, но и на развитии гуманитарного сотрудничества, то есть взаимодействии в сферах науки, культуры, образования, спорта, СМИ и так далее.
— Мне кажется, гуманитарная повестка, особенно в части образования, очень важна, ведь раньше активная деятельность Советского Союза по обучению африканских студентов и преподаванию русского языка в Африке способствовала росту авторитета нашей страны и, скажем так, вербовке сторонников, которые идеологически были нам близки, нас поддерживали…
— Я бы не стал формулировать это именно таким образом, ведь это скорее наши западные партнеры и откровенно враждебно настроенные к нам страны пытаются представить дело так, будто здесь кто-то кого-то куда-то вербует. Одно дело Советский Союз с четко очерченной идеологией, и другое дело — Россия, которая никому не навязывает свои ценности, модель развития и видение мира. Нам не нужна вербовка, потому что наши действия не направлены против третьих стран и мы не хотим превратить континент в арену противостояния глобальных игроков. Мы открыты к равноправному и взаимовыгодному сотрудничеству с африканскими государствами. Но вы правы в той части, что, действительно, вопрос образования исключительно важен. К тому же здесь мы реагируем на ясно сформулированный запрос наших африканских друзей. И нам есть что предложить государствам континента, заинтересованным в содействии со стороны России.
— И с чем связан такой запрос?
— Африка сейчас вступает в фазу бурного экономического роста. Конечно, там есть крупные страны с развитой экономикой, но большинство все же находится на начальной стадии индустриализации, и эта индустриализация невозможна без ключевого компонента — подготовки кадров.
— Что в российском образовании привлекает африканцев? Почему они должны поехать учиться именно к нам?
— В отличие от многих западных стран, которые предоставляя африканцам возможность получить образование, диктуют политические и экономические условия, мы настроены на выстраивание сотрудничества без каких-либо «двойных повесток» — сотрудничества, отвечающего коренным интересам африканцев. Суверенные африканские страны хотят быть равноправными партнерами. Образование — это как раз та сфера, где Россия готова предложить свои услуги именно на таких равноправных условиях. Тем более что у нас имеются, как вы справедливо заметили, прекрасные, еще советские наработки, которые хорошо зарекомендовали себя в период борьбы африканских стран за независимость, когда закладывались основы суверенитета африканских стран. И теперь, используя кредит доверия партнеров, который у нас уже есть, опираясь на высокую репутацию российского образования, которая признается в африканском мире, мы (разумеется, на новом технологическом и качественном уровне) активно будем развивать этот перспективный трек нашего взаимодействия.
— На каком уровне сейчас находится российско-африканское сотрудничество в плане образования?
— Мы вышли на неплохую, хотя явно недостаточную цифру в 35 тыс. студентов из африканских стран и постепенно повышаем их число. Для сравнения: в западных странах обучаются по 100 тыс. студентов из стран Африки, в Китае — 55 тыс. Здесь мы будем ориентироваться прежде всего на потребности самих африканцев, учитывать пожелания нашего бизнеса, адаптировать к ним российские предложения в образовательной сфере, что дает возможность говорить о хороших перспективах взаимодействия в этой области.
— Как сделать так, чтобы африканских студентов в России стало больше?
— Есть решение правительства удвоить число выделяемых Африке стипендий в 2023–2024 годах. Идет работа по введению грантовой системы, по организации более тонкой настройки системы профориентации. Минобрнауки и Минпросвещения предлагают интересные и привлекательные для африканцев варианты сотрудничества, в том числе открытие филиалов университетов, школ с изучением русского языка или предметов на русском языке. Цель — качественно подготовить африканских студентов к обучению в российских вузах. Реагируем на четко сформулированный запрос партнеров на содействие в получении школьниками знаний по базовым предметам, таким как физика и математика.
— Это только один из аспектов гуманитарной программы…
— Мы намерены обсуждать проблемы креативизации экономики, развития культурных продуктов и брендов, сотрудничество в сфере спорта. Наконец, будет обсуждаться вопрос о роли бизнеса в продвижении гуманитарной повестки.
— И какова эта роль?
— Есть такая традиция: когда в африканских странах реализуются бизнес-проекты, параллельно воплощаются социальные, образовательные и иные гуманитарные программы, важные для африканских стран. Например, компания «Русал» построила и оборудовала в Гвинее Центр микробиологических исследований и лечения эпидемиологических заболеваний, что оказалось чрезвычайно ценно в период борьбы с такими серьезными заболеваниями, как лихорадка Эбола, а потом и COVID-19.
— Попадут ли в сферу внимания саммита вопросы религиозного сотрудничества?
— Конечно. Обсуждение вопросов межрелигиозного и межцерковного взаимодействия занимает важное место в работе экономического и гуманитарного форума. Речь может идти об оказании помощи неимущим, строительстве приютов, школ. Тут важно еще отметить, что большинство африканских государств, как исламских, так и христианских, разделяют позицию руководства России в отношении сохранения и укрепления традиционных нравственных ценностей. Сейчас всем становится понятно, что многополярность наступает не только вследствие изменения баланса экономических и политических сил, но и вследствие образования альянсов по духовно-нравственным основаниям. Кстати, в Африке становится все больше приверженцев православия.
— Какие политические вопросы будут обсуждаться?
— В первую очередь вопросы общего характера, связанные с формированием многополярного мира, новой справедливой архитектуры взаимоотношений, отстаиванием принципов суверенного равенства государств, равноправного взаимодействия, основанного на их интересах и международном праве, закрепленном в Уставе ООН, в противовес продвигаемому Вашингтоном и его союзниками «порядку, основанному на правилах».
Ряд африканских стран выразили намерение стать членами БРИКС, а некоторые уже подали официальные заявки. С учетом того, что в августе планируется саммит БРИКС, эта тема по желанию наших африканских партнеров может быть также затронута на саммите «Россия—Африка». Наряду с этим будут обсуждаться вопросы двусторонних отношений, в том числе в экономической сфере. После начала СВО и введения Западом в отношении России жесточайших односторонних рестрикций, абсолютно незаконных, которые на самом деле являются санкциями против всех партнеров России, встал вопрос о том, как в новых условиях налаживать сотрудничество. Если до начала СВО торговля с африканскими странами велась в основном через западные биржи, то сейчас появилась возможность организовать прямые поставки как российских, так и африканских товаров.
— Пока, насколько я знаю, наш товарооборот с африканскими странами относительно невелик.
— В настоящее время речь идет о примерно $18 млрд. Есть дисбалансы в торговле. Преобладает торговля с севером и югом Африки, а территория от Сахеля до юга континента пока не вовлечена в крупный торговый оборот с Россией. И это тоже одна из тем, которые будут обсуждаться как в ходе общего заседания, так и во время двусторонних контактов.
— Какие товары предлагает африканским странам Россия и что они могут предложить взамен?
— Нам каждый день нужны чай, кофе, какао, не откажемся мы и от кешью, арахиса, папайи, гуавы, других экзотических фруктов, причем очень качественных. В Египте в массовом количестве производятся огурцы, помидоры, клубника, в Южной Африке — вина, которые любят у нас в стране. Иными словами, Африка может предложить широкий спектр товаров.
Россия, в свою очередь, является поставщиком продукции, которая прежде всего обеспечивает продовольственную безопасность: зерна, удобрений или их компонентов. Эта тема становится все более острой: согласно последнему докладу ООН, число голодающих в Африке растет. Но в ходе второго саммита «Россия—Африка» речь пойдет и о том, чтобы налаживать на континенте собственное производство, и страны Африки хотели бы получать от России аграрные технологии и оборудование. Эта тема тоже относится к продовольственной безопасности, и она будет обсуждаться в рамках как политического саммита, так и экономического и гуманитарного форума.
— В Африке также остро стоит вопрос нехватки электроэнергии. Войдут ли в повестку вопросы развития энергетической инфраструктуры?
— Действительно, такая проблема существует. В ЮАР, например, веерные отключения электричества длятся по восемь часов. Поэтому наши партнеры чрезвычайно заинтересованы в развитии энергетического сотрудничества. Во-первых, предприятия, построенные нами в Африке еще во времена Советского Союза, нуждаются в модернизации и повышении эффективности. Во-вторых, есть потребность в новых энергетических объектах.
Запад сегодня активно продвигает в Африке зеленую повестку и предлагает выгодные условия финансирования проектов в сфере солнечной и ветряной энергетики. Мы тоже выступаем за развитие этих отраслей энергетики, но при этом на собственном опыте знаем, что тяжелую индустрию на ветряках не построить. Здесь нужны более серьезные решения, строительство атомных станций, например, которые, с нашей точки зрения, тоже вырабатывают зеленую энергию. Россия в этой области является лидером рынка и предлагает сооружение не только крупных АЭС, но и относительно небольших по мощности, в том числе плавучих. Плавучая АЭС «Ломоносов» уже работает у нас на Дальнем Востоке. Пока такие решения никто в мире, кроме нашей страны, предложить не может. Кроме того, мы готовы продвигать наши технологии в сфере гидроэнергетики, строя компактные гидроэлектростанции, которые легко монтируются и могут быть быстро введены в строй.
— Китай, Турция и другие страны активно инвестируют в африканские инфраструктурные проекты, в производство. Дает ли это какой-то реальный эффект и стоит ли России следовать этому примеру?
— Одна из серьезнейших проблем для России — это недостаточная информированность о возможностях, которые предоставляет сотрудничество с африканскими странами. В доказательство того, что Африка — перспективное направление (а не просто PR, политическое лоббирование или поиск политических союзников), можно привести тот факт, что товарооборот Китая с Африкой приближается к $150 млрд. Китай в этом смысле обошел и Евросоюз, и США и фактически вышел на первые роли. О чем это говорит? О том, что такое сотрудничество имеет хорошие перспективы. В том числе поэтому России интересна Африка. Это континент, где население приближается к полутора миллиардам, то есть это огромный рынок. И даже такая большая и замечательная страна, как Китай, не способна закрыть все потребности.
Поэтому мы найдем формулу взаимодействия с африканскими странами и предложим проекты, которые сможем осуществлять, не конкурируя с Китаем напрямую. Хотя и конкуренцию никто не отменял — это часть рыночных механизмов. Африканские страны тоже заинтересованы в сотрудничестве с Россией, потому что хотят иметь альтернативные варианты, возможность выбирать, расширить число партнеров. А Россия действительно может предложить уникальные решения тех проблем, которые стоят перед африканцами.
— Намечено ли подписание на саммите каких-то документов?
— Во-первых, планируется принятие политической декларации, в которой будут отражены наши общие взгляды на развитие системы международных отношений в новых условиях и формирование многополярного мира. Во-вторых, предполагается принятие плана действий с африканскими странами и отдельно с Африканским союзом на период до следующего саммита. Кроме того, намечен целый ряд отдельных заявлений по вопросам борьбы с терроризмом, сотрудничества в космосе и информационной безопасности.
— Запланировано ли обсуждение на саммите африканского мирного плана по Украине и вообще проблематики конфликта?
— В Россию в июне уже приезжали главы африканских государств с предложениями по урегулированию конфликта. И нельзя исключать, что этот вопрос может быть поднят на саммите.
— Некоторые эксперты утверждают, что Россия проводит этот саммит, исключительно чтобы показать, что западная попытка дипломатической и любой иной блокады провалилась. Каково ваше мнение по этому поводу?
— Заявления о международной изоляции России не надо даже опровергать, потому что они опровергнуты самой жизнью. Вы видите, какой плотный график общения у нашего президента с главами иностранных государств, я не говорю уже об общении в формате БРИКС. Африканские лидеры регулярно приезжают в Москву. В МИД России сложно забронировать переговорные комнаты. График расписан на недели вперед.
А если говорить о наших партнерах на Западе, то не мы их изолировали, а они сами себя изолировали от контактов с нами и сейчас, я думаю, находятся в незавидном положении. Но это их проблемы. Совершено очевидно, что попытки изоляции наносят ущерб интересам тех, кто по каким-то причинам прекратил контакты с Россией. Решение крупных международных проблем без учета мнения Москвы невозможно, и в Африке это давно поняли. У африканских стран есть национальные интересы, и никто не будет ими жертвовать, когда надо накормить население. Россия как раз может предложить решения в сферах продовольствия, энергетики, удобрений, технологий и безопасности во всех ее измерениях.