Возникший из-за нехватки чипов и логистического кризиса дефицит машин парадоксальным образом поддержал российский авторынок в 2021 году: продажи не упали, а цены выросли. Но часть появившихся доходов забрали дилеры, а другую — государство в виде утильсбора. Автоконцерны мало что выиграли, при этом у власти растут запросы к отрасли: теперь требуется радикально сменить вектор развития и начать выпускать электромобили. Правительству пора вспомнить, кто будет за это платить, считает корреспондент отдела бизнеса Ольга Никитина.
Корреспондент отдела бизнеса «Ъ» Ольга Никитина
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Корреспондент отдела бизнеса «Ъ» Ольга Никитина
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
С первого взгляда авторынок России в 2021 году производит очень благостное впечатление. Продажи растут на 4%. Несмотря на дефицит машин, а частично и благодаря ему, в автосалонах весь год наблюдается ажиотаж. Дилеры, воспользовавшись ситуацией, перестали урезать свою и так небольшую маржу и, наоборот, вводили наценки. Автоконцерны, в свою очередь, наконец смогли полностью переложить в цены издержки и потери начала пандемии, начиная с эффекта от девальвации рубля в 2020 году и заканчивая текущим удорожанием комплектующих.
В результате цены на машины выросли не менее чем на 20%, однако на фоне дефицита это лишь дополнительно подстегивало клиентов побыстрее совершать сделки, пока склады дилеров окончательно не опустели. Покупатели как будто вернулись в декабрь 2014 года, когда резкий обвал рубля заставлял граждан сметать все более или менее ценное под угрозой его резкого подорожания. При этом риск вроде бы минимален, ведь дорожает все, в том числе подержанные машины, спустя год владения можно продать автомобиль по цене покупки.
В итоге у граждан сложилось впечатление, что автомобиль — хорошая инвестиция.
Поскольку большую часть года автоконцерны с переменным успехом боролись с дефицитом комплектующих и периодически останавливали конвейеры, хроническая проблема избыточных производственных мощностей в отрасли отошла на второй план — какой смысл сокрушаться, если больше машин, чем завезли чипов, все равно не соберешь. А выросшая маржа замаскировала потери, связанные с тем, что с 2020 года производители не в полной мере получают компенсации утильсбора.
Вопрос в том, насколько долго эффекты финансового и потребительского бума после первого короткого провала пандемии, дефицит компонентов и девальвация смогут удерживать продажи машин в плюсе.
Ключевая проблема авторынка — бесконечное нагромождение барьеров, созданных властями во имя локализации машин в России. Но на практике последние два года фокус сместился, и теперь государство больше интересует пополнение казны. В 2021 году бюджет получил в виде утильсбора с импортируемых машин 130,4 млрд руб., однако в отрасль не пришло ни рубля. Еще 383,5 млрд руб. утильсбора собрано с машин, произведенных в России,— и эти деньги лишь частично вернулись автоконцернам в виде промышленных субсидий, поскольку с 2020 года такие выплаты привязаны к уровню локализации. Государство, перераспределяя собираемые с автопрома более 0,5 трлн руб. в год, кардинально влияет на развитие отрасли, но совершенно забыло про потребителя.
В чем смысл локализации для покупателей машин, если полностью отечественные модели дорожали в этом году быстрее, чем импортные?
Яркой иллюстрацией противоречий в промышленной политике стала созданная в середине года на волне наконец-то докатившейся до России экологической повестки концепция развития электротранспорта. В ней предполагается, что Россия создаст рынок электромобилей чуть ли не быстрее, чем Европа, и уже к 2030 году из 2,5 млн продаваемых машин 15% будут электрическими. Российский путь будет, естественно, особым — вместо того чтобы поддержать покупателей, власти хотят просто обязать автоконцерны выпускать электромобили, причем импортные и низко локализованные машины обложить утильсбором в 288 тыс. руб.
Потребители очень щедро поддержали авторынок в последние два года, несмотря на рост цен, уменьшение модельного ряда и необходимость порой ждать месяцами. Но готовность граждан покупать машины по постоянно увеличивающимся ценам все-таки не бесконечна. Хотелось бы, чтобы в 2022 году власти вспомнили о том, кто оплачивает продолжающиеся эксперименты в промышленной политике, и перестали ставить телегу впереди лошади.
