Более 400 российских адвокатов подписали обращение против поправок к закону «Об адвокатуре», подготовленных Минюстом. Если их примут, адвокатские палаты больше не смогут отказаться рассматривать требование министерства о наказании адвоката. А если палата придет к выводу, что адвокат ничего не нарушил, то Минюст сможет оспорить это решение в суде. Авторы обращения считают, что законопроект «фактически превращает адвокатуру в придаток государственных органов». Источник в Минюсте заявил, что адвокатура и так «фактически квазигосударственный институт», который «требует порядка при сохранении своей независимости».
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Обращение «Защитим российскую адвокатуру!» подготовлено «коллективом адвокатов», рассказал «Ъ» один из его авторов Андрей Сучков. «Это реакция на законопроект Минюста, который существенно нарушает принципы адвокатуры — независимость, корпоративность, самоуправление. А также покушается на основы профессии — адвокатскую тайну и конфиденциальность отношений с доверителем»,— пояснил он. «Я согласен с тем, что написали коллеги. И если бы я писал такое обращение, то сформулировал бы его гораздо жестче,— заявил “Ъ” известный адвокат, экс-член СПЧ Юрий Костанов, чья подпись первой стоит под обращением.— Я бы сказал, что Минюст хочет положить руку на пульс адвокатуры и придавить его».
Речь идет о поправках к ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре», которые Минюст опубликовал 2 декабря для общественного обсуждения. «Объем поправок весьма существенный»,— отмечают авторы обращения. Они подробно разбирают несколько нововведений, главное из которых «ставит статус адвоката в зависимость от органов Министерства юстиции».
Сейчас органы адвокатского самоуправления — региональные палаты — самостоятельно разбирают споры с участием адвокатов, поясняет господин Сучков. Для этого президент палаты возбуждает дисциплинарное производство — некоторый аналог «внутреннего суда». После чего жалобу на адвоката обсуждает квалификационная комиссия, куда входят в том числе представители судебной и законодательной власти. Выводы комиссии изучает совет палаты — и он же выносит итоговое решение о наказании или «оправдании» адвоката.
Территориальное управление Минюста может пожаловаться на любого адвоката. Но сейчас президент палаты имеет право отказаться от возбуждения дисциплинарного производства. Например, если истек срок давности привлечения адвоката к ответственности либо он ранее был «оправдан» по тому же делу.
Поправки лишат адвокатуру права на отказ: любое обращение Минюста или его управлений автоматически запустит процедуру «внутреннего суда».
Фактически чиновники получат полномочия, которых нет даже у президентов палат, подчеркивает Андрей Сучков.
Более того, сейчас решение совета палаты является окончательным для автора жалобы. А вот недовольный итогом разбирательства адвокат может оспорить его в «настоящем» суде — и больше такого права нет ни у кого. Но Минюст хочет получить для себя такое же право: обратиться в суд, если министерству не понравится решение палаты по его представлению. «Законопроект превращает адвокатуру в абсолютно зависимую от Минюста структуру, чуть ли не в его подразделение»,— возмущается господин Сучков.
Отметим, что «дисциплинарные» поправки появились на фоне уже третьей попытки петербургского управления Минюста лишить статуса известного адвоката Ивана Павлова (внесен в реестр СМИ-иноагентов). В августе 2020 года Минюст пожаловался палате, что господин Павлов якобы отказался дать подписку о неразглашении в деле журналиста, советника главы «Роскосмоса» Ивана Сафронова. Адвокат пояснил коллегам, что следователь даже не обращался к нему с таким вопросом, и палата отказалась возбуждать производство. В октябре Минюст повторно внес представление, приложив документы об отказе от подписки. Но палата и на этот раз не увидела дисциплинарного проступка, заявив, что адвокат не обязан в этом вопросе соглашаться со следователем.
Тогда Минюст внезапно подал иск к палате, но затем сам отозвал его из суда. А в октябре 2021 года ведомство в третий раз пожаловалось палате на Ивана Павлова. Среди обвинений упоминались «односторонняя подача сведений в СМИ» и «связи с нежелательными организациями», которые занимаются «политической деятельностью, направленной на дискредитацию руководства страны и проводимой им политики». На прошлой неделе квалифкомиссия платы все же усмотрела нарушения в действиях Ивана Павлова, но пока неизвестно, какие именно.
«Мне кажется, что поправки Минюста напрямую связаны с попытками лишить меня статуса,— сказал “Ъ” Иван Павлов.— Как минимум, эта инициатива совпала по времени с инициативой Минюста лишить меня статуса в том числе через суд». Он считает, что Минюст пытается легализовать уже сложившуюся практику: «Даже в моем случае суд принял иск министерства, недовольного решением палаты по моей дисциплинарке. Это уже состоявшееся юридическое решение, его нельзя вычеркнуть, пусть даже Минюст в тот раз сам отказался от своего иска». Господин Павлов подписал письмо против поправок, поскольку они «дают Минюсту рычаги давления на российскую адвокатуру». Но проблема глубже, говорит он:
«Мы опасаемся этой инициативы, потому что знаем, какие у нас суды и какое решение они вынесут по иску Минюста. Если бы доверия к российской судебной системе было больше, то, возможно, мы бы иначе оценивали риски введения этой нормы».
Общественное обсуждение законопроекта заканчивается 16 декабря. Обращение против поправок собрало уже более 400 подписей — преимущественно адвокатов, но и некоторых юристов. Минюст пообещал «Ъ» дать официальный комментарий о дискуссии в среду днем.
Источник, знакомый с ходом работы над законопроектом, отметил, что все участвующие стороны «по определению» не могут быть довольны инициативой Минюста. «В Федеральной палате адвокатов поддерживают изменение законодательства, но всем не угодишь,— заявил собеседник “Ъ”.— Адвокатура фактически квазигосударственный институт и требует порядка при сохранении своей независимости».
«Я уверен, что адвокаты не считают себя членами квазигосударственного института,— возмущается Юрий Костанов.— Это следователь получает зарплату от государства, а адвокат — гонорар от клиента. Как адвокат я всегда защищаю частные интересы, я всегда нахожусь по другую сторону от государства».
Адвокат Каринна Москаленко сообщила «Адвокатской улице», что авторы обращения направили его в региональные и федеральную палаты. «На общественное обсуждение проекта остались считаные дни, но до сих пор нет официальной позиции палат и ФПА. Это нас очень беспокоит,— заявила изданию госпожа Москаленко.— Даже если ФПА не видит угроз в проекте, необходимо четкое высказывание. Чтобы адвокаты могли понять их позицию».
Вице-президент Федеральной палаты адвокатов Елена Авакян заявила «Ъ», что совет ФПА не поддерживает поправки к «дисциплинарной» ст. 17.1 закона «Об адвокатуре». «Мы однозначно считаем, что они не принесут пользы, а только навредят,— сказала госпожа Авакян.— Сегодня органы адвокатского самоуправления прекрасно справляются с дисциплинарной практикой. Появление такой нормы — это, без сомнения, давление на адвокатуру, которое противоречит принципу конституционной независимости».
Она напомнила, что адвокаты по закону относятся к спецсубъектам — и прекращать их статус может только квалификационная комиссия. «Участником подобного дела является сам адвокат, а не подразделение органов юстиции или заявитель. И только сам адвокат может обратиться в суд, если считает, что его необоснованно наказали. Но подразделение юстиции не может оспаривать недостаточное наказание адвоката,— поясняет госпожа Авакян.— Данная поправка вредна как в части покушения на независимость адвокатуры, так и в плане восприятия адвокатским сообществом подобных инициатив — петиция тому дополнительное подтверждение». Впрочем, она добавила, что «сама по себе петиция вряд ли произведет сильное впечатление на Минюст, в то время как органы адвокатского самоуправления и сегодня занимаются этим проектом предметно и ответственно».