На экраны выходит один из самых ожидаемых фильмов осени — «Последняя дуэль» Ридли Скотта. В средневековых декорациях режиссер на этот раз разыгрывает судебную драму, сделав главной героиней рыцарского фильма женщину.
Фото: 20th Century Studios
Фото: 20th Century Studios
Франция времен Столетней войны, точнее даже Каролингской войны (Жанна д’Арк еще не родилась). Вспыльчивый, туповатый, но доблестный сквайр Жан Де Карруж (Мэтт Деймон) — верный слуга своему сюзерену Пьеру Д’Алансону (Бен Аффлек). Но сказать, что граф Пьер его как-то любил и выделял, значило бы покривить душой: выбирая золотые тапки или очередную девицу для праздничной постели, он всегда больше доверялся боевому другу Де Карружа, сквайру Ле Гри (Адам Драйвер). У того и вид был не такой свирепый, и считать он умел, и на латыни шпарил. Так что карьера Ле Гри шла шустрее. До поры ревность к начальству не мешала отношениям двух вассалов, но все изменилось, когда Де Карруж решил жениться на прекрасной Маргарите (Джоди Комер) и ее приданом. На новые угодья положил глаз граф, а Ле Гри приглянулась сама дама. Тонкий ценитель латинской любовной поэзии решил спасти Маргариту от супруга-мужлана и от избытка чувств изнасиловал.
Ридли Скотту, которому сегодня за восемьдесят, хорошо удаются фильмы с мужчинами в доспехах, на лошадях и со знаменами. Начав нулевые оскароносным пеплумом «Гладиатор», за следующие пятнадцать лет он снял три масштабные исторические эпопеи: про Робин Гуда («Робин Гуд»), про крестоносцев («Царство небесное»), про пророка Моисея («Исход. Цари и боги»). «Последняя дуэль» — вроде как в этом ряду. По тщательности выделки, богатству убранства и обилию замков это большое голливудское костюмное кино, где есть место и батальным сценам с тяжелой кавалерией, и неспешным разговорам в декорациях на любой вкус. И в то же время фильм явно выпадает из общего ряда скоттовских исторических интервенций, красивых, но особо не отягощенных смыслом. Под видом средневекового ристалища убеленный сединами мастер выкатил судебную драму на манер «Расёмона» Акиры Куросавы.
Фото: 20th Century Studios
Фото: 20th Century Studios
Трио авторов сценария в лице сериального комедиографа Николь Холофсенер, а также сыгравших в фильме Бена Аффлека и Мэтта Деймона (когда-то эти двое получили «Оскар» за сценарий «Умницы Уилла Хантинга») делегирует право поведать историю сразу трем рассказчикам. Отбив три части фильма кокетливым титром «правда по...», они начинают с обиженного сюзереном и преданного другом Жана Де Карружа, затем демонстрируют версию событий, изложенную удачливым ловеласом Ле Гри, а после дают слово жертве, показывают суд и его продолжение — поединок в поисках божьей истины.
Сначала кажется, что истина — последнее, что интересует авторов, и драматургический прием, напротив, призван показать зрителю, что никакой истины, кроме той, что мы сами себе напридумывали, не существует. Однако перед финальным отрезком пресловутое «truth» задерживается на экране чуть дольше, чем прежде, то есть получается, что правда всегда в том, что пережила жертва, а остальное лирика. Не важно, куртуазная, как в случае с Ле Гри, который настаивает, что дама пылала к нему страстью, или гражданская, как у Де Карружа, который сердечно обижен на то, что у него, лютого служаки, отобрали биологическую собственность — переданную ему вместе с поместьем супругу.
Такой поворот средневековой истории, безусловно, мозолит глаз зрителю. Так и должно быть. И дело тут не только и не столько в логике #metoo — хотя да, героиня Джоди Комер осмеливается заявить об изнасиловании, и именно это, а не само преступление запускает конфликт фильма. Дело в том, что «Последняя дуэль» язвительно современна во всем. Феодальный этикет XIV века тут пропитан духом нынешних корпоративных встреч, Бен Аффлек после оргии с местными моделями в сердцах и с анахронизмами матерится (переводчики справляются: «he’s not fucking fun!» превращается в «он душнила!»), судебные препирательства о том, как связаны насилие, оргазмы и зачатие, отчетливо напоминают перепалки в твиттере, а Маргарита, обставившая обоих героев-мужчин и заслуженно вышедшая к финалу на первый план, меняет одеяния с интенсивностью другой героини Джоди Комер, киллерши Виланель из «Убивая Еву». Пожалуй, и сама «расёмоновская» структура отлично отражает нынешние интернет-времена — когда вместо объективной истины неизбежно приходится иметь дело с той или иной точкой зрения, а вместо правды есть только постправда. То есть завтра, скорее всего, все изменится.
Отметив особенности современной оптики, которую почтенный автор приладил к почтенному жанру, можно было бы и разойтись, но, к счастью, «Последняя дуэль» впечатляет и в отрыве от актуальных трендов. Скотт, похоже, сумел обхитрить, победить и удовлетворить всех. Зрителям, которые ищут в кино социальный месседж, он дал этот самый месседж, на тех, кто любит лязг покореженного металла, вылил ведро рыцарской крови, а тем, кто устал дома от пластика современных сериалов, подарил пышный киногобелен голливудского размаха. С какой стороны ни подойди — правда тут в глазах смотрящего.
В прокате с 18 ноября