26 января скончался бывший помощник президента России, экс-глава аппарата правительства России, культовая фигура российской дипломатии Сергей Приходько. О том, как и откуда он пришел в большую политику, вспоминает первый заместитель главы администрации президента России Алексей Громов:
Бывший вице-премьер Сергей Приходько
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Бывший вице-премьер Сергей Приходько
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
— Я знаком был с Сергеем с 1982 года, мы работали вместе в Чехословакии — в разных местах, но встречались часто. Молодые были… Он был очень обаятельным, таким вечно улыбающимся парнем. При этом действительно очень профессиональным дипломатом: с молодых лет работал во внешнеполитической группе, потом в группе экономики. Это, кстати говоря, редкий случай, потому что дипломаты обычно так и идут в своей карьере: кто-то занимается внешнеполитической деятельностью страны, где работает, кто-то изучает взаимосвязи России с экономикой этой страны… А в то время — еще Советского Союза.
Все мои командировки в Чехословакию прошли вместе с ним. И потом, переехав в Москву, он стал одним из тех, кто формировал все эти годы и десятилетия нашей страны.
Мы почти в одно время (я чуть раньше) оказались в администрации президента.
Меня Сергей Ястржембский раньше позвал, тогда была такая, как нас называли, «чешская мафия»: Сергей Ястржембский, Сергей Приходько, Игорь Семенов (руководитель протокола) и я. Все из посольства России в Чехословакии.
Чем известен Сергей Приходько
Могу сказать, что для него это приглашение, идея которого изначально принадлежала Сергею Ястржембскому, было совершеннейшим шоком. Я помню момент его назначения. Наверное, могу сейчас об этом рассказать. Он приехал в Кремль, пришел ко мне в кабинет. Сергей Ястржембский, уже работавший пресс-секретарем президента России, сказал: «Пусть посидит у тебя, ты его как-то приведи в порядок, чтобы не волновался сильно». А он сильно волновался. Потом мне позвонил Ястржембский, сказал: «Зайди ко мне, пожалуйста». Я зашел, он говорит: «Слушай, Борис Николаевич сказал, что сейчас некогда, просто подписал указ о назначении. Пойдем к Сергею, повеселим его». Мы заходим ко мне в кабинет, Сергей сидит такой бледноватый, и Ястржембский говорит что-то вроде: «Сергей, чего-то ты как-то побрился не очень, и галстук у тебя какой-то странный… Все-таки к президенту идешь… Ну помочь тебе как-то?..» Но долго не выдержал, говорит: «Поздравляю тебя с назначением, с Борисом Николаевичем встретишься послезавтра, а так все, ты уже на работе». По-моему, он вздохнул с большим облегчением, что не надо никуда идти.
Но я, собственно, не об этом хотел сказать.
Я хотел сказать, что Сергей был человеком мощным физически, таким очень крепким парнем. И таким на самом деле не профессорским мальчишкой, а очень настоящим.
Все видел, все умел. И когда приезжали куда-то, в какую-то страну, он мог себя ведь очень по-разному вести. Причем это не зависело, скажем так, от влияния или величины страны. В одной крупной европейской стране, когда они выбрали очень агрессивную стратегию и когда все зашло в тупик, он встал, немножко, прошу прощения, подвыпучил глаза, так, что даже мне не по себе стало, и прорычал: «Что вы себе позволяете?! Вы понимаете, с кем имеете дело?!» А в другой стране, не такой весомой, мог быть обаятельным, милым человеком, который говорил: «Коллеги, это же в ваших интересах!..»
Но вот это «Что вы себе позволяете?!» тогда привело к нужному для нас решению в течение пяти минут.
Умел, что и говорить.
И конечно, у Сергея замечательная семья — Наташа и две дочери. А сейчас она стала больше. Позволю себе от имени всех друзей и знакомых Сергея выразить им соболезнования и благодарность за стойкость, мужество и любовь к нему.