В честь завершения месяца Прайда, ежегодной международной акции в поддержку движения за права ЛГБТ-сообществ, которая в память о Стоунволлских бунтах проходит каждый июнь, и грядущего дня дрэг-культуры, который празднуется 16 июля, Weekend изучил историю вопроса: как артисты, одетые в одежду противоположного пола, больше 100 лет боролись с гендерными стереотипами и расизмом, пытались (безуспешно) договориться с гомофобами, а в итоге стали политическим движением и культурным феноменом, по популярности догоняющим супергеройское кино
Глава первая, в которой бывшие рабы становятся первыми дрэг-квинс
Единственная сохранившаяся фотография Уильяма Дорси Суонна, конец 1880-х
Фанни (слева) и Стелла, 1869
«Взят негритянский притон. 13 мужчин, переодетых в женщин, были удивлены, когда их арестовали прямо во время ужина» — с такой новостью на первой полосе 13 апреля 1896 года вышла газета The Washington Post. Последовавшее за новостью громкое судебное дело, за которым следила вся Америка, стало историческим. С него началась новая глава в истории борьбы за права человека — теперь в пантеон ее героев был вписан мужчина в женском платье и на каблуках, из наследия елизаветинских времен и театра кабуки превратившийся в один из символов движения по созданию толерантного гражданского общества. Все благодаря главному фигуранту дела, организатору того самого «ужина», жителю Вашингтона Уильяму Дорси Суонну. Гомосексуал и бывший раб, Суонн был одним из первых, кто оценил политический потенциал дрэг-культуры: он надевал женскую одежду с вызовом — платье должно было подчеркивать его «неуместность». До суда Суонн в течение по крайней мере 15 лет устраивал в Вашингтоне тайные встречи — «маскарадные балы», в которых принимали участие такие же, как он, представители самых маргинализированных слоев американского общества. К Суонну на танцы и политические собрания в женских платьях ходили вчерашние рабы, «повышенные» до слуг,— посыльные, повара, дворецкие всей политической элиты страны (ближайшим другом и любовником Суонна был, например, Пирс Лафайетт*, до 1865-го бывший в собственности у первого и последнего вице-президента Конфедеративных Штатов Америки и будущего губернатора Джорджии Александра Гамильтона Стивенса). Ценности мира будущего, в котором расизм, сексизм, гомофобия и далее по списку порицаются, формировались в Вашингтоне, колыбели американской демократии, буквально на кухнях.
Мужчины, откровенно проявлявшие свою феминность, в Америке, только что пережившей Гражданскую войну, ожидаемо подвергались осуждению, но новостью, разумеется, не были. За 26 лет до ареста Суонна весь англоязычный мир следил за ходом другого, похожего дела: в 1870 году викторианский Лондон — колыбель не демократии, но семейных ценностей — обсуждал дело Фредерика Парка и Эрнеста Болтона, двух актеров-любителей, которые в женском платье были арестованы у театра «Стрэнд». Друзья были известны в театральных кругах как комедийный дуэт Фанни и Стеллы, арестованы они были по подозрению в проституции и мужеложестве, а особым обстоятельством являлось то, что Болтон (Стелла) практически открыто сожительствовал с крестником премьер-министра Англии лордом Артуром Клинтоном*. Одни из первых публично известных дрэг-квинс Англии, превративших свою любовь к женской одежде в профессию, были оправданы судом присяжных (юбка на мужчине была расценена как «мелкое хулиганство») и тут же стали народными героями — так же, как Суонн в Америке. Между их делами, впрочем, была одна принципиальная разница. Суонн, в отличие от своих английских сестер, через неделю после суда осужденный за «содержание борделя» на десять месяцев тюрьмы (прокурор требовал срока в год, судья сокрушался, что не может изолировать «извращенца» от общества навсегда), публично попросил о помиловании президента США Гровера Кливленда и отказался признавать себя виновным. Тогда же в прессе впервые появилось понятие дрэг-квин — именно «королевой» называл себя Суонн. Ответа от президента он, разумеется, не получил, зато дрэг был впервые выведен в общественное поле. Следующий век дрэг-культура проведет на качелях: ее представители будут периодически уходить в подполье, признавать себя только частью индустрии развлечений, но в связке с оформившимся движением за права ЛГБТ-сообществ они осознают себя политической силой.
* Пирс Лафайетт
Александр Гамильтон Стивенс со слугой (имя неизвестно), около 1875
Фото: Brady & Co., Courtesy of the Beinecke Rare Book & Manuscript Library, Yale University
О жизни Лафайетта осталось крайне мало свидетельств, но те, что есть, представляют собой бесценный исторический материал. Известно, что он продолжил «балы» Суонна, когда тот отошел от дел. Благодаря архиву Александра Гамильтона Стивенса, который опубликован сейчас на сайте Библиотеки Конгресса, сохранились его письма (в разделе «Переписка слуг»). Письма разного характера — и в том числе к любовникам. Эти документы — самое раннее свидетельство гомосексуальных отношений между бывшими рабами в США.
* Лорд Артур Клинтон
Фанни (стоит), лорд Артур Клинтон и Стелла, 1869
Фото: Frederick Spalding/Essex Record Office
Клинтон, сын военного министра Великобритании графа Линкольна и леди Сюзан Гамильтон — фигурант первого из череды «чрезвычайно английских скандалов» с аутингом членов парламента и элиты страны. По официальной версии, спустя три недели после получения повестки в суд по делу Парка и Болтона, 29-летний Клинтон умер от скарлатины. В народе сразу поползли слухи, что это было самоубийство, но в 2013 году английский писатель и историк ЛГБТ-движения Нейл Маккена в книге «Фанни и Стелла» предположил, что он бежал из страны. До скандала с обнаружением борделя для гомосексуалов, куда ходил Альберт Виктор, старший внук королевы Виктории, оставалось 19 лет, до ареста Оскара Уайльда — 25.
Глава вторая, в которой дрэг-квинс вступают в эпоху модернизации
Клуб Small’s Paradise в Гарлеме, 1929
Глэдис Бентли перед концертом в клубе Ubangi, конец 1920-х
Процесс всеобщей эмансипации и технического прогресса, начавшийся и продолжавшийся во время и после Первой мировой войны — массовый приход женщин в промышленную индустрию, законотворческие победы суфражисток в Англии и Америке, звуковой кинематограф, радиовещание и очередной пик урбанизации,— не мог не повлиять на индустрию развлечений и популярную культуру. Всего за одно десятилетие после окончания Первой мировой и до начала Великой депрессии в США и прихода фашизма в Европу дрэг-квинс из изгоев общества превратились в настоящих знаменитостей — все благодаря расцвету кабаре и кино. «Век джаза» в США, чьим летописцем стал Фрэнсис Скотт Фицджеральд, и «золотые двадцатые» Веймарской республики, подарившие миру Георга Гросса и Отто Дикса, требовали нового главного героя — им стала современная эмансипированная женщина (желательно с лицом как у Марлен Дитрих). Перевоплощаться в нее было значительно проще, чем в закованных в корсеты женщин XIX века. Мода на андрогинность не обошла и Советскую Россию времен Гражданской войны. В 1921 году в Петрограде на костюмированном представлении под названием «Мужская свадьба»* было арестовано 95 человек, в числе которых были и самые известные женские имперсонаторы города (почву, впрочем, подготовили поэты Серебряного века — и конкретно Александр Блок, которого еще в начале века называл андрогином Иннокентий Анненский).
Центрами дрэг-сцены в первой трети ХХ века были Париж, Берлин и Нью-Йорк. Именно там процветали кабаре и водевили, пока еще не полностью сметенные кино. Вечерние представления — прообразы современного стендапа — с обязательным участием кордебалета были неприкосновенной территорией лихорадочного гедонизма, свойственного эпохе. Дрэг-квинс были на этой территории главными жрицами. Все европейские звезды дрэга рано или поздно оказывались в США, где тут же начинали играть в кино: Джулиан Элтинг, известный под именем Миссис Монти, снимался с Рудольфом Валентино, секс-символом немого кино, и входил в список самых высокооплачиваемых актеров Голливуда, Джордж Педуззи (Кэрол Норман) выступал на Бродвее и с гастролями доехал до Южной Африки и Новой Зеландии, Эверетт Маккензи (Берт Савой*) стал источником вдохновения для Мэй Уэст — первой голливудской дивы: она возьмет на вооружение избыточность дрэг-квинс, которых, конечно, в первую очередь интересовали не реальные женщины, а их гиперболизированный воображаемый образ. Всех дрэг-квинс 1910–1920-х роднила одна вещь: никто из них публично не обсуждал свою сексуальную ориентацию. Не все они были гомосексуалами, но те, кто был, этот факт скрывали. В Голливуде, еще не ставшем по-настоящему серьезным бизнесом и, как следствие, весьма консервативным предприятием, по этому вопросу, впрочем, уже тогда царило полное единодушие. Вызывающее поведение, которым должны славиться звезды (иначе кто будет ими интересоваться), должно было находиться в жестких рамках, и публичные объявления о своей гомосексуальности в них не укладывались.
Реализацией политического потенциала дрэга занимались в этот момент в Нью-Йорке — дрэг-квинс сыграли серьезную роль в истории «Гарлемского ренессанса», который по времени совпал с «веком джаза». В Гарлеме, на тот момент исключительно афроамериканском районе, начиналась своя революция: с расовым, социальным и экономическим угнетением боролись с помощью искусства. На сцене театра «Аполло» играли Луи Армстронг и Дюк Эллингтон, читали свои тексты Джин Турмер и Ричард Райт, пела в мужском костюме Глэдис Бентли — одна из первых исполнительниц-кроссдрессеров. За десятилетие была создана новая культурная идентичность, но дрэг-квинс и тут проявили большую пластичность. Ежегодные Гарлемские балы, на которых собирались все дрэг-квинс мира, были в первую очередь направлены на создание международного эмигрантского сообщества. Возросшая мобильность мира (буквальная) сопровождалась и социальной мобильностью — одной из лучших ее иллюстраций стал дрэг.
* Дело об инсценированной мужской свадьбе 15 января 1921 года
Участники инсценированной мужской свадьбы 15 января 1921 года. Верхний ряд, слева направо: снабженец Георгий Халоппанен, Григорий «Вяльцева» Васильев, неизвестный, парикмахер Мариинского театра Петр Абол, Феликс Фелингер, Генрих Хайнц. Нижний ряд, слева направо: Евгений «Фру-Фру» Киселев, Федор Полуянов, Лев «Лю-Лю» Савицкий (артисты культпросвета 2-го Запасного инженерного батальона), милиционер Александр Мишель, матрос-хлебопек 2-го Балтийского флотского экипажа Иван «Фи-Фи» Греков и князь Георгий Авалов
Фото: ЦГА СПб
Уголовное дело об «Обществе гомосексуалистов» не так давно обнаружила в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга искусствовед Ольга Хорошилова. Благодаря этим документам стали известны некоторые детали о функционировании дрэг-сцены в Петрограде. Выяснилось, что еще во время Первой мировой войны коллежский советник Министерства народного просвещения Михаил Бычков (по прозвищу, разумеется, Мамуля) организовал домашнее дрэг-ревю, куда, среди прочих, ходили премьер Мариинского театра Владимир Пономарев, поэт Михаил Кузмин и князь Георгий Авалов.
* Берт Савой
Берт Савой (справа) со своим сценическим партнером Джеем Бреннаном, конец 1910-х
Чарльз Демут. «Лилии-каллы (Берт Савой)», 1927–1928
Савой, одна из главных звезд Бродвея и любимица интеллектуалов Нью-Йорка, умерла в 35 лет на вечеринке на пляже Лонг-Айленда от удара молнии. Ее последние слова — «Мисс Бог задумала что-то ужасное!» — вошли в историю наравне с ее комедийными водевильными номерами. Она была музой художника-модерниста Чарльза Демута, летописца американской индустриализации и «ревущих 20-х». В 1928 году, спустя пять лет после смерти Савой, он начал работу над серией «портретов-постеров» своих друзей, где изобразил Савой в виде цветка каллы. Впервые имя дрэг-квин оказалось в одном ряду с живыми классиками «высокого» искусства — Юджином О’Нилом, Джорджией О’Киф и Гертрудой Стайн.
Глава третья, в которой дрэг-квинс уходят в подполье
«Голубой ангел». Режиссер Джозеф фон Штернберг, 1930
Костюмированная вечеринка Магнуса Хиршфельда (второй слева), начало 1920-х
Эйфория послевоенного времени закончилась в конце 20-х. В 1928 году в Италии Национальная фашистская партия стала единственной легальной партией страны, на гастролях в Дамаске в 29 лет умерла танцовщица и актриса Анита Бербер* — звезда ночного Берлина, открытая бисексуалка, подруга Отто Дикса и символ эпохи. В августе 1929 года президент США Герберт Гувер заявил, что Америка «ближе к окончательной победе над бедностью, чем когда-либо прежде в истории любой страны», а в октябре рухнула Нью-Йоркская фондовая биржа. Спустя год наступил мировой финансовый кризис, а НСДАП Адольфа Гитлера заработала свой главный политический капитал. Бутлегеры, работавшие в США начиная с 1920 года, впервые выступили перед Конгрессом и заявили, что в подпольной продаже алкоголя (сухой закон отменят в США в 1933-м) участвуют высокопоставленные государственные служащие, в Голливуде вступил в силу цензурный Кодекс Хейса, запрещавший показывать на экране примерно все — начиная с обнаженных женщин и заканчивая хирургическими операциями. На фоне побеждающего консерватизма ЛГБТ-культура и культура дрэга в частности оказались в подполье.
В Германии в 1933 году был закрыт легендарный клуб «Эльдорадо»*, Мекка дрэга, где кутили все, а среди завсегдатаев были Марлен Дитрих и Кристофер Ишервуд. Закрытие «Эльдорадо» было частью кампании по борьбе с «пороками ночной жизни Берлина», инициированной начальником полиции города Куртом Мельхером. Гей-клубы, разумеется, не исчезли вовсе, но закрытие самого знаменитого из них было показательной акцией — и выводы из нее были сделаны моментально. То же самое происходило и по другую сторону Атлантики. С отменой сухого закона в Америке сообщество перестал поддерживать средний класс: необходимость в подпольных спикизи, где из-под полы наливали алкоголь и выступали дрэг-квинс, отпала сама по себе. В США блестящая эпоха дрэга закончилась в том же 1933-м году со смертью 25-летнего Джина Малина, звезды всех кабаре, выступавшего под сценическими псевдонимами Имоджен Уилсон и Жанна Малин и уже успевшего сыграть в кино с Кларком Гейблом, Фредом Астером и Джоан Кроуфорд («Танцующая леди»). Прощались с Малином, погибшим в автокатастрофе, всем Голливудом: его похороны стали официальным финалом вечеринки. Судьбу Малина, который накануне смерти за публичный каминг-аут успел попасть в черный список президента кинокомпании RKO Бенджамина Кахане, разделят многие дрэг-квинс: за следующие два десятилетия из мейнстримного кино они переместились в B-movies, появившиеся как раз во время Великой депрессии. Там, за редкими исключениями, они пробудут вплоть до 60-х — что на длинной дистанции приведет к несомненной победе: спустя 30 лет именно благодаря независимому авангардному кино они, не изменив себе, триумфально возвратятся и в политику, и в популярную культуру.
* Анита Бербер
Анита Бербер на съемках первой части «Доктора Мабузе» Фрица Ланга, 1922
Отто Дикс. «Портрет танцовщицы Аниты Бербер», около 1925
Выдающаяся enfant terrible Берлина 20-х и моментальная икона дрэга — постановщица эротических танцевальных номеров под названием «Труп на секционном столе» и «Морфий» и любительница коктейля, состоявшего из хлороформа, диэтилового эфира и роз (розы подавались в качестве закуски). Одна из первых женщин, публично и последовательно разрушавших гендерные стереотипы, она носила штаны, коротко стриглась, ярко красилась, спала с женщинами, выходила замуж за открытых гомосексуалов и предпочитала танцевать практически полностью обнаженной.
* «Эльдорадо»
Дрэг-квинс в «Эльдорадо», 1926
Фото: AFP
На самом деле, клубов было пять. С помпой закрывали штаб-квартиру на углу Моцштрассе, куда как раз ходили все и которую Ишервуд, приехавший в Берлин в 1930-м и по понятным причинам уничтоживший большую часть своих дневников того времени, все-таки описал в романе «Прощай, Берлин» (на его основе будет снято «Кабаре» Боба Фосси). В «Эльдорадо» тусовалась не только артистическая богема. Среди завсегдатаев был, например, врач-сексолог Магнус Хиршфельд, который в 1897 году организовал «Научно-гуманитарный комитет» — первую в истории организацию, защищавшую права гомосексуалов (петицию в поддержку ее работы подписывали Толстой, Эйнштейн и Гессе).
Глава четвертая, в которой дрэг-квинс осознают себя как сообщество
Артисты «Шкатулки драгоценностей». Слева направо: Тед Дункан, Чунга Очоа и Уорд Флеминг, около 1960
Фото: JD Doyle Archives
В 1939 году в США, в то время как гомосексуальность все еще считалась психическим заболеванием и угрозой общественному порядку, двое продюсеров (и любовников) Дэнни Браун и Док Беннер организовали передвижное дрэг-шоу «Шкатулка драгоценностей». Многочисленные полуподпольные дрэг-ревю 40-х и 50-х* сыграли огромную роль в формировании квир-сообществ послевоенной Америки и Европы, но только «Шкатулка» управлялась самими гомосексуалами. Именно здесь представители стигматизированной группы впервые взяли под полный контроль бизнес, построенный на их собственном труде, и превратили его в осознанное гей-комьюнити. Впрочем, поначалу это не входило в планы Брауна и Беннера. Бывшие голливудские продюсеры, они интересовались исключительно художественным потенциалом предприятия: классический водевиль вывел дрэг-шоу из тени бурлеска, и Браун с Беннером собрались этим воспользоваться — в дрэге они совершенно заслуженно видели отдельный оригинальный вид искусства. Браун и Беннер сознательно готовили консервативную аудиторию к выступлениям: в их рекламных брошюрах упоминались Шекспир и елизаветинский театр, а в связи с «шокирующе» длинными волосами у мужчин поминали непререкаемые идеалы традиционной мужественности вроде Самсона и Геракла. Особое внимание уделялось репутации шоу. Браун и Беннер, путешествовавшие со «Шкатулкой» по американской провинции, мало того что брали на гастроли своих матерей, перед выступлениями наведывались в гости к местным чиновникам — шоу было развлечением для респектабельной публики, а его артисты не подвергались преследованию со стороны властей. Несмотря на конформистскую политику основателей «Шкатулки», она действительно стала первым сообществом, где квир-культура была признана «нормой» — и это за 40 лет до разработки ее теории. Надежды Брауна и Беннера оправдались сполна: «Шкатулка» с несколькими перерывами прогастролировала по Америке 30 лет (бизнес-идеей Брауна и Беннера спустя 80 лет вдохновятся шоураннеры HBO — шоу «Мы здесь», в котором три дрэг-квинс путешествуют по «библейскому поясу» Америки и устраивают концерты с участием местных жителей — оммаж «Шкатулке»). И делала это даже в разгар деятельности Джона Перифуа, заместителя госсекретаря США по вопросам администрирования, в 1950-м объявившего в стране пропагандистскую охоту на гомосексуалов. Все 30 лет гастролей, за которые поменялось несколько поколений артистов, «Шкатулка» проездила с одним слоганом — «Шоу 25 мужчин и одной женщины». «Одной женщиной» была бессменная звезда «Шкатулки» Шторм Деларвери* — открытая лесбиянка и одна из первых известных женщин дрэг-квинс, которая в 1969 году, согласно одной из версий, первой бросит камень в полицейских, пришедших арестовывать посетителей гей-бара «Стоунволл» (последовавшая после этого драка выльется в первую открытую и масштабную акцию за права ЛГБТ-сообщества). Проверить эту историю невозможно, но поверить в нее легко. По словам самой Деларвери, умершей в возрасте 84 лет в 2014-м в статусе «Розы Паркс лесбиянок», «самоуважению ее сразу научили в "Шкатулке", а дальше ситуация только усугублялась».
* Клуб 82
Артисты «Клуба 82», 1950-е
Фото: New-York Historical Society
Один из самых популярных подпольных дрэг-клубов послевоенного Нью-Йорка. Среди посетителей — Сальвадор Дали, Элизабет Тейлор и Джуди Гарланд. Принадлежал семье Дженовезе, одной из «пяти семей», контролировавших организованную преступность города. Типичный образец дрэг-ревю того времени: консервативные владельцы, гомофобские настроения среди менеджмента, только белые артисты. В 70-е переформатировался в рок-клуб и был одной из любимых площадок Боуи, Television и New York Dolls.
* Шторм Деларвери
Артисты «Шкатулки драгоценностей». Слева направо: Джин Авери, Шторм Деларвери и Дор Орэ, сидит — Тоби Марш, около 1960
Фото: Schomburg Center for Research in Black Culture, The New York Public Library
Деларвери была верна «Шкатулке» до 1969 года (в свое время переманить ее пытались дивы блюза и ее подружки Дина Вашингтон и Билли Холидей). Начиная с 70-х она сосредоточилась на активистской деятельности, которую совмещала с работой (в 60-то лет!) охранницей в лесбийских клубах. В 90-х занялась организацией домов-коммун для женщин и детей, пострадавших от домашнего насилия. На вопрос, почему она решила этим заняться, отвечала просто: «Кто, если не я». Помимо всех очевидных заслуг — еще и пионерка унисекса в женской моде (Грейс Джонс называла ее своим главным источником вдохновения).
Глава пятая, в которой дрэг-квинс пытаются договориться с гомофобами
Первая рождественская вечеринка «Общества маттачине». Слева направо: Конрад Стивенс, Дэйл Дженнингс, Гарри Хэй, Руди Гернич, Стэн Уитт, Боб Халл, Чак Роулэнд и Пол Бернхард, 1951
Колонна «Общества Маттачине» на марше Christopher Street Day в Вашингтоне, 1970
Десятилетие после Второй мировой войны стало для современной культуры дрэга решающим. При подписании Всеобщей декларации прав человека права ЛГБТ-сообщества в расчет не принимались — декларация 1948 года не гарантировала им ни свободы слова, ни свободы совести, ни свободы от нужды, ни свободы от страха. Последний пункт был принципиальным. Уровень гомофобии в послевоенной Европе и Америке бил все рекорды — достаточно вспомнить, что именно в середине 1940-х началась фундаментальная работа по поиску «лекарства от гомосексуальности». В такой обстановке ЛГБТ-сообщество и дрэг-квинс как самые экстравагантные его представители, будучи классической маргинализированной группой, предпринимали регулярные попытки «вписаться». Самым показательным случаем можно считать историю «Общества маттачине» в США — ее правозащитные победы и поражения уже вошли в учебники и стали классической иллюстрацией всех достоинств и недостатков теории ненасильственного сопротивления. Благотворительная гей-организация, названная в честь средневекового французского театра масок, была создана в 1950 году тремя политическими активистами, по совместительству состоявшими в Коммунистической партии США (на них под предводительством сенатора Джозефа Маккарти в Америке в то время велась отдельная охота). Основатели общества Гарри Хэй*, Боб Халл и Чак Роуленд подключили к борьбе за свои права марксистскую теорию: репрессивные общественные нормы не давали гомосексуалам осознать, что они составляют социальное меньшинство, заключенное в рамки доминирующей культуры. Именно это «маттачине» и собиралось исправлять — с помощью просветительской работы, издания гей-журналов и организации групп психологической помощи. Отдельное внимание уделялось юридической поддержке сообщества: участники группы должны были платить членские взносы, на которые при необходимости нанимались адвокаты. Первым громким делом общества стал судебный процесс 1953 года, когда американская почтовая служба отказалась рассылать августовский выпуск их журнала One*, в котором была опубликована статья о необходимости гей-браков. Служба ссылалась на непристойное содержание журнала, а «м
аттачине» дошло до Верховного суда США, который в итоге занял их сторону. Несомненный триумф общества испортило одно обстоятельство: в том же 1953-м они стали требовать от своих членов «респектабельности во внешнем виде и поведении». Участники, внешне не соответствовавшие общепринятым гендерным стереотипам, исключались из группы, а дрэг-квинс, составлявшие одну из первых ячеек группы, были и вовсе переведены в разряд вредителей: руководители общества считали, что любое вызывающее поведение приведет только к увеличению арестов, а значит, гомосексуалы не должны выделяться среди «нормальных людей». В этот момент в «маттачине» и произошел раскол: часть сообщества отправилась бороться против войны во Вьетнаме, маккартизма и полицейского произвола при полном параде и в сопровождении отличного саундтрека, а другой в итоге не осталось ничего как спустя 20 лет признать свою неправоту.
* Гарри Хэй
«Радикальные феи» и Гарри Хэй (крайний слева) на правозащитном митинге в Нью-Йорке, начало 1980-х
Фото: Photo courtesy of ONE Archives at the USC Libraries
В 1969 году разочаровался в политике ассимиляционизма, отстаиваемого большинством участников «Общества маттачине», организовал лос-анджелесское подразделение «Фронта освобождения геев» и переехал с партнером Джоном Бернсайдом (он известен как создатель телейдоскопа) на ферму в Нью-Мексико. Там он собрал неоязыческую гей-коммуну «Радикальные феи», ставшую отдельным контркультурным движением. С середины 70-х редко появлялся на публике не в юбке и без нескольких рядов бус, умер в 2002 году в статусе «отца-основателя современного движения за права гомосексуалов».
* One
Номер One за август, 1953
Номер «Лестницы» за январь, 1966
Первый гей-журнал, который можно было купить в газетных киосках. Просуществовал до 1965 года. На его базе также издавался журнал «Лестница», отвечавший за информированность лесбийского сообщества. «Лестница», пережившая One на семь лет, была выдержана в куда более легком и самоироничном тоне: в то время как One полностью состоял из научных и активистских статей, в «Лестнице» регулярно публиковались колонки писательницы и открытой лесбиянки Хелен Сандоз, написанные от лица ее кота.
Глава шестая, в которой дрэг-квинс приходят в популярную культуру
Слева направо: Кэнди Дарлинг, Энди Уорхол и Ультрафиолет на пресс-конференции в честь открытия выставки Уорхола в Музее Уитни, 1971
«Розовые фламинго». Режиссер Джон Уотерс, 1972
«Русалочка». Режиссеры Рон Клементс, Джон Маскер, 1989
В 1963 году в Нью-Йорке в квартире фотографа Билла Нейма состоялась во всех смыслах эпохальная вечеринка с темой «парикмахерская». В лофт Нейма, обклеенный по случаю фольгой и раскрашенный серебряной краской, пришел Энди Уорхол, молодая звезда американской художественной сцены («Банки с супом Кэмпбелл» показали за год до этого). Уорхол только что снял помещение под студию и не знал, как его оформить. Увидев вечеринку Нейма, он тут же решил украсть идею («серебряный цвет был прежде всего проявлением нарциссизма — зеркало в обрамлении серебра») и попросил Нейма повторить оформление. Так началась история одного из самых знаменитых творческих кластеров в истории — «Фабрики» Энди Уорхола: на фоне ее серебряных стен будут позировать все главные герои мировой художественной сцены 60-х и 70-х. В том числе и дрэг-квинс, которые с вечеринок Уорхола в галереях современного искусства попадут прямиком в популярную культуру.
«До середины 60-х дрэг-квинс не принимались обществом. Они все еще шарились по углам и не выходили в свет — изгои с плохими зубами, в дешевой косметике и ужасной одежде. Но потом пришли наркотики, сексуальная революция, и эти райские птички впорхнули в жизнь обычных людей. Люди стали ассоциировать себя с ними — из "депрессивных лузеров" они превратились в "радикалов"». Для Уорхола, у которого форма всегда равнялась содержанию, дрэг-квинс символизировали «подлинный гламур» — их жизнь была посвящена настоящей костюмированной драме, которая при этом меняла все представления об «идеальной красоте». Главных дрэг-квинс эпохи он снимал так же, как снимал «настоящих» принцесс и королев: никакой разницы между принцессой Норвегии Соней и Маршей П. Джонсон* не было, дрэг-квин Джеки Кёртис* была такой же королевой, как и императрица (шахбану) Ирана Фарах Пехлеви. Вместе с Уорхолом в то время вполне успешной популяризацией дрэга занимались и режиссеры B-movies — кэмп, присущий жанру, как нельзя лучше соответствовал настроениям эпохи. В разгаре была психоделическая революция, сексуальная набирала обороты, эпидемия ВИЧ в США еще не началась, а главной религией и Америки, и Европы стал рок-н-ролл.
Настоящий приход дрэга в массовую культуру, впрочем, связан не с именем Уорхола. В 1972 году в прокат вышли «Розовые фламинго» Джона Уотерса, снятые под влиянием «Грустного фильма» Уорхола. Главную роль в моментальной трэш-классике о буднях семейств Джонсон и Марбл, устроивших конкурс на «самую отвратительную семью в округе», исполнила дрэг-квин Дивайн — именно она станет мостиком между дрэг-квинс и массовой культурой. В 1989 году на самой консервативной студии мира Disney, кузнице всех гендерных стереотипов, выйдет мультфильм «Русалочка» — злодейка всего предприятия, ведьма Урсула, будет срисована именно с Дивайн. К этому времени Дивайн уже успела стать мировой звездой, одной из муз Педро Альмодовара, который на волне культурной революции в Испании 70-х создал оригинальный пантеон дрэг-квинс, получить от журнала People титул дрэг-квин века, попозировать Дэвиду Хокни и — умереть. Ее подруга Вупи Голдберг, еще не получившая «Оскар», но уже сыгравшая у Стивена Спилберга в «Цвете пурпура», прислала на похороны букет с открыткой — «Вот что бывает, когда получаешь хорошие отзывы». И действительно — в 90-е для дрэг-квинс начнется эпоха «хороших отзывов», но в конце 60-х Дивайн, как и многие дрэг-квинс, боялась выходить из дома.
* Марша П. Джонсон
Марша П. Джонсон, 1970-е
Фото: Netflix
Транс-активистка, самопровозглашенная дрэг-квин (это определение она использовала, чтобы избежать любых гендерных лейблов) и, по одной из версий, зачинщица Стоунволлского бунта. Марша, уличная проститутка, как и ее лучшая подруга Сильвия Ривера, стояла у истоков всех правозащитных инициатив 70–80-х. Помимо STAR она работала с ACT UP и «Фронтом освобождения геев». До того как ее заметил Уорхол, выступала с группой «Горячие персики», вся труппа которой состояла из дрэг-квинс, и «Кокетками», культовым нью-йоркским хиппи-театром. Умерла в 1992 году — ее тело было найдено в Гудзоне, и полиция признала случившееся самоубийством. Очевидцы и друзья Марши, впрочем, до сих пор уверены, что это было убийство. В прошлом году было объявлено, что Джонсон и Сильвия Ривера будут удостоены государственного памятника в районе Гринвич-Виллидж. Спустя год памятник еще не установлен, а в родном городе Джонсон Элизабет уже 75 тысяч человек подписали петицию, чтобы установить ее статую вместо существующего памятника Христофору Колумбу.
* Джеки Кёртис
Джеки Кёртис на Таймс-сквер, 1969
Фото: Leee Black Childers/Redferns/Getty Images
Актриса, певица, драматург и муза Энди Уорхола, который говорил про нее: «Она не дрэг-квин, она художник. Пионер без фронтира». У Кёртис, умершей в 1985 году от передозировки героина, подворовывали Дэвид Боуи периода Зигги Стардаста и Мик Джаггер, Лу Рид и Патти Смит писали про нее песни и стихи, образ Маргит Карстенсен из «Горьких слез Петры фон Кант» Фассбиндера — тоже оммаж Кёртис. Она одна из немногих звезд «Фабрики», у которой сложилась параллельная и вполне успешная карьера. Кёртис, например, дала Роберту Де Ниро его первую театральную роль: он дебютировал в ее пьесе «Гламур, слава и золото» в нью-йоркском андерграундном театре La MaMa.
Глава седьмая, в которой дрэг-квинс возглавляют восстание
Генри Лилу. Кафе «Комптон», дата неизвестна
Демонстрация у кафе «Комптон», 1966
В середине и конце 1960-х, пока Энди Уорхол на «Фабрике» выхаживал одно поколение нью-йоркских дрэг-квинс, на улицах остальной Америки и Европы шла совсем другая жизнь — с уличными столкновениями, изнасилованиями и нераскрытыми убийствами. Европейская история дрэга этого времени (в особенности и по понятным причинам — в странах восточного блока), до сих пор мало изучена*. Такая ситуация сложилась во многом из-за того, что только в Америке, благодаря минимальному представительству в шоу-бизнесе, дрэг-квинс смогли сформировать комьюнити с системой взаимопомощи. Это, впрочем, совершенно не отменяло того факта, что широкая общественность продолжала называть их «извращенцами», в Америке все еще действовал закон, согласно которому женская одежда на мужчине и наоборот считалась преступлением, а некоторые представители ЛГБТ-движения все еще продолжали следовать заветам «Общества маттачине» — считали, что дрэг-квинс мешают гомосексуалам встроиться в общество и в общем демонстрировали все признаки трансфобного поведения (проблема, не решенная до сих пор). Точкой невозврата в этой истории стало восстание в Комптоне — оно произошло за три года до Стоунволлского бунта, но до сих пор о нем написаны считанные тексты. «Восстание» — на деле это была серия пикетов и открытых столкновений с полицией — началось в августе 1966 года в сетевой кофейне «Комптон» в Сан-Франциско. Там обычно собирались местные дрэг-квинс, трансженщины, гомосексуалы и секс-работники, которых не пускали ни в одно заведение города (в некоторые женщин не пускали принципиально — война против этого начнется спустя три года). Но даже в «Комптоне» они не были застрахованы от полицейских рейдов. Один из них и случился в середине августа 1966 года (точную дату установить невозможно) — наряд полиции попытался арестовать одну из посетительниц кафе, оказавшуюся трансженщиной, она признавать свой внешний вид преступлением отказалась, швырнула в полицейского чашку с кофе, ну а тут уже подключились и дрэг-квинс, пустившие в ход не только кулаки, но и каблуки с сумками. Их поступок был настоящим подвигом, и последовавшие события тому подтверждение. В течение следующего года у кафе собирались демонстрации против полицейского произвола, в которых участвовали все: не только дрэг-квинс, транслюди, политические активисты, но и просто сочувствующие. Многие из демонстрантов состояли в группе Vanguard*, одном из первых в мире благотворительных обществ по поддержке подростков гомосексуалов (взрослые учредители просвещали своих подопечных с помощью книг Ганди и речей Мартина Лютера Кинга). Благодаря тому что пикеты переросли в настоящую стачку (у «Комптона» дежурили практически постоянно), в США была сформирована первая сеть взаимопомощи транслюдям. А дрэг-квинс, над которыми до этого было принято подхихикивать в гей-барах, первыми из ЛГБТ-сообщества продемонстрировали свой боевой потенциал.
* Bethnal Rouge
Bethnal Rouge, начало 1970-х
Фото: pasttenseblog.wordpress.com
Лихое лондонское подразделение «Фронта освобождения геев». Протестовали против всего — гендерных стереотипов, государства, полиции и частной собственности, самоидентифицировались как «радикальные кислотные королевы». Жили в сквотах, с институтом брака, признанного пережитком патриархата, боролись в полном дрэге, а с деньгами — нагишом. В 1973 году открыли в Лондоне книжный магазин. Сейчас уже, конечно, находятся в статусе живых классиков. Один из их лидеров актер Бетт Борн, известный как «единственная и настоящая королева Лондона», уже много лет — член Королевской шекспировской труппы.
* Vanguard
Участники «Уборки», организованной Vanguard в Сан-Франциско, 1966
Фото: Courtesy of the GLBT Historical Society
Группа просуществовала всего два года (издаваемый ею журнал, впрочем, выходил до 1978-го), но создала прецедент: впервые в центре внимания оказались проблемы подростков, оказавшихся без дома из-за гомофобии родителей. Помимо просветительской работы Vanguard занималась вполне современным искусством. Одна из их самых знаменитых акций — массовая «уборка» на улицах Сан-Франциско в 1966-м: десятки подростков гомосексуалов вышли на улицы со щетками и метлами, чтобы убрать с улиц города «мусор» — то есть себя.
Глава восьмая, в которой дрэг-квинс осваивают профсоюзную деятельность
Сильвия Ривера с транспарантом STAR во время ежегодного правозащитного марша Christopher Street Day, 1973
Партия «Лесбиянки и геи в поддержку шахтеров» на Лондонском гей-прайде, 1985
Представители шахты Блэнант (Уэльс) на Лондонском гей-прайде, 1985
1970-е и 1980-е стали для дрэг-культуры и ЛГБТ-сообщества временем первых серьезных политических побед и неожиданных союзов. В 1970 году, спустя три года после восстания в «Комптоне» и год после Стоунволлского бунта две живые легенды дрэг-сцены США Марша П. Джонсон и Сильвия Ривера организовали благотворительный фонд STAR, который помогал бездомным транслюдям, дрэг-квинс и секс-работникам. STAR стал первой в истории организацией, возглавляемой латиноамериканской трансженщиной и первой, которая поставила себе целью борьбу с системной дискриминацией ЛГБТ-людей — расовой, экономической и бытовой. Параллельно с этим представители сообщества впервые добивались государственных постов. В 1974-м активистка Элейн Нобл была избрана в Палату представителей штата Массачусетс, став первой открытой лесбиянкой, получившей пост в законодательном собрании штата (во время предвыборной кампании на нее было совершено несколько покушений). В 1977-м Харви Милк стал членом городского наблюдательного совета Сан-Франциско и первым открытым геем, избранным на государственный пост в штате Калифорния. В 1978-м активистам удалось помешать Калифорнии принять инициативу, которая запретила бы учителям-геям работать в государственных школах. К концу десятилетия они «декриминализировали» себя чуть ли не в половине страны, отменив 22 государственных закона о содомии, и в 1980 году добились от Демократической партии включения в предвыборную кампанию плана по борьбе с дискриминацией по признаку сексуальной ориентации. В 1980-е все силы сообщества уйдут на борьбу с эпидемией ВИЧ, больнее всего ударившей по Нью-Йорку. Там в 1987 году будет основана ACT UP, международная организация прямого действия, добившаяся улучшения жизни людей с диагнозом ВИЧ. Все благодаря ее лидеру Ларри Крамеру. Известный драматург и сценарист, номинант на «Оскар» за адаптацию «Влюбленных женщин» Дэвида Лоуренса, в 1987-м он мог позволить себе по-настоящему резкие высказывания: он публично сравнивал эпидемию ВИЧ с холокостом, мобилизовал в поддержку движения американских художников, оказывал постоянное давление на политиков и врачей, требуя от них более решительных действий (его открытая пикировка с ведущим иммунологом того времени Энтони Фаучи, которого Крамер называл «некомпетентным идиотом»,— отдельный сюжет). Дрэг-квинс тут выступали в роли вечных чирлидерш: в то время они организовали первые профсоюзы и ввели практику — на сегодня уже повсеместную — театральных выступлений в больницах.
Европейские активисты тоже не сидели без дела и в 1980-е вовсю зарабатывали политический капитал. В 1985-м* главным ньюсмейкером стала Англия. На ежегодный гей-прайд, проходивший в Лондоне с 1970 года (первая правка закона о декриминализации гомосексуальных связей была принята в 1967 году), защищать участников от гомофобной толпы приехали группы шахтеров, вступившие с ЛГБТ-партиями в альянс. Политический союз был инициирован правозащитником, членом Коммунистической партии Марком Эштоном*, который в 1984 году поддержал забастовку британских шахтеров против политики Маргарет Тэтчер. Деньги на помощь бастующим собирали, как водится, в основном по гей-клубам во время выступлений дрэг-квинс. Как выяснилось, горнорабочих и женских и мужских имперсонаторов объединяло гораздо больше, чем просто любовь к работе в темных помещениях.
* Ли Бауэри
Ли Бауэри на вечеринке в Taboo c темой «Шестидесятые», 1988
Ли Бауэри (слева) и Бой Джордж на модном показе в Театре Олбери, 1988. Бауэри был автором сценических костюмов Бой Джорджа и считается «крестной» музыкальной сцены «новых романтиков», возникшей в Англии в 1980-х в противовес панку
В том же 1985 году в Лондоне открылся полуподпольный клуб Taboo. Английский продолжатель традиций «Студии 54», благодаря которому дрэг-культура найдет себе союзника в лице Люсьена Фрейда — его натурщиком станет открывший Taboo художник и модельер Ли Бауэри. «Первая дрэг-квин постмодерна» он в первую очередь намертво связал дрэг-сцену и индустрию моды. Оммажи его нарядам делали Вивьен Вествуд, Джон Гальяно, Мартин Марджела и Александр Маккуин (в 1994 году попавший на его предсмертный перформанс). Огромное влияние самопародийной и гендерно нейтральной эстетики дрэга на модную индустрию будет по достоинству оценено в 2019 году, когда в Музее Метрополитен откроется выставка «Кэмп: записки о моде».
* Марк Эштон
Марк Эштон (крайний справа) на марше партии «Лесбиянки и геи в поддержку шахтеров», 1985
Фото: LGSM pride
Легенда английского квир-активизма. В 1978 году, выпустившись из колледжа ресторанного дела, в полном дрэг-облачении пошел работать буфетчицей в лондонский мужской клуб Conservative — его начальники так и не узнали, что принимали на работу мужчину. В 1982-м стал волонтером «телефона доверия для лесбиянок и геев», поддержал кампанию за ядерное разоружение и вступил в Коммунистическую молодежную лигу Великобритании. Спустя еще два года основал группу «Лесбиянки и геи в поддержку шахтеров». Умер в 1987 году от осложнений, вызванных ВИЧ.
Глава девятая, в которой дрэг-квинс оказываются на телевидении
Верка Сердючка во время репетиции финала международного конкурса «Евровидение-2019», 2019
Слева направо: Ру Пол, Анна-Николь Смит и Мишель Визаж на «Шоу Ру Пола», 1997
Леди Гага в девятом сезоне «Королевских гонок Ру Пола», 2017
В 1996 году на канале VH1 начало выходить «Шоу Ру Пола» — первая в истории программа, которую вела дрэг-квин. Ру Пол Чарльз, открытый гей, к этому моменту уже был вполне себе звездой: у него было несколько успешных альбомов, накануне он стал лицом косметического гиганта M.A.C и вообще дружил с Элтоном Джоном и Дайаной Росс и был не последним человеком ночной жизни США. Чтобы оценить, что произошло дальше — а дальше будет одна из самых блестящих карьер в современном шоу-бизнесе, благодаря которой дрэгом увлекутся маленькие дети по всему миру,— необходимо понять, откуда он пришел. А пришел он из крайне политизированных нью-йоркских подпольных клубов середины и конца 80-х.
Пока вокруг набирала обороты рейганомика, чей идеолог отказывался признавать эпидемию ВИЧ, пока свои первые миллионы зарабатывал Дональд Трамп, а героем поколения стал яппи в исполнении Майкла Дугласа из «Уолл-стрит» Оливера Стоуна, по всей стране развивалась закрытая культура «балов», которой руководили чернокожие дрэг-квинс и трансженщины. Регулярные ночные представления были устроены как конкурсы. Его участницы и участники — вчерашние бездомные, геи, лесбиянки, трансженщины — объединялись в «дома» (что-то среднее между актерской труппой и школой-пансионом) и под предводительством «матерей» (режиссер, психолог и действительно названная мать) соревновались в танце, красоте и умении мимикрировать. Для них, изгоев всех мастей, балы были единственной возможностью почувствовать себя «нормальными». В дефиле, из которых частично состояли шоу, были, например, такие темы — «ведущая прогноза погоды» или «домохозяйка с Манхэттена» (эти героини для них были чем-то вроде Золушки). Танцевали там тоже определенным образом: все движения были переосмыслением поз моделей из глянцевых журналов, куда участники балов попасть, конечно, не могли. Этот стиль танца получил название Vogue и в 1990-м был популяризирован Мадонной, выпустившей одноименный сингл и позвавшей танцовщиков с улиц в свою команду. Именно в этой среде начинал Ру Пол. В 1992 году, когда его, только выпустившего первый хит Supermodel, позвали петь на гей-прайд в Вашингтоне, он сказал: «Я знал, что мои веселые деньки в дрэге окончены, и теперь я должен думать о репрезентации своего сообщества»*. Именно этим он и занимался в 1996 году на «Шоу Ру Пола», куда как поп-звезд приглашал ЛГБТ-активистов, и именно так спустя 11 лет звучал его питч для телеканала Logo, когда он предложил запустить в производство первое реалити-шоу из жизни дрэг-квинс «Королевские гонки Ру Пола» (в том же 2007-м, кстати говоря, представлять Украину на конкурсе «Евровидение» поехала Верка Сердючка — народная звезда дрэга всего постсоветского пространства*). «Гонкам», сейчас идущим на свой 13-й сезон, предстояло стать одним из самых успешных телевизионных проектов нового времени. И в том факте, что искусство дрэга вдруг стало интересно миллионам зрителей, на самом деле не было ничего удивительного. Дрэг-квинс почти за сто лет своей профессиональной деятельности научились мимикрировать, а значит и понимать всех: «консерваторов» и «либералов», «женщин» и «мужчин», «белых» и «цветных». Для уорхоловских «райских птичек», строивших и жизни, и карьеры в обход любых стереотипных представлений об окружающем мире, все люди были равны. Оставалось научить этому всех остальных.
* Дрэг и СССР
«Ураган Бьянка: из России с ненавистью». Режиссер Мэтт Кугельман, 2018
Катя Замолодчикова во втором сезоне «Королевских гонок Ру Пола. Все звезды», 2016
Саша Велюр в девятом сезоне «Королевских гонок Ру Пола», 2017
Некоторые из лучших современных американских дрэг-квинс — прямые продолжатели дела Арнольда Шварценеггера из «Красной жары». С развесистой клюквой работает любительница Аллы Пугачевой Катя Замолодчикова из седьмого сезона «Королевских гонок», в более изысканном ключе — победительница девятого сезона Саша Велюр, которая во время учебы в колледже стажировалась в Эрмитаже, а политической аналитикой занимается победительница шестого сезона «Гонок» Бьянка Дель Рио. В 2018 году на Netflix вышел фильм «Ураган Бьянка: из России с ненавистью» — идеальная пародия на фильмы времен Холодной войны, по сюжету которого пара дрэг-квинс едут в Россию спасать геев от ГУЛАГа.
* Леди Банни
Леди Банни на фестивале Wigstock, 2018
Фото: Santiago Felipe/Getty Images
Ру Пола с середины 90-х (с тех пор, как он прославился) обвиняют в том, что он «продался» и предал нонконформистские идеалы юности. Что конкретно означают эти обвинения, не ясно, но отвечает на них всегда один и тот же человек — Леди Банни, великая дрэг-квин Нью-Йорка и подруга Ру Пола, которая последние 40 лет провела в парике высотой метр и статусе «самой известной из неизвестных дрэг-квинс». Участница оригинального состава «Клубных деток», в 1984-м она организовала в Нью-Йорке фестиваль Wigstock (в честь «Вудстока» 1969 года) и зацементировала историческую преемственность: дрэг-квинс в современном шоу-бизнесе — единственные рок-звезды старого образца.
Глава десятая и последняя, в которой дрэг-квинс становятся супергероями
Ру Пол на церемонии открытия DragCon в Лос-Анджелесе, 2018
«Эй Джей и Королева». Создатели Ру Пол, Майкл Патрик Кинг, 2020
«Королевские гонки Ру Пола», в которых дрэг-квинс борются за звание лучшей в своем деле (уметь надо и шить себе наряды, и грязно шутить, и играть в кино, и пародировать Трампа, Маргарет Тэтчер и Долли Партон*), просуществовали на канале Logo до 2015 года. Шоу, поначалу снимавшееся в подвале на задворках Голливуда, к этому времени стало настолько популярным, что на его базе в Лос-Анджелесе был организован Drag Con (по типу Comic Con) — ежегодный международный фестиваль дрэг-культуры, на который, согласно статистике последних двух лет, ходят в среднем по 100 тысяч человек ($8 млн прибыли только от продажи сувениров и мерчендайза). Их цифры, конечно, еще далеки от Marvel, но начало впечатляющее, к тому же, согласно все той же статистике, средний возраст посетителя Drag Con — от 18 до 34 лет, самая перспективная группа. Дрэг-квинс «Гонок» (победитель, кстати, получает $100 тыс.) популярны и среди журналистов, критиков и публики, которую вряд ли увидишь в ночном клубе: The New York Times уже назвал их «новой элитой шоу-бизнеса», The Vulture составляет списки из самых влиятельных артисток, а судить конкурсы к Ру Полу уже сходили Джон Уотерс, Кортни Лав, Леди Гага и самая молодая в истории США женщина-конгрессмен Александрия Окасио-Кортес. Спин-оффы шоу выходят в Англии и Канаде, а сам Ру Пол уже получил четыре премии «Эмми» как лучший ведущий развлекательной программы. Передачей, впрочем, довольны не все представители сообщества: до сих пор ведутся дискуссии о недостаточной репрезентации в шоу женского дрэга, а сам Ру Пол регулярно получает обвинения в трансфобии (вопрос о том, может ли трансженщина, совершившая полный переход, участвовать в шоу, до сих пор открыт). Это, впрочем, пока никак не мешает победоносному шествию шоу, а учитывая дипломатические таланты его основателя, можно смело надеяться на отдельный проект для женского дрэга. В 2018-м Ру Пол заключил свой самый крупный на данный момент контракт — разумеется, с Netflix. Самая успешная и прогрессивная стриминговая платформа современности, которая в прямом эфире создает не только новый формат потребления видео, но и новый тип кино и развлекательного контента (с учетом запросов поколения Z), тогда уже заполучил Райана Мёрфи — другого выдающегося активиста ЛГБТК+ на телевидении. Образовавшийся тандем платформа использует по полной. Ру Пол сделал для них сериал «Эй Джей и Королева» про финальную гастроль дрэг-квин и прибившуюся к ней маленькую беспризорницу, Мёрфи — передал права на трансляцию «Позы»* о бальной сцене Нью-Йорка. Оба шоу носят характер скорее образовательный и не чураются ни сентиментальности, ни эмоциональной манипулятивности, что, впрочем, совершенно не смущает их зрителей. Оба сериала служат новому поколению, сознательно выбравшему «новую этику» и «новую чувствительность», напоминанием о том, на чьих каблуках и трагедиях эта оптика доковыляла до ХХI века.
* Долли Партон
Концерт Долли Партон в Лос-Анджелесе, 1976
Концерт Трикси Маттел на DragCon, 2018
Абсолютная икона дрэг-сцены — «королева кантри», феминистка, подруга Джейн Фонды и автор бессмертного высказывания «требуется куча денег, чтобы выглядеть так дешево, как я». На пародировании ее образа построены некоторые лучшие карьеры в современном дрэге (Трикси Маттел из седьмого сезона «Королевских гонок»), но дело не только в экстравагантном внешнем виде Партон. Женщины из пантеона дрэга (Шэр, Мадонна, Мэй Уэст, Бетт Дэвис и т. д.) — это прежде всего политические союзники. Партон, в нынешней напряженной ситуации,— возможно, важнейший. Она — живой пример того, что можно одновременно быть христианкой из одного из самых консервативных штатов Америки и лютой гей-активисткой.
* «Поза»
«Поза». Создатель Райан Мёрфи, 2018
Фото: JoJo Whilden/FX
Шоу, которое, несмотря на возможные претензии к стилю и интонации, совершенно точно войдет в историю популярной культуры за невиданный до этого уровень репрезентации сообщества. Пять трансженщин в главных ролях: Индия Мур, Эмджей Родригес, Хейли Сахар, Анжелика Росс и Доминик Джексон. Последняя на фоне демонстраций в поддержку движения Black Lives Matter и вовсе призвала к организации движения Trans Lives Matters (согласно заявлению Джексон, за последние 30 лет только на территории США было убито около 3 тысяч транслюдей).
