Повышение рыночной волатильности и ослабление юаня, которые последовали за объявлением новых торговых ограничений в отношении китайского импорта в США, в июне вызвали чистый отток капитала из КНР в размере $6 млрд, в июле он может возрасти до $20 млрд, прогнозируют в Capital Economics. В мае этот показатель был положительным ($5 млрд), несмотря на начавшееся тогда из-за планов ФРС по повышению ставок укрепление доллара. В первом квартале года и вовсе фиксировался самый высокий объем притока средств в КНР с середины 2014 года ($44 млрд с учетом сезонности).
С 15 июня, когда Вашингтон объявил о введении пошлин на импорт в объеме $34 млрд, китайский юань ослаб более чем на 6%. Это стало самым крупным спадом после паники на рынке, наблюдавшейся в 2016 году (китайская валюта последовательно укреплялась с середины 2017-го). Китайский ЦБ, по-прежнему влияющий на курс юаня, отчасти сдерживает обесценение, устанавливая несколько более «сильный» курс, чем его закладывают участники рынка (напомним, что курс может колебаться в пределах 2% от официально установленного).
Дональд Трамп, однако, сейчас вновь обвинил Китай, а также ЕС в искусственном ослаблении валют (фактически оно компенсирует эффект от объявленных пошлин). С такой оценкой не согласны в МВФ: главный экономист фонда Морис Обсфилд накануне заявил об отсутствии каких-либо подтверждений манипулирования курсом юаня. При этом в фонде ждут укрепления доллара и дальнейшего расширения дефицита счета текущих операций США.
Основным риском для китайских властей остается именно возобновление масштабного оттока — более значительных интервенций стоит ждать, если его объемы достигнут $40 млрд в месяц, прогнозируют в Capital Economics (отток капитала в 2015–2016 годах оценивается в $640–670 млрд в год, всего ЦБ страны направил на поддержку курса более $800 млрд резервов). По оценке Institute of International Finance (IIF), бегство капитала возобновится, если курс ослабнет еще на 3–4% (до 7 юаней за $1). При этом в IIF не ожидают продолжения торговой или валютной войны, указывая, что риски для обеих сторон слишком высоки: предыдущие волны резкого ослабления юаня (в августе 2015-го и начале 2016-го) сопровождались значительным падением и американских индексов.