Рынок интернета вещей (IoT) в России развивается по нескольким направлениям. Это мониторинг транспорта и "умное" страхование, пультовая охрана и видеонаблюдение, зарождающийся сегмент цифрового учета электропотребления, платежные системы с набором подключенных устройств. В нынешнем году, по прогнозам аналитиков, промышленность станет активно осваивать IoT.
Аналитики J`son & Partners Consulting оценили объем российского рынка услуг и решений межмашинных коммуникаций (M2M) и интернета вещей (IoT) по итогам 2017 года в 60 млрд руб. По их прогнозам, к 2022 году эти цифры вырастут на 50% и достигнут 90 млрд руб. Существенно изменится и структура рынка. Сейчас большую часть выручки в этой отрасли генерируют услуги передачи данных и лицензирование проприетарных аппаратно-программных комплексов. Доля этого сегмента снизится до 40% за счет перехода клиентов в облака. Объем выручки облачных сервисов для IoT вырастет почти в пять раз. По данным на конец 2017 года, в России, по оценкам J`son & Partners Consulting, функционировало 15,9 млн устройств M2M/IoT.
По словам Дениса Гусякова, эксперта практики стратегии и операционной эффективности компании PwC, в России проекты по внедрению технологий промышленного интернета вещей наиболее распространены в энергетике, машиностроении, сельском хозяйстве. В первую очередь они используются для мониторинга и управления оборудованием в режиме реального времени, которые позволяют повышать эффективность и снижать затраты на производство. Также он отмечает, что растет рынок систем автоматизации, которые позволяют дистанционно контролировать работу производственного оборудования. "Уровень автоматизации промышленности возрастает, однако остается ниже, чем в развитых экономиках. Технологии интернета вещей стали новой волной автоматизации в промышленности",— добавляет он.
Интеллектуальная энергия
В электроэнергетике также наблюдается сдвиг в сторону интеллектуальных электросетей (Smart Grids). Реализован ряд пилотных проектов. В частности, в Калининградской области построена цифровая сеть, которая показала высокую экономическую эффективность, надежность и управляемость. Также реализован ряд пилотных проектов ПАО "Россети", представлен проект масштабной программы цифровизации электросетевого комплекса Российской Федерации до 2030 года.
Но серьезных изменений в этой отрасли все еще не наблюдается. Вячеслав Максимов, директор по промышленным решениям КРОК, комментирует: "Автоматизация — наша повсеместная беда. Если взять электроэнергетику, то я бы сказал, что степень автоматизации здесь на уровне 30%. В промышленности, думаю, не сильно лучше — по крайней мере я регулярно слышу от заказчиков о проблемах с оцифровкой бумажных диаграмм со все еще используемых старых советских регистраторов техпроцессов. Хороший уровень автоматизации есть на новых или реконструированных производствах, а старые доживают свой век".
Он отмечает, что определенные успехи есть у ФСК ЕЭС. Организация провела огромную работу по модернизации и автоматизации магистральных электрических сетей. "На уровне распределительных сетей все гораздо хуже — даже автоматизированный учет электроэнергии мало где организован, не говоря уже об автоматизации подстанций. Тепловая генерация после заморозки тарифов сидит на голодном пайке, основные инвестиции идут в строительство парогазовых блоков". По его словам, Smart Grid в России не прижился по понятным причинам: для этого нет предпосылок. "Ситуация в российской энергетике совершенно иная, чем в европейской. Массовой распределенной солнечной и ветрогенерации нет и пока не предвидится, управлять потреблением также не требуется в силу избыточности генерирующих мощностей. Сейчас уже завершен ряд проектов по управлению распределительными сетями, но их пока слишком мало",— объясняет Вячеслав Максимов.
Алексей Паршиков добавляет: "Крайне важно внедрение современных разработок в электроэнергетику. В своем нынешнем состоянии российская электроэнергетика уже достигла предела эффективности: большая протяженность энергетической инфраструктуры, неактуальные стандарты — все это не позволяет энергетике быть эффективной. Поэтому генерирующие и электросетевые компании начинают применять современные IT- и OT-платформы для построения интеллектуальной распределенной электроэнергетики". Разработчики предлагают множество решений в концепции "умных" сетей, Smart Grids. Schneider Electric развивает НИОКР-площадку в "Сколково" для работы с "умными" сетями энергоснабжения. Уже реализованы проекты в сфере распределения электроэнергии, где финансовая выгода от внедрения IT- и OT-платформ с обязательным изменением правил и процедур компании достигала 10% по сравнению с существующим доходом предприятия. Просто заменой оборудования проблемы отставания не решить. "Мы ждем государственных инициатив, направленных на модернизацию электроэнергетики — важно сфокусироваться на внедрении современных технологий для "умных" городов, инфраструктуры, производства и т. п.",— говорит господин Паршиков.
Промышленность просыпается
Константин Болтрукевич, директор департамента по работе с промышленными предприятиями ИТ-компании "Техносерв", говорит, что 2016-2017 годы можно охарактеризовать как период становления IоT в России. Причем в первую очередь эта технология проникла не в промышленное производство, а в сферу ЖКХ и сельского хозяйства. По словам эксперта, в сельском хозяйстве решения интернета вещей позволяют, например, сократить потери при хранении урожая более чем на 30%. Также в последние два года начали применяться решения для нефтедобычи и нефтепереработки. "А в промышленном производстве все только начинается. IoT начинают применять как более современную альтернативу системам АСУТП",— добавляет господин Болтрукевич.
Вячеслав Максимов отмечает, что индустриальный интернет вещей распространен заметно меньше, чем потребительский. "В потребительском сегменте широкое распространение получили системы учета для ЖКХ и охранные системы класса "Умный дом". В индустриальном можно выделить только системы транспортной телематики. Они применяются для мониторинга транспорта, диспетчеризации и оптимизации логистики. В последнее время появляется устойчивый интерес к системам предиктивной диагностики технического состояния оборудования. Здесь востребованы решения, не требующие разработки моделей, длительного обучения и работы аналитиков. Если говорить о концепции "Индустрии 4.0", то заметного развития этот класс IIoT-систем в России не получил",— уточняет представитель КРОК.
Константин Болтрукевич ссылается на аналитиков McKinsey Global Institute и PricewaterhouseCoopers и утверждает, что с большой вероятностью можно ожидать экспоненциального роста рынка в ближайшие годы.
Оптимистично настроен и директор НИОКР Schneider Electric в "Сколково" Алексей Паршиков. Он говорит, что рынок IIoT постепенно укрепляет позиции: в ближайшие годы цифровизация охватит все больше предприятий, и это закономерный процесс, ведь повышение эффективности — приоритет для современной российской экономики и катализатор для ее развития.
"Российская промышленность находится на начальной стадии внедрения технологий IIoT. Заметно увеличивается количество производств, на которых внедряют отдельные компоненты, поддерживающие межмашинное взаимодействие. Один из самых популярных "умных" компонентов на промышленных предприятиях в настоящее время — это устройства, которые занимаются автоматизированным сбором данных. Это еще не IIoT, но уже отличная стартовая площадка для последующего перехода к технологии IIoT. Однако необходимо учитывать и аналитические возможности технологий IIoT, то есть не просто собирать данные, но и делать выводы",— говорит Алексей Паршиков.
Одним из трендов в автоматизации промышленных производств представитель Schneider Electric называет комплексность решений: "Разработчики стараются предлагать заказчикам большие решения, масштабируемые, совместимые, способные охватить и оснастить подключенными технологиями полностью. Schneider Electric не исключение: мы предлагаем их в рамках трехступенчатой архитектуры EcoStruxure, объединяющей датчики, ПО и аналитику для полноценного контроля объекта. Пока, к сожалению, не все заказчики в России отваживаются на внедрение комплексных решений, предпочитая внедрять интеллектуальные системы точечно". Он отмечает, что крупные промышленные и энергетические компании крайне заинтересованы в технологиях, которые способствуют снижению OPEX, поэтому открываются внедрению компонентов IIoT и автоматизации. "Средние операционные расходы, к примеру, нефтеперерабатывающего завода включают 20-30% затрат на энергию. Один из наших пилотных проектов совместно с "Роснефтью" — это завод, где мы будем внедрять новые цифровые решения, чтобы эти расходы сократить,— рассказывает Алексей Паршиков.— Современные технологии позволяют сделать любое предприятие предсказуемым, безопасным и эффективным. В нашем НИОКР в Иннополисе мы готовим решение, условно называемое "цифровой двойник предприятия": оно позволяет, до того как физически внедрить какую-нибудь новую технологию, проработать ее внедрение виртуально и понять, как это повлияет на бизнес-процессы, какие даст результаты".
Главное в проектах автоматизации промышленности и энергетики — обеспечить кибербезопасность автоматизированных решений.
Алексей Паршиков говорит, что постоянный поиск уязвимостей, сотрудничество промышленных разработчиков и ИТ-компаний, государственное регулирование — три главных способа избежать серьезных потерь при кибератаках на критически важные объекты.
В Schneider Electric уверены, что технологии IoT необходимы не только для увеличения эффективности производства, но и для экономики страны в целом: если не внедрять новые технологии, российские предприятия не будут конкурентоспособны на мировой арене.
Чувство города
В городской среде технологии IoT медленно, но верно также начинают если не применяться, то активно обсуждаться. Вячеслав Максимов говорит, что тема "умных" городов рассматривается в рамках разработки программ устойчивого развития, но реализуются в основном проекты по программам "Безопасный город", интеллектуальные транспортные системы в крупных городах и, в частности, системы контроля скоростного режима.