2 сентября первый день работы Восточного экономического форума президент России Владимир Путин провел на острове Русский. Вместе с ним этот день провел и специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ. В этом дне было очень много: и посещение судна-яхты с большим количеством копченой рыбы, и встреча с потенциальными инвесторами Приморского края, а также с чумой и селедкой, встреча с японским премьером и наводнившими остров японцами, доклад губернатора края Владимира Миклушевского о настоящем наводнении, циклоне и тайфуне… Про один день на острове Русский — спецкор “Ъ”.
С утра на острове Владимир Путин казался не в меру задумчив
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Первое утро Восточного экономического форума началось с забега в честь поддержки дальневосточного леопарда. Чтобы не на словах поддержать его, следовало пробежать пять километров с быстротой дальневосточного леопарда… Да ладно, этого не требовалось. Можно было вообще хотя бы пробежать. А можно было пройти. А можно было прийти хотя бы на открытие забега, как и сделали специальный представитель президента по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта Сергей Иванов и полпред президента в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев.
В отличие от них непосредственно на старт забега вышли пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, глава Минприроды Сергей Донской, а также кандидат в депутаты Госдумы, а на самом деле конькобежец с горящими глазами Иван Скобрев. Дистанция не всем далась легко. Так, одним из последних с нее вернулся господин Песков и рассказал, что мешали ветер, влажность и джет-лег (а главная, видимо, помеха в таких случаях — ноги…). Между тем журналисты очень волновались за Дмитрия Пескова. Ведь так могло оказаться, что им не с кем будет в этот день проводить время за ежедневной телефонной конференцией, из которой мир узнает то, что ему положено. А редакторы СМИ в связи с большим количеством новостей, поступающих с этой конференции, искренне считают, что журналисты, участвующие в ней, находятся на своем месте. И в общем, никому тут, во Владивостоке, не хотелось их разочаровывать. Так что Дмитрия Пескова ждали обратно со все возрастающим нетерпением. И он в конце концов никого ведь не подвел, и все состоялось в свое время. И все остались (-ось) на своих местах.
После забега Дмитрий Песков отправился переодеваться, а спецпредставитель президента в чем был — то есть не то чтобы в зеленом, а в таком… зеленящемся пуховике-безрукавке и джинсах (а разве он теперь не может себе это позволить? или, более того, не должен?) — отправился на выставку, посвященную миру животных. Здесь было много экспонатов, и почти все — интерактивные.
Так, можно было поучаствовать в интернет-аукционе (вырученные деньги идут опять на защиту животных). Для этого достаточно было отметить на экране заинтересовавший тебя лот — и ты участник; стоишь и ждешь, пока кто-то из таких же, как ты, бездельников не перекроет цену, появившуюся на экране.
А там было за что побороться! Например, перчатки Николая Валуева отдавались поначалу за 50 тысяч рублей. Они были такого размера, что могли бы смело претендовать и на 60 тысяч (боюсь, другую добавленную стоимость обеспечить им было нечем).
Или, например, можно было купить фильм с участием Юрия Трутнева «Вызов самому себе» — про его бой с чемпионом мира по кикбоксингу. Бой не был проигран, и таким образом Юрий Трутнев смог самостоятельно предоставить лот на аукцион.
Впрочем, эти лоты не заинтересовали Сергея Иванова. Гораздо больше его внимания привлекла бутылка массандровского вина 1950 года рождения.
— Вот, почти моя ровесница! — справедливо воскликнул Сергей Иванов, и только это «почти» выдавало его некоторую застенчивость в этом вырвавшемся из него признании.
Ему показывали виртуального леопарда, у которого Сергей Иванов обнаружил очевидные признаки избыточного веса («Надо его на беговую дорожку…»), а также такое прекрасное животное, как манула, про которого Сергей Иванов рассказал, что манул гибнет чаще других, когда горят леса, потому что манул (хочется повторять это слово снова и снова) слишком пушистый и просто сгорает, как свеча на ветру.
В общем, следует признать, что Сергей Иванов в конце концов нашел себе работу, какую искал, может быть, всю жизнь.
Владимир Путин, в свою очередь, начал утро с осмотра небольшого пассажирского судна, которое при большом желании и некоторой натяжке можно назвать и яхтой. Ее изготовил Хабаровский судостроительный завод, этим она и интересна.
Когда Владимир Путин погрузился в чрево яхты, он увидел на барной стойке (а она там есть) набор копченой рыбы в натуральную величину на подносах. Владимир Путин, неравнодушный к такой рыбе и, очевидно, способный еще с утра, до открытия форума, генерировать лирику, спросил губернатора Хабаровского края Вячеслава Шпорта, в Аяксе ли (бухте острова, где стоит яхта) она выловлена. Губернатор решил ответить так:
— Здесь вам, значит, представлены сазан, омуль…
Господин Путин понял, видимо, что разговор в этом ключе перспективы не имеет, и после этого спрашивал в основном о том, кто, как и зачем разработал проект судна. Губернатор между тем показал президенту и всю яхту, а в конце осмотра обратил внимание на туалеты, то есть, видимо, гальюны. Он любезно предложил Владимиру Путину проследовать в один из них, но только для того, чтобы посмотреть.
— Чистые,— прокомментировал губернатор.— Не то что раньше (то есть портить эту красоту не следовало ничем.— А. К.).
Какие раньше туалеты были в жизни Вячеслава Шпорта, остается только догадываться.
Между тем первым мероприятием форума для Владимира Путина стала встреча с потенциальными инвесторами. Они ждали его недолго, но успели подвергнуться испытаниям. Так, в какой-то момент вежливые люди из службы протокола решили проверить, все ли гости на месте, и стали отмечать их по списку. Уважаемые люди, которые пришли, чтобы президент поубеждал их вложить денег в Приморский край, а они бы рассказали ему о своих проблемах, которые он пообещал бы порешать, не очень уверенно тянули руки, когда называли их фамилию, или сразу вставали, да и вообще заметно волновались в ожидании, когда до них дойдет очередь.
Можно было бы предположить, что такая церемония входит в некий протокольный хоровод, предшествующий приходу президента, смысл которого сводится к тому, чтобы заставить гостей в конце концов трепетать задолго до его прихода при одной мысли о том, что он все-таки может появиться (сюда можно было бы прибавить и ритуальное объяснение правил общения с Владимиром Путиным, после которого у посетителя может окончательно отняться если не язык, то ноги). Это можно было бы предположить. Но ведь это не так. Просто надо было отметить по списку.
Владимир Путин, когда появился, производил, честно говоря, странное впечатление. Может, на судне, на свежем воздухе он еще не чувствовал, что в Москве сейчас пять утра. Но тут эти раннеутренние часы, видимо, обрушились на него со всей своей мрачной силой. Он долго подбирал слова, медлил, когда можно было бы ускориться... Да и вообще, видеокамере в это время не следовало бы брать его крупным планом.
Инвесторы были при этом, как назло, свежи. На Владимира Путина посыпался град тяжелых экономических проблем. Сергей Колесников, представляющий компанию «Технониколь», которая производит строительные материалы, сообщил: «При экспорте через пост “Пограничный” Уссурийской таможни наши машины, каждая вторая, стоят в очереди четверо суток, в то время как на западной границе мы проходим границу меньше чем за 12 часов. Естественно, что мы получили недовольство наших транспортных коллег, они подняли нам цены из-за этого. И в целом, конечно же, мы видим в этом узкое место».
Притом что президенту явно было непросто, он в который раз обнаружил удивительное для такой истории знание предмета (очевидно, вопросы были известны до начала встречи, так что поднять руку для инвестора после всего, что с ним уже было перед приходом сюда, не составляло на самом деле никакого труда: испереживались и до этого, конечно).
— Первое — это таможня. Здесь несколько проблем, одна из них заключается в том, что водители занимают очередь на пункты пропуска до окончательного оформления документов, и потом это просто создает проблемы для них самих. Они сначала занимают очередь, а потом начинают документы оформлять,— сообщил президент присутствующим.— Кроме того, вы знаете о решении, что пункты пропуска должны работать круглосуточно, а сейчас они работают, по-моему, с 9 до 21 часа. Это необходимо согласовать, в том числе и прежде всего с нашими китайскими партнерами…
Еще четверть часа ушло на то, чтобы по проблеме высказались все участники процесса, представители министерств и ведомств. На самом деле это был какой-то просто мастер-класс. Вот как надо готовиться к мероприятиям, даже таким рядовым!
Другое дело, что так, конечно, ничего и не решили. Но как говорили!
Следующим был Вадим Мошкович, фирма «Русагро», с ее свиноводческим комплексом на территории Приморского края. Решались вопросы проникновения приморской свинины на китайский рынок, а также борьбы с африканской чумой свиней.
— Чума идет,— докладывал господин Мошкович,— и мы пока не можем ничего купировать…
— Сейчас Минсельхоз в диалоге с Минприроды это изучают, мы найдем решение,— объяснял президент.
Было ясно, что и проблемы свиней — не чужие для него.
Более того, помощник президента Андрей Белоусов информировал, что по этому поводу уже существует поручение президента Российской Федерации:
— Во исполнение этого поручения правительство сейчас подготовило развернутый план по борьбе с африканской чумой свиней… Он касается двух аспектов… Первый аспект — это, собственно, пресловутые дикие кабаны… И это — простая сторона вопроса! Сложная сторона вопроса, но и решающая,— это борьба с АЧС (африканской чумой свиней.— А. К.) в личных подсобных хозяйствах… Тем не менее решение есть, этот план будет в понедельник рассматриваться окончательно у вице-премьера Аркадия Владимировича Дворковича, и 7-го числа планируется доложить его президенту уже публично. Поэтому работа такая ведется.
— Спасибо большое… — растроганно благодарил господин Мошкович.
Разве же, задавая свой невинный, в сущности, вопрос, мог он хотя бы примерно представить себе размеры сил, уже развернутых всей мощью государственной машины на борьбу с этой чумой. Да, это была война. Президент объявил ее прежде всего диким кабанам… И тут уж все должно быть ясно: или мы, или они… И исход этой битвы неочевиден… Потому что планируется доложить только 7-го числа…
Господину Мошковичу должно было стать неудобно за то, что он встрял в это дело со своим самоваром, да по сути встал на пути грандиозного Сопротивления с историей, цель которой в конечном счете — попытаться заработать еще больше на денег… На чем?.. На человеческом ли, на свином ли горе?.. Он должен был бы понять, что это — не про деньги… Понял ли?
Справедливости ради следует сказать, что африканская чума подверглась заинтересованному обсуждению и штурму, пусть пока мозговому, уже на совещании в Тверской области, которое было месяца еще полтора назад, но при чем тут это.
Дальше говорили про сжиженный газ, про решение финансовых проблем «Русгидро», строительство моста в Амурской области, про стимулирования банков к программе кредитования в Приморском крае, про комбикормовый завод на Камчатке, перевалку рыбы во Владивостокском морском порту… Всюду Владимир Путин демонстрировал обезоруживающую осведомленность. Кого он ею обезоруживал? Да всех.
Ошибся он только однажды. Речь зашла о том, что перевалка рыбы в Приморье в этом году идет гораздо лучше, чем раньше.
— Сейчас селедка подошла? — коротко спросил Владимир Путин.
— Все: и минтай, и селедка…— дипломатично ответил собеседник.
— Сейчас подошла какая? — прямо и нетерпеливо переспросил президент.
— Сейчас красная рыба,— тогда уж тоже прямо ответили ему.
Владимир Путин выслушал их всех, встреча длилась уже больше двух часов, все получали исчерпывающие рекомендации, мастер-класс продолжался, вот-вот должна была уже начаться встреча с японским премьером Синдзо Абэ, а он все слушал и говорил, и ни разу не было никому сказано «нет». И вдруг один китайский товарищ рассказал горькую историю про мороженое, которое в России очень сладкое, а в Китае, видимо, не очень. И что китайцы хотели бы покупать в России мороженое и продавать его в Китае, и что это был бы всем бизнесам бизнес, но что не дают: российское мороженое не предмет для торга. И китаец попросил разрешить продавать наше мороженое в Китае.
Владимир Путин очень удивился. Он сказал, что не ожидал, что наше мороженое — это наше национальное достояние и культурная ценность. (А что же еще, если разобраться… С другими ценностями, в том числе культурными, у нас все не так очевидно…) И добавил, что будет привозить «председателю Си мороженое как ценный подарок» (этим можно заняться уже 4 сентября, когда в Китае откроется «двадцатка»).
Но главное, он ни слова не сказал о том, что для китайцев наступят какие-нибудь послабления в деле торговли российским мороженым. И это лишний раз подтверждает, что он его после такого рассказа начал ценить по-настоящему. Да конечно, позволить делать бизнес на нашем мороженом — все равно что делать рейтинг на крови…
В одном из брифинг-залов трехкратный олимпийский чемпион Александр Карелин встречался с журналистами. Я вошел в зал на его исповедальной истории о том, как непросто на самом-то деле «посикать в баночку». В устах этого большого человека такое признание звучало особенно пронзительно.
По его словам, для чего международные спортивные организации делают все это с нами сейчас?
— Чтобы сделать нас уязвимыми и неконкурентоспособными,— объяснял трехкратный олимпийский чемпион зачарованным одним его видом журналистам.— Это очередная комбинация, которая направлена на то, чтобы нас ослабить. Если вы будете выбирать между тем, чтобы ценой любых издержек и уступок понравиться тем, кто находится за пределами нашего государства, или чтобы нас боялись, я выберу второе (третьего, видимо, не дано.— А. К.). Знаете, почему? Потому что так интересней. И напряженней: потому что надо быть все время в тонусе. Почему нас за спорт-то прислоняют? А назовите мне еще одну отрасль жизнедеятельности, которая была бы у нас конкурентоспособна на мировом уровне?..
Слова этого человека шли, честно говоря, вразрез с идеологией Восточного экономического форума, потому что в его концепции как раз и заложена мысль о тотальной конкурентоспособности нашей страны, и в данном случае ее восточной части.
Но ему, к счастью, не верилось: ну как можно ослабить этого человека? Он и сам кого хочешь ослабит.
Владимир Путин встречался с японским премьером Синдзо Абэ. Странное дело: чем быстрее клонился к закату владивостокский день, тем быстрее, казалось, оживал российский президент. После изнурительной двухчасовой встречи с бизнесменами, на которой пришлось обсуждать деморализующие его, по всем признакам, экономические вопросы, Владимир Путин выглядел уже гораздо более отдохнувшим. Похоже, что все было, как всегда, проще, чем кажется, или, вернее, хочется: российский президент жил по московскому времени, и для него уже наступало время завтрака…
Утром перед этой встречей на острове Русский появилось огромное количество японцев. 40 тысяч одних журналистов… А всех остальных… (Вот так они и другие острова наши сразу наводнят, если что…) На Университетском проспекте студенческого городка было как на улице Гиндза в Токио, то есть не очень просторно. И все говорили о том, что вот-вот решится проблема островов. А те, кто не говорил, были уверены молча.
Во вступительном слове в начале встречи Владимир Путин про острова, разумеется, ничего не сказал. Даже Синдзо Абэ ничего не сказал. Правда, он произнес другую фразу:
— С момента нашей предыдущей встречи мы проводим подготовительную работу к визиту Владимира в Японию, и я приветствую то, что эта работа у нас идет как следует.
То есть этот мужественный человек не только сам приехал в Россию, когда некоторые думают о том, чтобы уехать из нее, но и лишний раз сообщил о том, что президента России ждут в Японии и, более того, проводят подготовительную работу. Да и вообще, демонстративно назвал его Владимиром.
Президент России, возможно, расчувствовавшись, поспешил назвать коллегу «Синдзо».
Впрочем, вряд ли японский премьер все это делает случайно. Он же понимает, что ценность его визитов и слов возрастает по мере того, как Россия оказывается во все более и более сложной международной обстановке. И в конце концов невозможно уже не обсуждать с ним проблему островов, это будет по крайней мере ответная любезность… И вот так, понемногу, капля камень точит… А скоро еще Владимир приедет в Японию, и там тоже…
Обсуждали проблему островов и на этой встрече. Как ни странно, не так, как раньше. И, похоже, трудолюбивый премьер и искусный друг и в самом деле может, как ни странно это звучит, продвинуться в решении своей проблемы (для России, в конце концов, никакой проблемы нет). Так, по информации “Ъ”, обсуждали действительно реальные варианты, связанные не со всеми островами, но тем не менее.
Таким образом, не исключено, что японский премьер может войти в историю своей страны как человек, вплотную подошедший к тому, чтобы справиться с вековой бедой своего народа. А для этого он может не только еще раз приехать в санкционную Россию, но и, например, пожить в ней какое-то время… Или посетить Крым с рабочим визитом (такая возможность уже обсуждалась перед его недавним прошлым приездом в нашу страну, и отказались от нее только в последний момент…).
Этот витиеватый во всех отношениях день закончился поздним вечером по местному времени, или часа в четыре по Москве. Владимир Путин, окончательно бодрый и уверенный в себе человек, в своей временной резиденции в 3-м корпусе дальневосточного университета принимал губернатора Приморского края Владимира Миклушевского, главу МЧС Владимира Пучкова и все того же Юрия Трутнева. Они докладывали ему о последствиях ливней и ураганов в Приморском крае. Накануне господин Миклушевский сорвался в однодневную командировку по городам и селам края, пострадавшим от стихии, и теперь рассказывал, что ситуация на самом деле нехорошая: несколько населенных пунктов без связи, а некоторые и просто изолированы и до них пока невозможно толком добраться… А господин Пучков дал прогноз погоды: из Японии на Приморский край идет тайфун (хотя так дела не делаются: о каких островах может идти речь, когда предпринимаются такие откровенно недружественные шаги…), а из Китая — циклон (все-таки не тайфун)…
Владимир Путин предупредил, что надо быть готовым и не к такому, и закончил этот день на острове Русском.
А вернее, ночь.
Или, вернее, утро.
Ой, то есть день.