Во Франции официально началась президентская кампания. Десятка кандидатов появилась на каждом заборе у каждой мэрии (на плакатах) и на главных телевизионных каналах (в предвыборных роликах). Подсчитано, что французские выборы обойдутся в €228 млн, €114,5 млн из них выложит государство. Моральный же ущерб, считает корреспондент "Ъ" в Париже АЛЕКСЕЙ ТАРХАНОВ, может быть и большим.
Каждый из кандидатов имеет право потратить на свою кампанию не больше €16,851 млн в первом туре и €22,509 млн — во втором. Считается, что расходы на кампанию-2012 составят €228 млн. Доля государства в них (€114,5 млн) сложится из компенсаций кандидатам, которые исчисляются в зависимости от набранного ими числа голосов (менее 5%, более 5%, прохождение во второй тур), и затрат на государственную рекламу, печать бюллетеней, организацию выборов.
В ожидании первого тура, который состоится 22 апреля, кандидаты мерятся рейтингами. С момента охоты на террориста Мохамеда Мера (см. "Ъ" от 23 марта) процент голосов, который может быть отдан за президента-кандидата Никола Саркози, выше, чем у его главного соперника Франсуа Олланда. Но разрыв сократился с заметных двух пунктов до возможной погрешности в полпроцента — 28 против 27,5.
Скорее всего, резких рывков тут не будет, если, конечно, не произойдет другого события, столь же болезненного для Франции, как история "тулузского убийцы". Она сыграла в пользу Никола Саркози, но напрасно сторонники теории заговора подозревали в этом хитроумную предвыборную операцию. Она могла бы обернуться и против президента: мусульмане многочисленны и влиятельны во Франции. Последовавшие за ликвидацией "тулузского убийцы" аресты "исламистов", похоже, преследовали главную цель: чтобы, по крайней мере до выборов, еще один Мера не сорвался с цепи. Тем более что все социологи утверждали: проблемы безопасности далеко не на первом месте в списке национальных беспокойств, гораздо больше террора, исламизма и иммиграции французов волнуют безработица, зарплаты и пенсии.
Фото: Benoit Tessier, Reuters
Об этом говорят и изменения во втором эшелоне кандидатов. Центрист Франсуа Байру рискует опуститься ниже 10%. Он явно теряет веру людей, которые расходятся от него направо и налево — к "Национальному фронту" и "Левому фронту". Марин Ле Пен по-прежнему остается на третьем месте, но совсем рядом с ней, стремительно оттеснив Байру, оказался лидер "Левого фронта" Жан-Люк Меланшон.
Марин Ле Пен и Жан-Люк Меланшон при всей их взаимной неприязни, которая прорывается даже на телевизионных экранах, имеют немало общего. Их достаточно многочисленные сторонники считают, что по большому счету нет особой разницы между Франсуа Олландом и Никола Саркози. Недовольные и несогласные не хотят разбираться в оттенках главных кандидатов, им хочется немедленных действий, пусть даже вектор этих действий направлен в прямо противоположные стороны.
Главные кандидаты имеют экономические и политические программы. Эти программы обсуждают, критикуют, спорят о цифрах, уходят в конкретику. Франсуа Олланд даже обнародовал список тех мер, которые он намерен осуществить в первый год своего президентства. Это дало возможность Никола Саркози предположить, что остальные четыре года тот будет расхлебывать последствия этих мер.
В отличие от них, правые и левые не вдаются в подробности. Это им очень помогает, поскольку люди, умеющие рассчитывать, уже выбрали между главными кандидатами, и теперь надо подтянуть к урнам тех, кто руководствуется эмоциями. Раньше считалось, что Никола Саркози надеется на избирателей Марин Ле Пен, а Франсуа Олланду выгодно до второго тура иметь команду левых демагогов вне основных своих рядов. Однако сейчас о Жан-Люке Меланшоне стали говорит как о мощной четвертой силе. Он собирает площади под красными флагами с десятками тысяч человек и произносит вдохновенные речи без всякой конкретики, но с большим успехом. На его митингах не поют "Марсельезу", мотивируя это тем, что под звуки национального гимна Франции творилось много злодеяний, а только "Интернационал". О том, сколько миллионов человек прикончили с пением "Интернационала", "Левый фронт" не вспоминает. Как ни печально, но именно этим людям предстоит 22 апреля и 6 мая решить судьбу Франции на ближайшие пять лет.