Главное казино и есть главное место Монако. Когда-то на площадь перед казино я выходил, чтобы поглазеть на фантастические машины, припаркованные перед отелем. С тех пор автопарк перед пивным ларьком на Рублевке покруче будет, но нигде в России вы не ощутите такого сладкого желания жить, как на главной площади Монако. Три первоэлемента жизни — прекрасный отель, прекрасная еда и прекрасная игра — все это сосредоточено вокруг сквера и фонтана.
Люди, медленно, как в аквариуме, передвигающиеся по этой площади, не завидуют: им тоже выделен свой час счастья во дворце порока, построенном Шарлем Гарнье. Он вложил сюда не меньше страсти, чем в свою Парижскую оперу, а может, и больше, потому что был игроком, как и все мы, здесь собравшиеся.
Не верьте байкам, что в Монако надо приезжать на Maserati, и прилетать на вертолете, и приплывать на яхте. Подавляющее большинство гостей приезжает сюда на пригородном поезде. После французских апельсинового Ментона и пахнущего соснами Жуан-ле-Пена перед заплеванной итальянской Вентимильей лежит подземная станция Монте-Карло, похожая на метро "Дворец Советов". От нее пахнет не так, как от других вокзалов,— кофе, мочой, выпечкой — от нее пахнет мрамором и деньгами. Здесь высаживаются игроки, но не простые игроки, а игроки идейные, игроки-эстеты. Им не все равно, что и с кем и в какую щель пихать свой никель. Для них важно, что они играют в доме, где играл Керри Грант, и в позолоченных сортирах они присаживаются на деревяшки, на которых сиживал весь цвет классического Голливуда, "Чинечитты" и "Гомон".
За вход в здание Гарнье не жаль отдать десятку, как за билет в оперу. Я не игрок, потому что никогда азарт не заставит меня рисковать последним в надежде поймать фортуну. Но я игрок в том смысле, что люблю смешанное состояние азарта и контроля, сходное с действием алкоголя, когда тело принимает сладкий яд и сопротивляется ему. Я знаю, сколько я могу проиграть, и проигрываю с радостью. Сдачи не надо! В сущности, я плачу за удовольствие, которое получаю в процессе игры. Можно уйти вначале и унести свое, да еще прихватить немного чужого. Но какое же в этом счастье? Когда водка возвращается — это не лучшее завершение вечера, чем когда она правильно и нежно усвоена организмом.