// ПЕРЕМЕЩЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
15 марта в Большом зале консерватории выступит Амстердамский барочный оркестр и хор под управлением Тона Копмана.
Обычно в классической музыке иерархия дирижеров (в смысле престижа и авторитета) выстраивается в соответствии с иерархией тех оркестров, которые они возглавляют. Вернее, как это обычно бывает с самыми знаменитыми оркестрами, которые этих самых дирижеров пригласили. Маэстро сменяются, а какие-нибудь Berliner Philarmoniker остаются при своем более или менее небожительском реноме.
Но это положение дел в сфере "академического" исполнительства. В стане музыкантов, исполняющих и исследующих старинную музыку, положение дел совсем иное. Там не оркестр красит дирижера, а чаще всего — наоборот. Именно дирижер, который в таких случаях бывает еще и клавесинистом (что отчетливо отвечает обыкновениям XVII-XVIII веков), в таких случаях берет на себя львиную долю интерпретаторской работы, стараясь правильно и аккуратно передать в исполняемых произведениях не только букву композиторского текста, но и дух музыки прошлого. И, как правило, каждый старается создать собственный коллектив "под себя" — так реализовывать заветные научно-творческие идеи намного проще. Естественно, далеко не все из таких оркестров добиваются мировой известности и призвания, как и сами их дирижеры-основатели; но зато при каждом столпе европейского аутентизма, бесспорно, есть не менее прославленный оркестр. И хор, без которого, понятное дело, не возьмешься за духовную или кантатно-ораториальную музыку, составляющую столь важную часть той барочной музыки, которая сегодняшнему слушателю может быть интересна.
Амстердамский барочный оркестр Тона Копмана не просто относится к этим прославленным — это учреждение по меньшей мере из первой тройки коллективов, занимавшихся и занимающихся старинной музыкой. Ему в следующем году будет 30 лет — для обычного симфонического оркестра не ахти какой срок, но для "старинщиков" возраст более чем почтенный, означающий, что оркестр одним из самых первых трудился на ниве аутентизма. И действительно, Тон Копман принадлежит к тем, кто тогда, в 1970-е, были уже взрослыми, но еще сохранившими молодеческий задор и упрямство музыкантами, решительно бравшимися за переустройство привычной музыкальной жизни с ее стандартами, а теперь превратились в немногочисленную коллегию респектабельных и уважаемых гуру.
В отличие от многих других маэстро, которых штудии в области барочной музыки частенько приводили к старинным операм, Копман и его Амстердамский барочный оркестр держались за менее светский репертуар. Прежде всего за музыку Баха, чьи две сотни кантат, все до единой, Тон Копман со своим оркестром, хором и тщательно подобранными солистами исполнил и, что самое главное, записал, совершив этим, пожалуй, до сих пор не превзойденный подвиг почти религиозного усердия и преданной любви к этой музыке. Его баховские записи — своего рода эталон аутентичного прочтения этой музыки: не в том смысле, что нравятся абсолютно всем (на то они и не червонец), а в том, что они особенно ярко и доходчиво это прочтение иллюстрируют. Одухотворенность, прозрачность, деликатность этих исполнений, в которых аскеза и простодушие сочетаются с аристократизмом и интеллектуальностью, неминуемо приводят на память не немецкое искусство баховского времени, а скорее уж именно что нидерландскую живопись XV века с бледными хрупкими Мадоннами, задумчивыми пейзажами и тонко выписанными складками на драгоценной парче. Теперь составить об этом представление можно будет и вживую — именно духовную музыку немецкого позднего барокко Копман привозит в Москву в этот раз. Однако при этом он уделяет внимание не только Баху (представленному в программе концерта кантатой BWV 21), но и композитору совершенно другого склада, Георгу Филиппу Телеману: прозвучит его оратория "Воскресение и вознесение Христа".
Рубрику ведет Анна Толстова