Год назад в Москве появился первый тибетский магазин, и основали его иностранцы. Они отыскали свою нишу в сегменте восточной экзотики и рассчитывают, что бизнес на дорогих вещах будет более выгодным, нежели обычная «сувенирка».
– Джамиянг будет в понедельник, он сейчас в Калмыкии – далай-лама приехал,– говорит партнер коммуникационного агентства Point Passat Дженнифер Ньюфельд о своем муже. Джамиянг Лодо вместе с женой и ее подругой Сарой Кроули открыли небольшой магазинчик Khelo. Супруги часто привозили из Непала шали ручной работы, дарили друзьям, но в Москве ничего подобного они не видели. Все экзотические товары (сувениры, благовония и пр.), которые продавались в магазинах, были рассчитаны скорее на массового покупателя. «Мой муж много ездил по миру, а в Россию первый раз попал пять лет назад,– рассказывает Дженнифер.– Он походил по магазинам и понял, что на рынке существует определенный вакуум. И подумал, что на его родине есть качественные вещи, которые можно было бы привозить сюда и продавать по приемлемым ценам».
Несмотря на то, что у всех участников проекта был большой коммерческий опыт, новый бизнес они начали исключительно интуитивно. Во-первых, разноцветные непальские шали, украшенные ручной вышивкой, давно пользуются популярностью в мире и, скорее всего, могли бы стать ходовым товаром в России. А во-вторых, Дженнифер с мужем познакомились в Непале с финским дизайнером Дакини, которая давно живет в этой стране. С ней заключили эксклюзивный контракт и начали привозить ее вещи, полностью отвечающие тибетскому духу. Среди предметов интерьера в магазине выставили комоды, деревянные короба в национальном стиле, а вот с сувенирами и прочей мелочевкой решили не связываться: чтобы на этом зарабатывать, их нужно продавать достаточно много, да и восточные сувениры широко представлены в других магазинах. К тому же Khelo – магазин небольшой и находится далеко не на бойком месте.
Бизнес на этнических товарах в первую очередь зависит от баинга (закупок) – какие вещи и кто покупает, а также где и по каким ценам. Закупкой и доставкой товаров в компании занимается Джамиянг Лодо. Его огромное преимущество заключается в том, что он прекрасно говорит на тибетском, непальском и хинди. «Если азиаты видят белого человека, они всегда завышают цены. Иногда я прихожу в местную лавку, торгуюсь, а потом после меня приходит Джамиянг и договаривается уже о совсем других ценах. Наверное, ни один американец или европеец не смог бы купить товары за ту сумму, за которую покупает мой муж,– говорит Дженнифер.– А, например, мебель и ковры, представленные в магазине, делают вручную его родственники».
Товары обычно завозятся небольшими партиями, а потом владельцы отслеживают, что и как продается, чтобы в случае необходимости привезти еще. «Спрос на этнические товары растет в геометрической прогрессии,– говорит госпожа Ньюфельд.– У нас около трехсот постоянных клиентов, и некоторые заходят в магазин каждую неделю: просто посмотреть, не появилось ли что-то новенькое». При этом прямой рекламой компания не занимается. «Мы как-то хотели разместить рекламные щиты, но на этом маленьком пространстве многого не расскажешь, так что инструменты PR для нас гораздо эффективнее, они помогают привлекать именно целевую аудиторию. Мы не стремимся быть магазином для всех, некоторые люди, например, случайно заходят к нам и сразу же выходят. Значит, это не наши клиенты»,– отмечает Дженнифер Ньюфельд.
На вопрос о финансовой успешности хозяева магазина отвечают, что прогресс есть. Денег, вложенных в магазин, они, конечно, пока не вернули, однако рассчитывают, что проект выйдет на самоокупаемость уже через полгода. Возможно, тогда в Khelo подумают о расширении ассортимента и начнут предлагать товары и предметы искусства не только из Непала и Тибета, но и из других азиатских стран. Тибетцы – народ в изгнании, поэтому у Джамиянга много знакомых и родственников в Индии, Таиланде и Индонезии. А в таком бизнесе связи очень важны.