Против экс-премьера Таиланда Таксина Чинавата, находящегося в эмиграции, вчера были впервые официально выдвинуты обвинения в коррупции. Правда, сам Таксин Чинават виновным себя не считает и обещает "драться за свое честное имя", а заодно и за восстановление в Таиланде демократии.
Вчера тайский прокурор Сексан Бангсомбун объявил, что Таксин Чинават "обвиняется в злоупотреблении властью и использовании служебного положения в личных целях, а также нарушении антикоррупционного законодательства". Как уточнил представитель обвинения, речь пока идет о приобретении бывшим премьером и его супругой по минимальной цене земельного участка площадью 5,16 га в центре Бангкока. Сумма сделки в 2002 году составила 772 млн бат ($23,7 млн). Соответствующие документы прокуратура направила в Верховный суд королевства. Решение о том, будет ли дело принято к рассмотрению, объявят 10 июля.
Военные власти Таиланда потребовали от Таксина Чинавата и его жены до 29 июня вернуться в страну, чтобы предстать перед судом. В противном случае хунта грозит выписать ордеры на их насильственное задержание по месту нахождения. О реакции господина Чинавата на официальное предъявление ему обвинений пока ничего не известно — сейчас бывший премьер занят покупкой английского футбольного клуба "Манчестер сити" (см. материал на с.24). Но несколькими днями ранее он уже заявлял, что виновным себя не считает и будет "драться за свое честное имя".
Что касается военной хунты, то для нее сейчас доказательство в суде вины свергнутого ею премьера становится не только делом чести, но и политической репутации.
Напомним, что в сентябре 2006 года военные объяснили смещение Таксина Чинавата тем, что он, его семья и его правительство погрязли в коррупции, а сам он превратился в авторитарного правителя. Поскольку незадолго до переворота достоянием общественности стали ряд коррупционных скандалов с участием членов клана Таксина Чинавата, общественность с энтузиазмом поддержала переворот. И некоторое время рейтинг правительства военных, пообещавших к тому же через год провести выборы и восстановить демократию, был довольно высоким. Но вскоре популярность хунты начала падать. Причиной тому стали и ряд экономических мер, отпугнувших иностранных инвесторов, и неспособность пресечь кровавые вылазки боевиков на населенном преимущественно мусульманами юге Таиланда. Между тем популярность изгнанного экс-премьера, особенно среди сельских жителей страны, чей жизненный уровень поднялся за годы правления Таксина Чинавата благодаря его политике поддержки деревни, оставалась высокой.
Чтобы ослабить сторонников экс-премьера, хунта 30 мая приняла закон о роспуске его партии "Тай рак тай" ("Тайцы любят Таиланд"). Таксину Чинавату и еще 110 лидерам и активистам партии на пять лет запретили занимать публичные посты. А затем власти заморозил принадлежащие Таксину Чинавату и его семье активы в размере $1,63 млрд.
Это вызвало недовольство сторонников экс-премьера. С начала июня они начали собираться в центре Бангкока на митинги с требованиями роспуска хунты. Чтобы не обострять ситуацию, власти разрешили показать на митинге видеозапись с выступлением Таксина Чинавата, предупредив, правда, что введут чрезвычайное положение и применят войска и полицию, если его сторонники будут нарушать общественный порядок. 15 июня вечером в центральном парке Бангкока около 15 тыс. сторонников Таксина Чинавата смогли посмотреть его обращение. В нем экс-премьер обвинил хунту в подрыве экономики страны и попрании власти закона. Он призвал военных сдержать обещание и провести всеобщие выборы.
Пытаясь сбить накал политических страстей, глава хунты Сурайуд Чуланон объявил о том, что выборы состоятся 25 ноября. Правда, тайские эксперты полагают, что и после выборов страной будет править небольшая группа представителей экономической и военной элиты и сословной аристократии, поскольку усилиями военных политические партии значительно ослаблены. А формально восстановленная демократия окажется жестко управляемой. Так что восстановить свое "честное имя" Таксин Чинават сможет только в том случае, если вместе со своими сторонниками восстановит в Таиланде демократию — хотя бы в прежнем виде. И не будет ее нарушать, как раньше.