Литературно-кулинарными затеями сегодня никого не удивишь. Одна моя усиленно следящая за модой подруга с некоторых пор стала примерно раз в месяц созывать гостей, чтобы попотчевать их блюдом, изготовленным по рецепту, аккуратно выписанному из "В поисках утраченного времени" Пруста. Когда все семь томов истощатся она, наверное, перейдет к Генри Миллеру. Кстати, очень хорош в этом смысле Гоголь, но в глазах соотечественников ему мешает присутствие в школьной программе и неизменно высокая калорийность описываемых им блюд.
Лондонский фотограф Марк Крик предлагает читателю схожую игру, но слегка ее усложняет. Вернее, модифицирует.
Его книжка "Суп Кафки", снабженная помпезным подзаголовком "Полная история мировой литературы в 14 рецептах", представляет собою действительно сборник действительно рецептов, изложенных языком известнейших писателей. От Гомера (рецепт блюда из кролика начинается словами "Голод воспой, о богиня, Ахилла, Пелеева сына) через маркиза де Сада (фаршированные цыплята: "Что ж, мои цыплятки, не добавить ли вам малость начинки?") к Ирвину Уэлшу (шоколадный торт: "Подсыпаю в кипящее масло сахар, наблюдая, как белые гранулы растворяются в золотисто-коричневую тягучую жидкость. Растворяются они без остатка — говно реальное"). На русский все эти пастиши не без забавности, хоть и не всегда находчиво, переведены Михаилом Абушиком, Дмитрием Симановским и Сергеем Сухаревым.
Остроумное творение Крика вроде бы иллюстрирует сегодняшнее состояние и соотношение кулинарии и литературы. Кулинария становится занятием все более интеллектуальным и аристократическим (недаром в главке, посвященной рецепту яиц с эстрагоном "а-ля Джейн Остин", практичная леди Камберленд сетует на то, что "нынешние повара превозносятся до высот, о которых их отцы и деды и мечтать не могли"), а литература — все более ремесленным. И в том смысле, что писатель нынче — раб вовсе не музы, а издателя, и во многих других. И уж конечно, сегодня ни для Франца Кафки, ни для Марселя Пруста, да и вообще ни для кого не было бы ничего зазорного в том, чтобы потрудиться над доступным, но красивым изложением кулинарного рецепта.
В смысле для сегодняшних Кафки и Пруста. В том, что Крик не делает свои кулинарно-литературные пародии буквальными, в том, что он заметно для читателя отодвигает их от реальных произведений реальных гениев, и есть тонкость и точность его книги.
Герой Кафки, обозначенный непременным инициалом К., варит для своих незваных гостей модный нынче суп мисо с водорослями вакамэ. Рецепт "тирамису а-ля Марсель Пруст" возникает в воображении персонажа, так как шоколадная крошка на капучино, поданном в типичной для сегодняшних кафе массивной белой кружке, напомнила порошок какао на поверхности пирожного, которое подавали в Комбре. А новоявленная Жюстина попадает в лапы своему будущему тюремщику, так как занимается доставкой парных цыплят на дом клиентам, разъезжая на старом автофургоне.
Чандлеровский Филипп Марло предпочитает мясо: "Все, что я имел,— это нога молодого барашка и никаких улик" — в итоге эта нога в укропном соусе так и остается несъеденной. Героиня Вирджинии Вульф печет вишневый пирог — "Когда пришел черед муки, она испытала удовольствие от прикосновения пряди волос к щеке и отстранила ее, как будто собственная красота наскучила ей",— сожалея, что не хватает сил и возможностей построить больницу. Протагонист Грэма Грина готовит цыпленка по-вьетнамски: "Белая куриная плоть лежала на тарелке, напоминая разорванный в клочки договор". Финальным аккордом весь соус оказывается на его белоснежной рубашке. Не забыв с точностью кулинарной книги указать, сколько хереса, лимонного сока и черной патоки надо смешать для этого соуса, Марк Крик подводит нас к общему выводу: хоть писать как эти авторы у нас, конечно, не выйдет, мы все же как-то можем соответствовать им творчески — придумать за них и для них несколько кулинарных рецептов.
Марк Крик "Суп Кафки". СПб: Азбука-классика, 2007