Суета вокруг "версии #1" продемонстрировала все более замыкающийся на закрытые верхушечные интриги характер российской политики. Можно говорить о попятном движении: прежде какая-то прото- (или квази-) многопартийность обеспечивала подобие обратной связи между властью и обществом и гарантировала некоторую прозрачность политической жизни, сегодня зачаточная многопартийная структура усыхает. Попытка политически организовать буржуазно-либеральную часть спектра никак не может быть гарантией того, что попятный процесс удастся остановить, но полное бездействие уже может быть заведомой гарантией того, что усыхание протопартийности пойдет дальше — что для "Выбора России", очевидно, было бы нежелательным. Фактический срыв местных выборов по причине полной апатии избирателей служит не только для "Выбора России", но и для всех партий одновременно и сигналом опасности, и сигналом надежды. Опасности — ибо рассчитывать на самовозбуждающуюся активность избирателей не приходится и если по-прежнему подменять нормальную низовую партийную работу ("партия — инструмент прихода к власти посредством выборов") столичными посиделками, то политика попросту будет формироваться в обход никому не нужных выборов — то есть в обход никому не нужных партий. Надежды — ибо политическая группировка, у которой хватит умения и воли наладить нечто, похожее на нормальную партийную работу, может рассчитывать на существенный успех.
Стимулов наконец-то наладить оргпартработу более чем достаточно — другой вопрос, чем нынешние опыты закончатся. Возможно, одна из важнейших проблем, стоящих перед "Выбором России" (и вообще пред демократами) — проблема преодоления своих же собственных прежних традиций, порожденных тем периодом, когда все само шло в руки. Пока что наблюдается воспроизведение прежних обычаев. Вместо упора на провинциальное "молчаливое большинство" делается прежний упор на столичный бомонд. Вместо понятного избирателю разграничения — то ли партия у власти и отвечает за ее действия, то ли она не у власти и потому не отвечает — наблюдается прежний непонятный синкретизм: оппозиционный Гайдар учреждает партию вместе с властными министром Козыревым и руководителем президентской администрации Филатовым. Когда избиратель не может понять, за какую власть в лице "Выбора России" он голосует — за прежнюю, за новую, или непонятно за какую, оппоненты "Выбора России" ему это подскажут. Наконец, никак не утрясено объединение-размежевание с "Демроссией". Не то, чтобы "Выбор России" любой ценой нуждался в союзе с Пономаревым и Якуниным, однако прояснение вопроса о том, как быть с низовыми оргструктурами и кому они достанутся, является капитально важным для партии, собирающейся, кажется, выходить на выборы. Создается впечатление, что вполне искреннее желание перейти, наконец, к обыденной политической работе, сочетается с прежним неумением эту обыденную работу вести — что, впрочем, всегда было ахиллесовой пятой демократов.