Город под водой

23 сентября 1924 года Ленинград пережил второй по разрушительности потоп за всю историю города

Наводнение 1924 года в Ленинграде вошло в историю как второй по силе удар водной стихии с момента основания города. В бывшей столице, недавно сменившей имя, невская вода поднялась на 369–380 сантиметров выше ординара. Потоп длился шесть часов. И что самое удивительное, сопровождался северным сиянием. На время борьбы со стихией Ленинград был переведен на военное положение.

Естественно, наводнение сразу начали сравнивать с другим, случившимся в 1824 году и описанным у Пушкина в поэме «Медный всадник». В истории Петербурга потоп двухсотлетней давности остается самым разрушительным. Тогда вода поднялась на 410 сантиметров выше ординара.

Он узнал
И место, где потоп играл,
Где волны хищные толпились,
Бунтуя злобно вкруг него,
И львов, и площадь, и того,
Кто неподвижно возвышался
Во мраке медною главой,
Того, чьей волей роковой

Под морем город основался...

Воды смыли мостовую

Первыми оказались затоплены стрелка Васильевского острова и Адмиралтейская набережная (тогда — набережная Рошаля) у Республиканского (Дворцового) моста. Вода надвигалась стремительно: уже в 17:00 она переливалась за границы набережной. Еще через полчаса — плескалась на Невском проспекте, омывала Дворцовую площадь. Тогда это были проспект 25 Октября и площадь Урицкого.

Потоки сбивали людей с ног. Площадь перед зданием Биржи затопило всего за четверть часа.

В результате подъема воды улицы Ленинграда оказались также заполнены множеством торцевых шашек, которыми были замощены набережные. Вода смыла деревянные бруски с их обычных мест. Шашки сделались еще одной бедой для тех, кто оказался на улице во время наводнения. Как писали газеты, шашки всплывали и не давали нормально идти, били по ногам. Напор воды был таким мощным, что фактически смыл мостовую.

В 19:15 вода достигла максимума. Именно к этому времени относится замер «369 см» — всего примерно на два фута ниже отметки, оставленной в день грандиозного наводнения 1824 года, и на фут выше — наводнением 1777 года, третьим из великих петербургских потопов.

По Неве курсировали четыре дежурных парохода: они должны были спасать баржи, сорванные с причалов. По улицам же спокойно можно было плыть на лодках. Впрочем, это длилось не так долго. Уже через два часа вода стала спадать. К десяти вечера — опустилась до уровня 9 футов над ординаром, то есть 274 см. Дворцовая набережная (тогда — набережная 9 Января) оставалась затопленной дольше других. В полночь вода там все еще была выше человеческого пояса. То же наблюдалось и на большей части Васильевского острова, сообщение с ним было потеряно. В центральной части города большая вода дошла до Обводного канала. Отрезанными оказались и Петроградская сторона, Измайловский район (вдоль Фонтанки в сторону порта). Всего в Ленинграде в тот день водой была покрыта территория в 65 кв. км.

В семь часов утра 24 сентября жители с облегчением вздохнули, услышав объявление об окончании наводнения. К этому времени уровень воды был выше ординара всего на семь сантиметров. Представители Главной геофизической обсерватории заверили, что «действие шквалов в Ленинграде сегодня прекратится».

За керосином

Итак, к вечеру 23 сентября в городе нет электричества, не работает телефон, встало все движение, кроме лодок, залита главная магистраль — Невский проспект, где тоже всплыли деревянные бруски мостовых. При этом многие улицы полны людей и кажется, что буйство стихии не очень-то и пугает горожан. По свидетельству очевидцев, многие, наоборот, были охвачены «жадным любопытством» и «бесстрашным тяготением». Людей тянуло на улицы и особенно в очереди. Прежде всего — за керосином. В очередях встретились все — от малых детей до древних старушек в салопах. Когда кто-то боялся, что не хватит продовольствия или керосина, случались стычки и ругань.

В этих очередях люди судачили о причинах бедствия. Часто сходились во мнении, что потоп — божья кара за очередное переименование города. Ведь всего десять лет назад, в 1914 году, он был Санкт-Петербургом. Но вскоре сменил немецкое имя на русское Петроград, все так же оставаясь в лоне своего покровителя — святого Петра. И вот в 1924 году, после смерти Владимира Ленина и по воле тогдашнего главы Петрограда Григория Зиновьева, — новая инициатива. 22 января находившийся в Москве градоначальник Зиновьев направил в Петроградский совет письмо с предложением назвать город Ленинградом, а уже 26 января вышло постановление о переименовании.

Звериный вой и человеческий оптимизм

Как же стихия наказала ленинградцев «за смену имени»? Ущерб от наводнения был действительно огромным, но человеческих жертв оказалось не так много. По первоначальным официальным сведениям, погибло 16 человек. Было повреждено 2 млн кв. м мостовых, разрушено 47 мостов, из которых 19 оказались полностью снесены потоком. Повреждены более 5 тыс. домов, 15 тыс. семей остались без жилья и были вынуждены покинуть места обитания. В первую очередь это коснулось малообеспеченных слоев ленинградцев, которые ютились в подвалах и на первых этажах. Также серьезно пострадали многие предприятия и учреждения. В газетах сообщалось, что крупно не повезло историческим паркам и городским садам. Журналисты отмечали, что Зимний дворец и Адмиралтейство стояли посреди грандиозного озера. В Летнем саду погибло 550 вековых деревьев, некоторые при падении сбили с пьедесталов и повредили стоящие на аллеях статуи. Наводнение размыло западный берег Елагина острова и уничтожило сквер на стрелке В. О.

В числе пострадавших оказались звери из зоопарка и даже покойники: сторожа Смоленского кладбища, придя утром на работу, обнаружили около 20 размытых могил, из которых якобы всплыли умершие. Их пришлось хоронить заново. Что же касается животных, то их охватила настоящая паника. Несколько десятков обитателей зоосада — лисы, олени, страусы, бараны, кролики, филин и другие — погибли. Как писала тогда «Ленправда», «многоголосый вой заполонил всю территорию сада».

К вечеру 24 сентября в газетах, помимо отчетов с мест событий, появились бодрые стихи-агитки:

Ну и что мне морская волна?
Иль страшна мне Нева озверелая!
Испугается ль их страна
Моя

Краснотелая…

Анна Кашурина

Меню сайта

«Коммерсантъ» для Android