Три медведя

Второй год мальчик из города Чайковский Пермского края борется с раком крови. Он перенес химиотерапию и пересадку костного мозга от папы, но болезнь вскоре вернулась. В ближайшее время Тиме предстоит повторная трансплантация. Чтобы донорские клетки прижились, мальчику необходимы два противоопухолевых препарата. Но в онкологическом отделении больницы их нет, а стоят они около 2 млн руб.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Дома у Тимы живут три медведя. Тима купил их в Казани, когда гостил у двоюродной сестры: «У нас на Урале такие не водятся. Надо брать!»

— Зачем тебе три одинаковых? — удивлялась Мария, мама мальчика.

— Втроем им веселее,— ответил Тима.— И, потом, они все разные. Один — веселый, для радости, с бантиком. Второй — серьезный, с поясом на животе, будет со мной делать уроки, когда пойду в школу. А третий — самый спокойный, будет рядом со мной спать.

Тиме оставалось полгода до школы. Он готовился к выпускному в детском саду, мечтал поучаствовать с ребятами в разных конкурсах и посмотреть фокусы, которые придумают родители:

— А будут разрезать человека в ящике, а потом собирать обратно? Я бы тоже хотел быть волшебником и вылечить дедушку от рака.

В январе прошлого года Тима сам заболел. Местный педиатр поставила диагноз ОРВИ и выписала противовирусные лекарства. Однако бабушка, которая 40 лет проработала в лаборатории, настояла на анализе крови.

— У Тимоши повышены лейкоциты,— сказала она после обследования и заплакала.— Ему нужен гематолог.

В пермскую больницу Тима взял с собой веселого мишку, который у него отвечал за радость. Мальчик никогда раньше не лежал в больнице, но навещал дедушку и видел, что радости там мало.

Пункция костного мозга показала, что у Тимы в крови завелись непонятные клетки — бласты. Они не плохие и не хорошие. Но когда их много, они вытесняют необходимые для жизни здоровые клетки. Тиме не сказали, что это рак крови, а бласты — раковые клетки. Врачи и родители употребляют непонятное слово «лейкоз». Такое же липкое, как «клей», который ни за неделю, ни за месяц не отдерешь и просто так не выведешь.

Когда мама подарила Тиме первый в его жизни телефон, он сразу позвонил деду:

— Дедуль, ты там как? Уже выписали? Это я наколдовал. Но я к тебе не приеду, лечусь от какого-то «клея».

В мае исхудавший после нескольких месяцев высокодозной химиотерапии и совершенно лысый Тима наконец-то вышел в ремиссию и готовился к самому важному этапу лечения — пересадке костного мозга. Ее провели в Екатеринбурге, в Областной детской больнице, 6 июня прошлого года. В родной Чайковский мальчик вернулся только в сентябре.

Каждую неделю Тима сдавал кровь на анализ. Со школой решили повременить из-за риска подхватить инфекцию. Даже на улицу Тима выходил редко и только в маске, гулял с мамой в безлюдных местах.

Этой весной Тима осторожно начал строить планы на лето: погулять с другом Андрюшкой, сходить на рыбалку с дедом. Но все планы рухнули в один день: 13 марта анализ показал, что случился рецидив, в крови снова бласты — болезнь вернулась.

Никогда в жизни Тима не ревел так, как в тот день. Лечение предстояло пройти заново. Долгое, мучительное, болезненное. И бесконечно однообразное.

Сейчас у Тимы небольшая передышка. На днях его из стерильного бокса перевели в общую палату и разрешили погулять.

— Это было такое счастье! — улыбается Мария.— Тима не был на воздухе четыре месяца. Он сделал глубокий вдох и сказал, что воздух очень сладкий.

До заключительного этапа лечения — пересадки костного мозга — остались считаные дни. Новая трансплантация намечена уже на начало августа, откладывать ее никак нельзя. Для того чтобы она прошла удачно, нужны противоопухолевые препараты треконди и тепадина, которых нет в больнице.

— Я целый год ждал этого лета,— всхлипывает Тима.— Все прошлое лето я лежал в больнице. Я больше не могу, я очень хочу домой. Обнять бабушку и дедушку, поговорить с папой. И выкинуть эту дурацкую маску, которая мешает дышать.

Светлана Иванова, Пермский край