И вот Алена учила Ваню застегивать куртку на все пуговицы. Он честно сопротивлялся. Я по глазам его видел, что у него очень много аргументов. Часть из них он озвучил.
— Ты должен научиться! — говорила Алена.— Ты должен! Ты можешь! Надо только постараться.
— Ты же это мне сама делаешь,— сказал Ваня.— Зачем стараться?
— Потому что ребенок должен уметь делать это сам! — говорила Алена, пытаясь застегнуть пуговицу его пальцами.
Мальчик искренне, по-моему, старался понять свою маму, но разве это было возможно?
— Ваня,— сказал я, когда понял, что процесс обучения зашел в тупик,— если ты не научишься делать все это сам, тебя не будут пускать в рестораны и в кино.
Ваня страшно засуетился. Он моментально надел ботинки и завязал шнурки. Видно было, что он делает это не в первый раз. Очевидно, что этим приемам его давно научили в детском саду. Но вот застегнуть пуговицы на куртке у него что-то и в самом деле не получалось. А оттого, что он очень торопился (у него просто паника в глазах была, он слишком отчетливо представил всю эту неприемлемую перспективу), шансов становилось еще меньше.
— Ну, петелька, что ты такая вредная,— бормотал он,— не пускаешь пуговку...
Потом у него неожиданно получилось. Ни один мускул не дрогнул у него на лице. Он принялся за вторую петельку. Она была не такая вредная. Когда дело было сделано, он вздохнул:
— Ой, папа, как же я устал...
Но он сделал это. Да, мы сразу пошли в кино. Потом неплохо пообедали. Мальчик даже не очень радовался. Он принимал это как должное.
Между тем Маша в канун своего дня рождения просто осатанела. Куда бы мы ни пришли, она требовала везде все ей купить ко дню рождения. Если я ей отказывал, она говорила раздраженно:
— Тогда просто так купи.
Убедившись, что просто так шансов нет вообще, она проявляла необходимую изобретательность:
— Тогда купи на Восьмое марта.
В одном из магазинов Маша потребовала, чтобы ей купили волшебную палочку. Это была настолько красивая волшебная палочка, что я не был уверен, что она не настоящая. Достаточно сказать, что Алена начала просить купить эту палочку ей, если я сумею отказать Маше. То есть она была заинтересована в том, чтобы ее дочь осталась без подарка ко дню рождения. Первый раз, если не ошибаюсь, две этих девушки конкурировали друг с другом таким недвусмысленным образом.
Я хотел было спросить Машу, зачем ей волшебная палочка, как вдруг Ваня сказал:
— Маша, не надо!
— Почему? — удивилась она.
— А кто тогда будет моей сестрой?
— Я,— пожала она плечами.— Я твоя сестра.
— Нет,— объяснил он,— ты не будешь. Ты улетишь от нас. Ты будешь феей.
Честно говоря, такой вариант развития событий мне даже в голову не приходил. Ваня по большому счету был прав. Маша без волшебной палочки была его сестрой. Маша с волшебной палочкой автоматически становилась феей.
— Да, я буду феей,— подтвердила Маша.— Но я никуда не улечу. Я буду жить с вами.
Мне было интересно, что он на это скажет. Должны же быть какие-то еще аргументы.
— Хорошо! — удовлетворенно ответил Ваня.
Его Машин ответ, оказывается, вполне устраивал.
Ну, а что я? Я маленький человек. В конце концов, у меня нет задачи во что бы то ни стало не покупать ребенку волшебной палочки. Я не боюсь к тому же, что Маша улетит от меня. Я давно приучил себя к этой мысли. Но это произойдет еще очень нескоро.
Вечером дети сидели и обсуждали, кто придет к Маше на день рождения. Им было обещано сказочное представление, и они имели полное право выбрать его героев. На равных правах фигурировали Синяя борода, Буратино, Питер Пэн, Серая шейка.
— Мама,— сказала наконец Маша,— давай придет Дюймовочка.
— А что, хорошая идея,— обрадованно сказала Алена, быстро найдя в интернете среди ассортимента сказочных героев требуемую Дюймовочку.
— Договорились,— кивнула Маша.
— И жаба,— прошипел Ваня.
— Что? — переспросил я.
— И жаба придет. Жаба! Придет жаба!
Ему доставляло огромное удовольствие с чувством повторять это слово.
Я вспомнил, что в сказке про Дюймовочку и правда фигурирует жаба.
— Я не хочу жабу,— заплакала Маша.— Это мой день рождения! Пусть Ваня на свой день рождения приглашает жабу!
— К тебе придет жаба! — как заведенный повторял Ваня.— То-о-олстая такая!
— К тебе, Маша, придет эльф,— твердо сказала Алена.— Устраивает?
— Да,— кивнула Маша сквозь рыдания.
Через пару дней эльф и в самом деле пришел, и не один. Он принес с собой мышонка. Производитель постарался, чтобы соответствие с живым мышонком было максимальным, и это ему удалось.
— Вот к тебе пришел мышонок, Маша! — торжественно сказал эльф.— Он у тебя останется жить.
— А чем его надо кормить? — тихо спросила Маша.
Она была потрясена. Мягкая игрушка и в самом деле казалась ей живой.
— Конфетами,— не задумываясь, ответил эльф.
Маша быстро закивала. Ее глаза слезились от восторга.
— Вы что?! — закричал перепуганный Ваня.— Нам нельзя!
— Почему, мальчик? — удивился эльф.
— У нашего папы аллергия!
— На конфеты или на мышонка? — обеспокоенно переспросил эльф.
— На мышонка,— сказал Ваня.— У него же есть шерсть.
— Ничего. Папа переживет,— успокоил его эльф и снисходительно посмотрел на меня.
А на самом деле у меня уже была аллергия на эльфа.