Несмотря на то что многие рекомендации Совета Европы в Москве воспринимаются в штыки, Страсбургу в целом ряде случаев удавалось влиять на российское законодательство. При этом нередко стороны демонстрировали способность к конструктивному взаимодействию. Наиболее ярким и известным примером такого влияния стало введение в России моратория на смертную казнь — обязательного условия, без которого членство Москвы в Совете Европы было бы невозможным (Россия вступила в СЕ в 1996 году).
Тем не менее эксперты в Страсбурге обратили внимание Ъ на то, что примеров такого влияния гораздо больше, хотя они не столь известны. В первую очередь взаимодействие России с СЕ в сфере законотворческой деятельности затрагивает российскую пенитенциарную систему — причем как на стадии разработки законов и нормативных актов, так и при их реализации. На практике это выглядит так: представители ГУИН и Совета Европы проводят регулярные встречи, цель которых — приблизить условия содержания российских заключенных к европейским стандартам.
Значительное число российских законов, касающихся разграничения полномочий между центром и субъектами федерации, также прошло экспертизу в Совете Европы. Эта работа велась в течение нескольких лет.
Кроме того, некоторые решения Европейского суда по правам человека (при Совете Европы) принимаются во внимание при разработке законодательства в области уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства в России. Правда, о влиянии в данном случае можно говорить с некоторой оговоркой — это происходит лишь в тех случаях, когда решения суда совпадают с желаниями российских властей. Еще одним примером может служить закон о персональных данных, разработка которого в Москве в настоящее время идет в сотрудничестве с экспертами Совета Европы — в русле Конвенции СЕ о защите персональных данных.