Вчера Британия простилась с легендарным футболистом Джорджем Бестом. Врачи с 1 октября боролись за жизнь 59-летнего человека, которого называли "первой спортивной поп-звездой", "пятым из The Beatles" и "Ван Гогом футбола", но спасти Джорджа Беста так и не сумели — обладатель "Золотого мяча" 1968 года скончался.
С четверга, когда врачи Kromwell Hospital впервые были вынуждены честно признать, что жить Джорджу Бесту осталось не больше суток, к лондонской больнице стали стекаться люди. С букетами цветов, предназначавшихся человеку, чья жизнь вряд ли могла стать для них примером. Разве что отрицательным примером. В палату, где он, подключенный к аппарату искусственного дыхания, лежал, не приходя уже несколько дней в сознание, пускали лишь самых близких людей — сына Калума, отца Дики. Пустили и его легендарных партнеров по Manchester United 60-х — Денниса Лоу и Бобби Чарльтона. Того самого Чарльтона, чей портрет в одном из пабов пьяный, как обычно, Бест забросал как-то яйцами. Он никогда не дружил с капитаном своего клуба, считая того слишком правильным. А он правильных ненавидел. Но Чарльтон тоже пришел проститься с Бестом.
Английские газеты печатали — по сути, заранее, поскольку надежд на выздоровление не было уже никаких,— некрологи с рассуждениями о "растраченном таланте" и давно известных любому британскому болельщику старшего поколения историях. О том, например, как тренер Manchester United Мэтт Басби, когда 15-летний Джордж Бест, заскучав по дому, сбежал после первых смотрин в знаменитом клубе в родной Белфаст, уговаривал его вернуться и рассказывал приятелям, что нашел наконец настоящего футбольного гения. И в конце концов, конечно, уговорил.
О том, как 17-летний Бест, начавший играть за Manchester United (с ним он выиграет два чемпионата Англии — в 1965 и 1967 годах), сразу же произвел невероятно сильное впечатление на болельщиков, но еще более сильное — на журналистов, сказав чуть ли не в дебютном своем интервью: "Не думал, что в первом дивизионе играть так просто".
О том, как в 65-м его клуб играл в четвертьфинале Кубка европейских чемпионов в Лиссабоне с непобедимой у себя дома Benfica. Юный Бест открыл счет, забив головой после штрафного. Потом забил еще, обыграв трех защитников. Деморализованная Benfica была разгромлена 5:1.
Они вспоминали другие великие его матчи и другие великие голы. С Sheffield United, когда он прошел полполя, как спустя два десятка лет пройдет английскую защиту на чемпионате мира в Мексике Диего Марадона. С венским Rapid, когда он принял мяч в зоне, набитой игроками так, что, казалось, и шага в сторону сделать было нельзя, но каким-то образом серией финтов умудрился выйти на ударную позицию и пробить правой, а потом подобрать рикошет, еще раз обвести пару защитников и снова пробить — теперь левой, которой, не будучи левшой, владел так же хорошо, как и "рабочей" ногой. И забить.
И самый великий — с Benfica в финале Кубка европейских чемпионов в 68-м. Полумертвых к овертайму, не в состоянии уже просто передвигаться по полю манчестерцев. Выбивающего мяч подальше от ворот вратаря Алекса Степни. Бросающегося за ним Беста, который совершил какой-то танцевальный пируэт, обходя защитника, ушел от голкипера и превратил 1:1 в 2:1. И вдруг оживших после этого манчестерцев, которые забили Benfica еще дважды и завоевали кубок. В том сезоне у Беста не могло быть конкурентов в борьбе за "Золотой мяч".
В газетах вспоминали его удивительный дриблинг. Издевательские, в стиле боксера Роя Джонса, жесты, которыми он приглашал попавших на пути защитников отобрать у него мяч, зная, разумеется, что все равно его не отдаст. Вспоминали, как Бест однажды сказал, что всякий раз, когда ему удается финт, у него возникает эрекция. Финты удавались часто и были настолько красивы, что в отчете о каком-то матче Manchester United появилась такая фраза: "Как правило, игроки обороны мешают созданию шедевра. В случае с Бестом он словно заставляет их помогать шедевр создавать..." Вспоминали другие высказывания Беста, которые становились такими же хитами, какими в те годы становились высказывания Джона Леннона и всей четверки ливерпульских музыкальных бунтовщиков, с которой сравнивали ирландского красавчика. И, понятно, не из-за "битловской" прически.
Вчера все вспоминали, естественно, и вторую, нефутбольную сторону странной жизни Джорджа Беста. С репортерами, загодя занимавшими позицию у паба, где в этот вечер он намеревался напиться до чертиков. С фотографами, перед матчем Manchester United с Chelsea столпившимися у фешенебельного дома актрисы Шинэд Кьюзак, где "готовился" к важнейшей игре манчестерский форвард, чтобы получить документальное подтверждение очередному роману футболиста.
Романов — с кинозвездами, фотомоделями — у него были десятки. Пабов, где он напивался, сотни.
Хотя самому Бесту его жизнь не казалась странной. Он объяснял, что просто данные ему талант и внешность Бог по справедливости компенсировал громадным злом — стремлением быть первым во всем и везде: и на футбольном поле, и в пивной, и в постели с призершей конкурса "Мисс мира". И ему жутко не повезло, что он действительно стал первым во всех областях: из-за этого на его подвиги на поле стали реже обращать внимание. "Если бы я родился уродцем, поверьте, вы бы забыли о Пеле. Для вас существовал бы один Джордж Бест",— говорил он в 70-е, когда гонял мяч уже в Америке, куда сбежал от ставших чересчур опасными соблазнов боготворившей его Британии.
От главного соблазна он не убежал, испортив алкоголем печень настолько, что три года назад пришлось делать операцию по пересадке. В Kromwell Hospital он попал 1 октября — с осложнениями после воспаления легких. Потом появились проблемы с пересаженным органом, внутреннее кровотечение, так и не остановленное докторами. И — цветы от людей, многие из которых так никогда, видимо, и не разберутся, захотели бы они прожить такую же жизнь, какую прожил Джордж Бест, или нет.