|
Хождение по трюкам |
 |
| Фото: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ, "Ъ" |
— Говорят, вы первая в России профессиональная женщина-каскадер и постановщик трюков.
— До меня действительно не было женщин-каскадеров. Когда мужчина не мог дублировать актрису, приглашали спортсменок. Но у этой практики был минус. Распространенный пример — прыжок со скалы или с моста. Когда человек падает, это так называемый неуправляемый полет. Но спортсмен всегда в последний момент сгруппируется. Мне самой было сложно кувыркаться неправильно после того, как меня десять лет с утра до вечера учили кувыркаться как положено.
— А так ли уж нужны женщины-каскадеры?
— Когда за женщину мужчина выполняет трюки, это видно. Вспомните фильм "Место встречи изменить нельзя". Там есть эпизод, когда машина сбивает женщину-милиционера. Она сначала бежит — такая хрупкая, и заметно, как потом вместо нее здоровый мужик по асфальту катится. К тому же, прежде чем выполнить трюк, обычно требуется пробежать, передав грацию актрисы. У мужчин это не получается.
— Как все началось?
— Я занималась абсолютно женским видом спорта — художественной гимнастикой, стала мастером спорта. Еще в детстве ко мне прицепилась кличка Варька Каскадер. Почему — не знаю. Да, я была активная, вечно куда-то залезала. В старших классах школы, когда обсуждали, кто кем будет, я говорила, что стану каскадером. Но в каскадеры попала не сразу. Как и все советские выпускники, пошла в институт, который с отличием окончила. Недавно получила второе высшее образование. Первое — потому что надо было, второе — потому что хотела. А по первой специальности я инженер-маркшейдер.
— Мечта мечтой, но вы такая хрупкая, женственная — и вдруг каскадер.
— В основном все девушки-каскадеры худенькие. Среди нас нет мужеподобных, как многие представляют. Если бы женщины-каскадеры были похожи на мужчин, надобности в них не возникало бы. Рослых у нас тоже мало, поскольку многие приходят из спортивной гимнастики, акробатики — из тех видов спорта, куда обычно берут невысоких.
— Как мечта стала профессией?
— Когда я поступила в институт, совершенно случайно увидела объявление о наборе в школу каскадеров. Это был 1989 год, когда везде был хозрасчет. И некие люди, к которым у меня нет большого уважения, просто решили на этом сделать бизнес, заработать денег. Когда шла на первое собрание, я так к нему готовилась, думала: "Вот, это мое!" Но увидела, что вместе со мной пришли еще 1200 человек. У меня тогда возникла мысль: "Куда столько?!" Вот сейчас на "Мосфильме" снимается одновременно более ста картин. А тогда снимали от силы две картины, и не факт, что они могли быть трюковыми. И зачем нужна такая масса каскадеров, было совершенно непонятно. Людей, честно говоря, попросту обманули — пообещали, что все они станут каскадерами, будут сниматься в кино. Я тогда понимала, что это бред, но все равно пошла — мне было интересно. Обучение на самом деле оказалось неплохим. Единственное, что найти потом работу было нереально. Мне просто повезло. К нам в группу пришел Андрей Ростоцкий, который тогда снимал свой первый фильм "Зверобой" и отбирал для него дублеров. Ему нужны были всего две девушки — дублировать ирокезок Елену Кондулайнен и Ольгу Машную. Меня выбрал, наверное, по цвету глаз, волос: я походила на ирокезку. Нужно было играть роль и делать трюки. Так я попала на съемочную площадку в группу Ростоцкого. И с этого момента меня стали приглашать в кино.
— А сейчас где можно выучиться на каскадера?
— В России нет хорошей профессиональной школы каскадеров. Есть организации, называющие себя школами каскадеров. Приходит человек с горящими глазами, чаще всего лет восемнадцати. Ему обещают золотые горы, как когда-то обещали нам. Он оплачивает обучение, учится. А дальше что? Я согласна с высказыванием Александра Ивановича Иншакова, президента Ассоциации каскадеров России: "Каскадером можно стать только на съемочной площадке".
— Так как же попасть в профессию?
— Если есть какие-то навыки — рукопашный бой, фехтование, конный спорт, автомобильный, лучше всего обратиться в Ассоциацию каскадеров России, заполнить анкету — их периодически просматривают постановщики трюков ассоциации. Снимается, к примеру, сериал. Нужна массовая драка, а народу не хватает. Вот тогда новичку могут позвонить и сказать: "Приезжай прямо на съемочную площадку". Сначала, конечно, дадут легкую работу.
— Много в России профессиональных каскадеров?
— Членом Ассоциации каскадеров России можно стать, отработав не менее 20 картин на хорошем профессиональном уровне. Каскадер — это не только дублер актера. Он, например, знает, как поставить камеры для того или иного трюка. Операторы советской школы — высококлассные профессионалы, они могут с первого дубля снять трюки. Но бывает и по-другому. Вот, к примеру, девушка из моей студии дублировала Чулпан Хаматову — прыгала с балкона четвертого этажа. В итоге что она прыгала, что чучело бы кинули — никакой разницы: что-то мимо дерева просвистело, а прыжка не видно. Оператор не слушал наших рекомендаций, смонтировали еще хуже. И получается, что деньги мы получили, но удовлетворения от работы нет.
— Когда каскадерство для вас стало основной профессией?
— Когда у меня родилась дочь, я решила: все, нужна мирная работа. Случайно я познакомилась с певицей Еленой Камбуровой — она искала директора для своего театра. С 1998 по 2002 год я работала у Камбуровой, но меня все равно приглашали сниматься. Я скрывала, что делаю трюки, ездила тайно на съемочную площадку. И знакомые девушки-каскадеры, с которыми я работала много лет, предложили: "Давай создадим свою студию".
— Как в свое время вас восприняли мужчины-каскадеры? Долго пришлось доказывать, что вы тоже профессионал?
— Это был мучительный процесс. Те, кто представлял псевдокаскадерские группы, восхищались: "Ой, девушки-каскадеры! Как здорово!" А каскадеры-профессионалы были настроены скептически: "Куда вы лезете! Это не для вас, забудьте!" Было очень обидно. Но со временем меня стали приглашать и те постановщики трюков, которые больше всего сомневались и громче других выступали против. Теперь они приглашают девушек, обученных мною. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что в ассоциации нет постановщиков трюков, которые бы меня не уважали.
— В скольких картинах вы снялись?
— Я даже не могу сказать, в скольких картинах я снялась за последний месяц. Сейчас я дублирую главную героиню сериала "Виола Тараканова", но даже не знаю, сколько там серий: он все время доснимается, и у меня в каждой серии есть трюки. Бывает даже, что я не знаю названия картины. Однажды мне позвонили и говорят: "Подъезжай в следующие выходные. Надо, чтобы машина тебя сбила". Я приехала, машина сбила, уехала. Потом узнала, что это сериал "Офицеры".
— Бывает, что приходится отказываться от съемок — сценарий не нравится, слишком опасный трюк? По каким критериям вы выбираете, в каком фильме работать?
— Профессионального каскадера интересует только трюк. Я, например, снималась и в рекламных роликах. Мне все равно. Если есть интересная трюковая сцена, почему нет? Конечно, приятно, если фильм получается хороший. Прошлым летом мы работали у Павла Лунгина в картине "Бедные родственники". Все трюки — наши. Недавно отработали на сериале "Дело о 'Мертвых душах'". Сейчас запускается новый фильм о Великой Отечественной войне — тоже будем участвовать. Правда, фильмов не так много, в основном телесериалы. А вообще, если честно говорить, главный критерий — это деньги. Большой риск — большие деньги.
— И где выгоднее сниматься?
— Бюджет сериала гораздо меньше, чем бюджет кинокартины, поэтому и денег на трюки меньше. Но мы же делаем трюки одинаково! Нам совершенно все равно — упасть для сериала или для художественного фильма. Так что лучше, когда это кино. Еще лучше, если картина совместная: бюджет больше.
— Гонорар каскадера сопоставим с гонораром актера, которого он дублирует?
— Смотря какого уровня актер. Если среднего, я уверена, что мы получаем гораздо больше. Но, честно говоря, мы на площадке это не обсуждаем.
— Сколько в среднем стоит трюк?
— Всякий раз это рассчитывается индивидуально. Есть определенные расценки Ассоциации каскадеров России. Например, падение с высоты: до 5 м — одна сумма, до 10 м — другая, выше 15 — третья. Плюс аренда снаряжения, гонорар постановщика, страхующего. Последний обычно получает 50% от гонорара исполнителя. Если я исполняю трюк горения, то те, кто меня тушит, получают 50% от моего гонорара. В среднем цены таковы: драки — от $150, трюки высшей категории сложности (горение, высотные) могут стоить $1000 и больше. Трюки с техникой всегда дороже, потому что риск выше и подготовки больше. Если бюджет позволяет, я беру иномарку и специальное оборудование, чтобы исполнить трюк идеально и с наименьшим риском. А бывает, что денег хватает только на гнилой "Запорожец". Риск, естественно, возрастает.
Обычно в смете сначала идут режиссер, актеры, оператор. Потом директор тяжко вздыхает и переходит к каскадерам. Есть директора, которые понимают, что мы рискуем жизнью и здоровьем, а есть и такие, кто считает, что каскадеры наделены нечеловеческими возможностями и у нас другая физиология — нам не бывает холодно или больно.
— В чем специфика работы женщины-каскадера?
— Наша работа ничем не отличается от работы мужчин-каскадеров. Сейчас в кино много героинь а-ля Никита, а значит, немало трюков. Часто дублерш подбирают по антропометрическим данным, чтобы совпадали с данными актрисы — вплоть до длины и цвета волос, типа лица. Вот я сейчас брюнетка, а раньше была рыжая. Приехала на съемки, а постановщик трюков: "Боже, ты же рыжая была!" В таких случаях приходится краситься смывающейся пенкой или парик надевать.
— Вы можете сделать любой мужской трюк?
— Сделать-то могу, другое дело, что некоторые трюки вроде падения на жесткую поверхность или силовые для женского организма опаснее.
— А мужчин приходилось дублировать?
— Когда я в клипе на песню "Нас не догонишь" дублировала одну из солисток "Тату" на цистерне, мне пришлось дублировать и дорожного рабочего, которого сбивает машина. Его играл продюсер Иван Шаповалов. Взяли потому, что я легкая. Меня дергали тросом с крана, и я улетала перед грузовиком.
— Есть трюки, которые вы не любите вспоминать?
— Не люблю вспоминать съемки, где были травмы. В июне был неприятный случай — серьезное падение с мотоцикла. Сломала пальцы, ребра. Сейчас все прошло, но нехорошо становится, когда я вспоминаю этот полет. Мотоцикл встал на заднее колесо и уехал вперед, а мне не хватило сил удержать его... Но есть и любимые трюки. Мне больше нравятся связанные с машинами или подводные. В "Бедных родственниках" Павла Лунгина нам пришлось страховать Константина Хабенского под водой, других актеров, оператора. Страховать не обязательно должен мужчина. У меня есть удостоверение PADI, дающее право на подводные погружения, и большой опыт работы под водой.
— Бывает страшно?
— Мне — да, причем с годами все больше. Ведь знаю, чем это чревато. Плох тот каскадер, который не боится. Но страх разный. Бывает, что страшно до оцепенения, а бывает, что страх придает четкости, собранности. Вот у меня такой.
— Вы страхуете свою жизнь?
— Большинство групп, в том числе и наша, не страхуются. Как раз перед тем падением с мотоцикла мне пришла в голову мысль застраховаться, но так и не сделала этого, а зря. Среди каскадеров принята взаимовыручка. Если с кем что-то случается, всегда помогут морально, материально. Иногда страховка обязательна. На фестивалях, к примеру. Там этим занимается оргкомитет — они себя стараются обезопасить от выяснения отношений в случае чего.
— А как вы рассчитываете трюк?
— Это даже не столько расчеты, сколько всякие придумки, как это сделать. Режиссер просто ставит задачу: "Машина должна плыть", а как это выполнить, должен думать постановщик трюков. Или машина должна полететь с моста и упасть в середину пруда. Какой должен быть разгон, какой трамплин? Естественно, до миллиметра это не просчитать. Также невозможно рассчитать, сколько раз машина перевернется. Всякий раз это большая опасность, и нагрузки в этот момент просто фантастические — Шумахер отдыхает! Трюки с машиной подразделяются на работу за рулем и сбивание. То ли меня сбивают, то ли я сбиваю. Вот меня недавно сбивали на старой "Волге". Обычно надевается специальная защита. Если сниматься приходится в летней одежде, значит, без защиты. Тогда получаешь синяки.
— Присутствует на съемочной площадке скорая?
— Всегда, это прописано в договоре. Когда исполняем трюк со взрывом машины, еще и пожарных вызываем. Но скорая не всегда может помочь. Бывает так, что у каскадера ожоги, а врачи скорой максимум могут сделать укол новокаина. У нас своя большая аптечка, и мы сами знаем, в какую больницу с какими травмами везти. Лучше, если на площадке реанимация. Но у моих девушек серьезных травм, к счастью, не было.
— Где вы берете учеников?
— В Институте физкультуры мы каждый год набираем группу из 15 человек. Новичкам говорю сразу: "Каскадерами, скорее всего, из вас не станет никто. Но у одного-двух есть шанс войти в коллектив". В первый год они осваивают акробатику, сценическое движение, фехтование, актерское мастерство. Обучение стоит 1500 рублей в месяц, в зависимости от направления занятия проходят два-три раза в неделю. А уже дальше мы учим избранных — бесплатно, за счет студии. В прошлом году у нас был очень удачный набор — в наш коллектив попали сразу пять человек. Всего в студии около 20 человек.
— На что в первую очередь обращаете внимание при наборе девушек?
— На координацию движений. Но учитываю и психологические данные. Бывает, что девушка походит на актрису, а необходимый трюк еще делать не умеет, и мы ее, скажем так, натаскиваем. Так мы работали в голливудской картине "Сеть-2", где трюки ставил мэтр советского и российского кино Сергей Воробьев, а главную роль исполняла Сандра Баллок. Американцам понадобились именно российские каскадеры. Так вот, там было падение с крыши, а наша девочка еще не падала с такой высоты. Мы ее натаскали на этот трюк. Американцы просто стонали от восторга.