дело НБП
Вчера Тверской райсуд Москвы продолжил рассмотрение уголовного дела национал-большевиков, захвативших 14 декабря 2004 года приемную администрации президента РФ на Ильинке. Представители прокуратуры зачитали обвинительное заключение, но нацболы отказались признать себя виновными. После этого суд допросил первого свидетеля — офицера ФСО, который признал, что участники акции не оказывали сопротивления и не ломали дверь приемной.
Очередное выездное заседание Тверского суда в здании Никулинского суда (других судебных залов, где могли бы разместиться 39 подсудимых, 26 адвокатов, родственники и журналисты, в Москве нет) началось с очередной попытки нацболов добиться допуска к участию в процессе общественных защитников, а также разрешения журналистам вести в зале фото- и видеосъемку. Подсудимый Семен Вяткин выступил с заявлением о том, что отсутствие в зале снимающей прессы и общественных защитников привело к тому, что "общество получает искаженное представление о процессе". "Государственные телеканалы создают о нас впечатление как о нацистах, фашистах,— сказал господин Вяткин.— Меня, как гражданина России, подобные сравнения оскорбляют". Его поддержал адвокат Дмитрий Аграновский. Он заявил, что "отсутствие объективной информации о процессе вводит в заблуждение всю страну", и даже назвал одну жертву этого заблуждения — заместитель главы администрации президента РФ Владислав Сурков. "Даже такой информированный человек, как господин Сурков, страдает от этой закрытости,— сказал господин Аграновский.— В своем интервью журналу 'Шпигель' он сравнил национал-большевиков с нацистами и исламскими террористами, при том что они не похожи ни на тех, ни на других".
На судью Алексея Шиханова эти аргументы, впрочем, не произвели впечатления. Отклонив ходатайства господ Вяткина и Аграновского, господин Шиханов решил перейти к чтению обвинительного заключения. Судья согласился с предложением работников Тверской межрайонной прокуратуры Виктора Смирнова, Тамары Гудим и Маргариты Алексенко не читать обвинения в адрес всех 39 подсудимых, ограничившись одним, поскольку остальные полностью идентичны. Все подсудимые обвиняются по статье 212 УК РФ ("Участие в массовых беспорядках"), предусматривающей наказание в виде восьми лет лишения свободы. После того как обвинительное заключение было прочитано, судья начал спрашивать подсудимых, согласны ли они с обвинением. Никто виновным себя не признал, а подсудимый Владимир Тюрин даже заявил под аплодисменты собравшихся в зале, что "это не обвинение, а театр абсурда". "Доказать, что в одном отдельно взятом кабинете можно устроить массовые беспорядки, не сможет даже прокуратура",— добавил он.
После этого в зал был приглашен первый свидетель обвинения — офицер ФСО Алексей Сухов, принимавший участие в задержании участников захвата приемной. Допрос свидетеля продолжался полтора часа. Господин Сухов долго не мог сформулировать ответ на вопрос адвокатов "Оказывали ли подсудимые сопротивление?", в конце концов признав, что "сопротивления не было". Также свидетель рассказал, что дверь приемной, которую, согласно обвинительному заключению, сломали нацболы, в действительности была выбита сотрудниками ФСО и бойцами ОМОНа. "Начальство дало распоряжение выбивать дверь",— сообщил господин Сухов. После допроса свидетеля судья Алексей Шиханов объявил перерыв до 27 июля.
Тем временем у здания Генпрокуратуры на Большой Дмитровке часть родителей подсудимых вместе с активистами "Белого фронта" и "Авангарда красной молодежи" попытались развернуть палаточный лагерь с требованием закрыть уголовное дело и "наказать виновных в его развязывании". Но установить палатки участникам акции не удалось — здание Генпрокуратуры было оцеплено ОМОНом, бойцы которого отобрали у протестующих плакаты и палатки и задержали нескольких участников акции, в том числе лидера "Белого фронта" Алексея Радова, жена которого Евгения Тараненко обвиняется по делу о захвате приемной. 18 июля Тверской райсуд рассмотрит дела всех задержанных. Им инкриминируют административное правонарушение — нарушение правил проведения митингов (статья 20 Административного кодекса РФ).