Вслед за большой «ковидной» программой 2020–2021 годов компания «РУСАЛ», одна из крупнейших корпораций России, продолжила в этом году реализацию еще более амбициозных проектов в сотне городов и населенных пунктов на территориях собственной ответственности. От набережных до спортивных комплексов, от проектирования городского развития до стратегий вовлечения сотрудников в преобразования — все это объявлено РУСАЛом элементами ESG-трансформации. Последняя, в отличие от многих российских аналогов, строится скорее на идее человеческого капитала и социального развития. Идеи управляемости и экологичности подчинены ей, а одним из важнейших аспектов трансформации становится борьба с эксклюзией отдаленных промышленных центров.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Вторая буква: социальность как составляющая ESG-трансформации
Бурный, жесткий и буквально переполненный событиями 2022 год, казалось бы, должен был поставить в России под вопрос уместность аббревиатуры, ставшей в корпоративном мире главной.
ESG — элемент глобальной повестки, в которой достаточно много противоречий. Очевидными становятся переосмысление места российской экономики в мировой, более отчетливый «поворот на Восток» (где термин ESG не всегда приживается — например, на прошедшем форуме Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества его довольно демонстративно предлагали заменить «азиатскими» версиями с другим звучанием и акцентами), безудержная гонка санкций и мировой энергетический кризис. Все это оставляло ESG, казалось бы, не так много места.
Тем не менее отказ от самой идеи строить повестку на принципах экологичности (E), социальности (S) и управляемости (G) говорил бы в большей степени о незрелости управленческой культуры соответствующей корпорации: среди крупных российских групп ESG-трансформацию не свернул никто, хотя некоторая настороженность в отношении соответствующих проектов у многих из них появилась.
Гораздо интереснее, что происходило с ESG в российских корпорациях в последнее время с точки зрения переосмысления и развития этой группы ценностей. Вряд ли для кого-то будет откровением тот факт, что практически всегда повестка начинается на «экологической», «зеленой» волне — понимание того, что в полноценной ESG-стратегии три компонента полноценно связаны и не могут «затенять» друг друга, что в случае с промышленными предприятиями происходит очень и очень часто, приходит не мгновенно и может быть органично для структур, занимающихся соответствующей проблематикой, пусть под другими названиями и в другой концептуальной «упаковке».
И в этом плане одной из наиболее интересных реализаций повестки в корпоративном мире России стала ESG-трансформация РУСАЛа. Когда-то эти процессы запустил еще основатель компании Олег Дерипаска. К «зеленой» в широком смысле термина (нейтрализация отпечатков, вносимых человеческой деятельностью в окружающую среду) составляющей необходимы гармонично увязанные друг с другом социальные (вклад в развитие среды и повышение качества жизни) и управленческие (добиваться результатов в социальном строительстве и экологизации бизнеса необходимо приемлемыми менеджерскими усилиями) практики. Но лишь в 2022 году стал очевиден исторически особый интерес РУСАЛа в рамках ESG-трансформации ко второй букве в аббревиатуре: «социальность» происходящего сейчас рассматривается не как производная, а как базовая и главная составляющая всей стратегии.
В мире не так много примеров такого подхода. «Зеленые» акценты естественнее. К тому же присутствует нежелание слишком активно связываться с «социальными» вопросами — и дорогими, и политически чувствительными, и более «гуманитарными» в сравнении с сильно технологизированной за последнее время экологической частью ESG. Наконец, для трансформации такого типа, как демонстрирует компания «РУСАЛ», необходимо понимать, какая философия за этим стоит — постановка социальной составляющей в ESG во главу угла невозможна без того, чтобы последовательно переопределять цели, задачи и смысл работы.
Наша столица везде
Видимо, один из самых нелюбимых в РУСАЛе вопросов — о том, где именно располагается «столица» корпорации. В теории можно сказать, что «социальный центр» расположен в Красноярске — именно там, а не в Москве уже 16 лет работает Центр социальных программ (ЦСП). В РУСАЛе считают ЦСП, в который вложены очень большие средства, временные ресурсы и энергия, одним из самых высокоэффективных и действенных инструментов коммуникации с местными сообществами и региональными властями. При этом менеджмент категорически отказывается от популярной в корпоративном мире России идеи «шефства» над той или иной территорией — РУСАЛ объявляет себя неразрывно связанным с сотней точек присутствия.
Отчасти это концептуализация опыта 2010–2020 годов, когда на корпоративные программы было потрачено более 10 млрд руб. Эта сумма, вложенная в два-три монументальных объекта или в три-четыре узко сфокусированных проекта, была бы очень эффектной внешне.
Однако здесь использовалась другая стратегия: в списке более 250 объектов этой десятилетней программы — то, из чего вообще может состоять современный населенный пункт. Это спортивные центры, лыжные базы, приюты для животных, парки, скверы, набережные. Это поддержка ветеранов и талантливой молодежи, праздники и городские фестивали, образовательные объекты, модернизированные библиотеки, лаборатории технического творчества, коворкинги, инклюзивные пространства. Откуда брались идеи для строительства? Очевидно, запросы давало общество. Но для того, чтобы менеджмент РУСАЛа их слышал, была необходима организация качественного контакта с этим самым обществом.
Составляющая 2020–2021 годов, ставшая самой главной в пандемию COVID-19, та же. Инициатива системной поддержки региональной медицины в населенных пунктах, удаленных от крупных центров и испытывающих острый дефицит качественной помощи, принадлежала основателю UC Rusal и общественному деятелю Олегу Дерипаске. Решение этой задачи стало особенно актуальным в условиях пандемии. Строительство семи Медицинских центров помощи и спасения в Сибири и на Урале для лечения коронавирусных больных общей стоимостью около 4 млрд руб. было завершено за шесть-семь месяцев. За два года здесь вылечили более 20 тыс. человек. Причем эти центры сразу стали частью системы регионального здравоохранения.
Улучшается и то, что существовало до ковида. Так, компания ремонтирует и оснащает современным оборудованием доставшиеся ей в наследство поликлиники при предприятиях. В Красноярске рядом с КрАЗом и вовсе построена новая. РУСАЛ при этом сделал обычной практикой консультации и прием посетителей высокопрофессиональными специалистами ведущих медицинских учреждений страны из Москвы, Санкт-Петербурга и других городов-миллионников, где исторически концентрируется экспертиза в области здравоохранения.
Важно, что и Медицинские центры помощи и спасения для лечения пациентов с COVID-19, и корпоративные поликлиники на заводах с новейшим диагностическим, лечебным и лабораторным оборудованием ориентированы на всех жителей, а не только сотрудников и членов их семей.
Это принципиальная позиция: РУСАЛ поставил компьютерные томографы, аппараты УЗИ экспертного класса, кислородные станции, аппараты лабораторной и функциональной диагностики — все это оборудование не «ведомственная медицина» прошлых лет, а общее достояние. Автомобили скорой помощи закупались в том числе для региональных больниц, а онлайн-семинары для медперсонала открыты для всех причастных к системе здравоохранения.
Все это на первый взгляд кажется нерациональным. Смысл работы бизнес-экосистемы — преображение и приведение к более высоким стандартам социально-городской инфраструктуры регионов ответственности. Это просто другая постановка вопроса: термин «человеческий капитал» используется буквально — как составляющая капитализации, ему противопоставляется термин «человеческие ресурсы». Поэтому и «ведомственная медицина», и «клуб для работников завода», и «хорошая школа для наших сотрудников» — нонсенс: ограничивая доступ к общему благу, вы теряете возможности работать с совокупным человеческим капиталом.
География ближнего — как РУСАЛ решает «жилищный вопрос» персонала
Приоритетными направлениями инвестиций в регионах ответственности являются жилищная программа, строительство новых домов и развитие инфраструктуры. Это выглядит более или менее стандартно, однако для «ста городов» единые правила реализации дают нестандартные акценты. Так, жилищная программа, по сути, представляет собой аналог ипотеки по ключевой ставке Банка России +2% на 20 лет без первоначального взноса. Однако платят за такой кредит солидарно — по 50% компания и сотрудник.
«РУСАЛ Квартал» — это следующий шаг: острая нехватка в российских регионах, и особенно в малых городах, действительно качественного предложения на рынке жилья, заставляет строить. Обычных новостроек зачастую нет. Что уж говорить про закрытый двор с зонированием, общественные и торговые пространства на первых этажах, обустроенные холлы, да и просто привлекательный облик фасада. И все это будет создаваться с нуля. Технически компания «РУСАЛ» уже имеет опыт строительства похожих кварталов: в поселке Таежный и в Тайшете.
Но зачем строить? Не достаточно ли льгот или просто того, что в 2022 году, очень непростом для экономики, персоналу повысили зарплаты на 10%?
Если бы дело было только в деньгах, то, возможно, не нужны были бы в последние шесть лет программы «Территория РУСАЛа» и «Устойчивое развитие территорий социальной ответственности» (2015–2021), в которых через механизмы прямых инвестиций и соглашений о партнерстве профинансированы создание, реконструкция, функционирование свыше 700 объектов инфраструктуры в 37 городах ответственности на общую сумму почти 11 млрд руб. Объем финансирования таких объектов на уровне группы En+ (включая UC Rusal) в 2021 году составил 3,3 млрд руб.
Дело скорее в том, во что инвестировать. «Просто деньги» — это не решение для «пионерских» городов Сибири. Зачастую основная проблема здесь не в отсутствии дохода, а в эксклюзии, отделенности людей от жизни большой страны с ее уже достаточно высокими нормами благополучия. Поэтому школа, спортзал, хобби-центр, современная торговля, общая инфраструктура (не говоря уже о медицине и безопасности) — то, ради чего люди, переезжая, готовы терять заработок, квадратные метры и положение в обществе. Тогда как в рамках корпоративной стратегии РУСАЛа требуется обратное.
И это трезвый расчет. С одной стороны, реализация проектов повышает качество и доступность образования, медицинского обслуживания и спорта, а это, в свою очередь, способствует более высоким показателям удовлетворенности населения уровнем жизни за счет ключевых сфер и лояльности местного сообщества к деятельности РУСАЛа. С другой — это помогает раскрывать потенциал активной молодежи, создавать новые рабочие места и предотвращать отток работоспособного населения. Предприятиям важны благополучные специалисты и люди, довольные своей жизнью и работой — это, кажется, несложное объяснение. Осознавать и учитывать это в ESG-трансформации сложно, но необходимо.
РУСАЛу нужны люди не только сейчас, но и в перспективе — компания достаточно молода (она, в сущности, ровесница последнего поколения «зумеров», в ближайшем будущем — основы отечественного рынка труда) и понимает, что в дальнейшем вопросы идентичности, социальной ориентированности и экологии будут даже более важны, чем сегодня.
Сибирская скорость
Модель общения с людьми, основанная на обратной связи и открытости, внедряется в том числе через рабочие и молодежные советы: руководство всегда декларировало, что стремится знать и понимать сотрудников и их стремления. Это одна из основ ESG-политики. Но в случае РУСАЛа важно учитывать, что, хотя «сто городов» расположены по всей стране, важнейшей территорией остается Сибирь с ее особым укладом жизни.
В Сибири, и это знает любой бывавший здесь человек, свое отношение к природе, межкультурным связям, к труду и спорту. Способность постоять за себя и отстоять свои суждения — это основа свободы выбора, а также качества, присущие настоящим сибирякам. Другие, менее очевидные «сибирские» свойства — высокая мобильность и более быстрое принятие решений. У этого есть и чисто экономический эквивалент: сибирскому макрорегиону нужно развиваться быстро — еще быстрее, чем в последнее десятилетие. Все это создает особые условия, которым должна соответствовать городская среда.
Поэтому самым масштабным проектом в «ста городах» является создание комфортной городской среды: людям должны быть доступны все «бонусы» мегаполисов, в том числе возможность заниматься своим здоровьем в любом возрасте. Но это лишь одна сторона медали. Условия важны не только для занятий спортом, но и для карьерного роста, общественной реализации. При каждом заводе для содействия этому образованы молодежные и рабочие советы. Они нужны не только для обеспечения стабильного диалога с руководством и организации современного высокотехнологичного производства, но и для диалога с администрациями населенных пунктов.
Еще в годы становления алюминиевого холдинга основатель РУСАЛа Олег Дерипаска считал необходимым создавать новые точки притяжения в общественном поле и развивать старые. Новые пространства, новые производства, новые возможности для спорта и людей, сильных духом,— это равно значимые составляющие. Поэтому сейчас в регионах ответственности строятся Центры спортивных единоборств. Продолжается возведение спортивных объектов в Братске, Саяногорске, Тайшете — это крупные площадки — площадь 1,5 тыс. кв. м позволяет обеспечить пропускную способность до 100 человек единовременно. Создание клубов естественно вписывается в уклад жизни, о котором говорилось выше — сибирский и российский в целом.
И это, как ни странно, тоже ESG-повестка: собственное достоинство и гордость — часть общественного менталитета. Если говорить о Сибири, то это менталитет людей, приехавших сюда и несколько столетий назад: и в период экономических реформ Петра Столыпина, и после революции, и во время индустриализации. Особый, «хозяйственный» тип мышления и действий, сформированный суровым климатом и необъятными просторами Сибири,— это то, что заставляет предприятия развиваться так, чтобы оставаться важнейшей частью сообщества, которое является основным капиталом.
Бухгалтерия вовлеченности — почему она важна для будущего компании «РУСАЛ»
Но насколько все это работоспособно — поставить во главу угла не столько собственное дело и бизнес, сколько общественное развитие в «ста городах»? В конце концов, РУСАЛ реализует такие проекты, как «Школа городских изменений» и «Школа активного гражданина». Сейчас основа для определения вектора инвестиций — это продвинутый, недешевый и требующий высокого уровня гибкости механизм взаимодействия с обществом. Идеалы идеалами, но что это дает здесь и сейчас?
В целом активная и ответственная позиция по отношению к фундаментальным потребностям персонала и тех территорий, на которых живут работники и их близкие, вполне позволяет достигать мультипликативного эффекта. И здесь социологи, которые уже давно в состоянии описывать в цифрах и сибирскую идентичность, и степень заинтересованности в соцобъектах, и качество медицины, дают очень простые и понятные цифры.
Собственно, важны даже не сами значения, а их динамика. Удовлетворенность своей работой в Rusal, по данным опросов, в 2020 году отмечали 71,8% опрошенных, в 2021-м — 73,3%, в 2022-м — 76,6%. Объективный показатель, который обычно противопоставляется абстрактной «удовлетворенности»,— текучесть кадров. В 2018-м текучесть составляла 13,2%. В 2019 году она снизилась до 13%. В 2020-м она составляла 10,9%, а в 2021-м — 6,9%.
Но то, что инвестиции работают, усилия РУСАЛа цементируют доверие сотрудников, а ESG-трансформация в предложенной нестандартной форме успешна, на наш взгляд, показывают субъективные оценки работников собственной вовлеченности в эту активность. В 2020 году ее констатировали 68,9% опрошенных, в 2021-м — 69%. Наконец, в 2022 году — 70,8%. Даже десятые доли процента даются недешево, но разве такие результаты не объясняют, какие у стратегии перспективы и что в итоге из этого выйдет? Из этого выйдет будущее.