|
Лучше фильма книги нет |
 |
| Фото: ПАВЕЛ СМЕРТИН |
| Успех короля российского фэнтези Сергея Лукьяненко способствовал росту популярности еще одного представителя этого жанра — Ника Перумова (на фото) |
Побеждают детективы, женщины и кинематограф. То есть, конечно, злые языки скажут, что победили общественная апатия, жажда легкого диванно-транспортного чтива и сериальность сознания. Они будут правы. Но будут правы и те, кто скажет, что отчасти в этом виноваты издатели, которым серийный продукт продвигать гораздо легче и интереснее, чем разовые бестселлеры. А критики легкого и незлобивого нрава вполне могут сказать, что даже этот — на первый взгляд довольно унылый — список сигнализирует о том, что нашему очень массовому читателю свойственна не только апатия, но и проблески интереса к событиям и информации из внешнего мира. Аксиомой же пока будет только одно: критики и читатели пока находятся по разные стороны баррикад — топ-листы тщательно отобранной критиками литературы разительно не сходятся с рейтингами книжных магазинов. Даже не пересекаются.
Первое место "Дозоров" Сергея Лукьяненко и Владимира Васильева, соавтора одного из романов трилогии, предсказать можно было со стопроцентной гарантией. Они и так хорошо продавались, но после ударной рекламной кампании фильма "Ночной дозор" и ежедневных сводок о сборах "первого русского блокбастера" о Лукьяненко и его "Дозорах" узнали даже те, кто меньше всего хотел бы об этом знать.
Две позиции Бориса Акунина в рейтинге этого года — и предопределенность, и нонсенс. "Алмазная колесница" — хоть далеко не лучший, но типичный для этого автора роман о японских на этот раз похождениях неувядаемого Эраста Фандорина — был читателем ожидаем и ожидаемо раскуплен. Но "Кладбищенские истории" — текст двойнический и уж совсем не детективный. Создатель Бориса Акунина Григорий Чхартишвили предлагает своеобразный травелог — книгу путешествий по кладбищам мира. В роли философствующего экскурсовода-"татофила" выступает он сам, а развлекать не столь погруженного в материал читателя кладбищенскими байками поручено Борису Акунину. Книга получилась какая-то несвоевременная: Акунину тяжеловато дается жанр коротких историй, а Чхартишвили пытается влезть в шкуру главных травелогистов нашего времени — Петра Вайля и Александра Гениса. Но Вайль и Генис не попадают в массовые рейтинги. А Чхартишвили попал. Правда, и тут без власти имени не обошлось: попал ведь как Акунин.
Третье место — женско-детское. Самая толстая и самая мрачная из пяти книг о Гарри Поттере далась Джоан Роулинг нелегко, ожидание ее затянулось, но мучения писательницы и фанатов того стоили. И хотя книгу раскупили бы в любом случае, возросшее по сравнению с первыми опусами качество — приятная неожиданность. Высоколобые критики к Гарри Поттеру относятся с неизменным скепсисом, но в данном случае я бы брюзжать не стала. Тем более что выросший Поттер — подросток, а других новых удобочитаемых книг о подростках, для подростков и для родителей подростков практически нет.
Три знойные королевы отечественных детективов — Александра Маринина, Дарья Донцова и Татьяна Устинова — своих позиций за год не сдали. Но если первые две отработали в привычном жанре (первая вошла в рейтинг двумя очередными историями о Насте Каменской, а вторая — приключениями Даши Васильевой в шоу-бизнесе), то Татьяна Устинова умудрилась высказаться по политическому вопросу. В политику ее занесла женская слабость к молодым, красивым и гонимым. Прототипом героя самого читаемого ее детектива этого года стал не кто иной, как Михаил Ходорковский. Читательницы этот порыв с радостью разделили: это хоть не так обнадеживающе, как история о Золушке-миллионерше из аптеки, но не менее душещипательно. В тому же душка-прототип до сих пор в тюрьме — книга своей актуальности не теряет.
Чисто женская проза представлена в рейтинге не калифорнийскими страстями Даниэлы Стилл, а упругой и мрачноватой прозой Людмилой Улицкой, что приятно. История мужчины, который лучше всего в жизни умел давать женщинам то, чего они от него хотели, читается теми же, кто скупает Маринину-Донцову-Устинову, но рождает в них иные чувства и вкус к иной литературе. Так, глядишь, и до Петрушевской дорастем.
Фэнтези Ника Перумова и метафизика Паоло Коэльо в этом году не на высоте, но вполне стабильны. А то, что из топ-листа вылетел новый опус Виктора Пелевина "Священная книга оборотня",— символично. Читатель отреагировал на слово "оборотень", да еще в пепельно-серых штанах, тревожно — от Пелевина актуальности не ждут и ее не принимают. Новое имя в рейтинге — американец Дэн Браун со своим "Кодом да Винчи". Интеллектуальный (здесь — искусствоведческий) детектив — жанр, освоенный российским читателем прежде всего в исполнении Артуро Переса-Реверте, но восходящий к "Имени розы" Умберто Эко. Жаль, но и тут приходится признавать американское культурное влияние и влияние американской рекламы. То, что новый роман Умберто Эко "Баудолино" уступил какому-то Дэну Брауну,— досадно. Эко пишет много, но так хорошо после "Имени розы" — впервые. Зато и фильм в Голливуде по "Коду да Винчи" уже снимают, а "Баудолино" придется подождать. Здесь меньше чем Люком Бессоном не обойдешься.
КИРА ДОЛИНИНА
Самые популярные книги 2004 года. Топ-10
|