Николя Жалло «Виктор Орехов. Диссидент в КГБ»
Издательство Нестор-История
Перевод Дмитрий Белановский
Фото: Нестор-История
Фото: Нестор-История
Биография одного из самых удивительных персонажей в истории диссидентского движения. В начале 1970-х молодой талантливый капитан КГБ Виктор Орехов поступил на работу в Пятое отделение, специализировавшееся на борьбе с идеологическими врагами. В отличие от большинства коллег он не был карьеристом и циником, а был искренним советским патриотом, мечтавшим ловить шпионов. Однако вместе с успехами к Орехову стали приходить сомнения. По долгу службы он читал массу антисоветской литературы и в процессе пережил что-то вроде павловского обращения — превратился из страстного гонителя в преданного сторонника диссидентских идей. Уйти из спецслужб Орехов не мог, поэтому он, используя свое положение, стал тайно помогать диссидентам: предупреждать их об обысках, фальсифицировать документы. Не приученные к конспирации, диссиденты были не слишком надежными партнерами, Орехов был раскрыт, просидел восемь лет в лагерях, превратился в легендарного персонажа, в существование которого многие не верили, в перестройку ненадолго стал публичной фигурой, свел знакомство со своими бывшими подопечными — и одновременно вызвал гнев бывших коллег, снова попал в тюрьму по сфальсифицированному делу, вышел и через некоторое время исчез. В конце 1990-х о нем узнал французский журналист Николя Жалло. Он загорелся идей снять про Орехова фильм, искал своего героя около десяти лет и нашел благодаря счастливой случайности — в Америке, скрывающимся ото всех и работающим разносчиком пиццы. С большим трудом Жалло разговорил его, а затем провел собственное расследование. Читается оно как небольшой шпионский роман.
Райнхард Майер «Лев Копелев: гуманист и гражданин мира»
Издательство Молодая гвардия
Перевод Татьяна Датченко
Фото: Молодая гвардия
Фото: Молодая гвардия
Филолог, переводчик, но прежде всего — харизматичный интеллектуал, Лев Копелев никогда не называл себя диссидентом, не любил это слово, дистанцировался от правозащитного движения как организованной силы — и тем не менее был одной из центральных фигур советской либерально-инакомыслящей среды 1960–1970-х. Копелев оставил много мемуарных текстов, но эта книга — его первая биография. Написана она немецким журналистом Райнхардом Майером, знавшим Копелева с середины 1970-х. Несмотря на знакомство с героем, особенно личного взгляда здесь скорее нет. Это типичное «ЖЗЛ» — по-школьному обстоятельное исследование, идущее по главным вехам жизни персонажа и вписывающее его в советскую историю: детство в революционном Киеве, комсомольская юность, война, лагеря, постепенный переход от истового марксизма к сомнению, а затем — к подчеркнутому нонконформизму, богемный салон в их квартире с Раисой Орловой, защита Синявского и Даниэля, дружба, а позже — полемика с Солженицыным, многолетнее товарищество с Генрихом Бёллем, эмиграция и западная слава. Для русского читателя в книге Майера многовато общих мест, но в своем жанре это вполне достойная работа.
Виктор Давыдов «Девятый круг. Одиссея диссидента в психиатрическом ГУЛАГе»
Издательство НЛО
Фото: НЛО
Фото: НЛО
В 1976 году будущий правозащитник и журналист Виктор Давыдов устраивает вместе с друзьями из хипповской компании что-то вроде хэппенинга — шествие с лозунгом «Make love not war» в центре Куйбышева. У него уже были встречи с КГБ, но в этот момент начинаются серьезные проблемы. Давыдова исключают из университета и выталкивают в настоящую диссидентскую среду, молодые куйбышевские свободомыслящие сближаются с кругом московских антисоветчиков, начинают распространять самиздат, писать политические статьи. Еще через три года это приводит к аресту Давыдова и долгому странствию по тюрьмам и психбольницам, включая знаменитую Казанскую ТПБ — центр советской карательной психиатрии. Этому длившемуся четыре года путешествию и посвящена большая часть давыдовской автобиографии. Есть нечто, что отличает «Девятый круг» от канонических диссидентских мемуаров. В основном они написаны по горячим следам — когда борьба была в разгаре. Давыдов пишет спустя десятилетия. Здесь хорошо заметна дистанция — отчасти ироничное, отчасти горькое остранение, так что кошмар иногда выглядит курьезом, дневник мучений становится антропологическим исследованием. Одновременно с тем она написана так, будто бы этих десятилетий не было и все случилось буквально вчера, события помнятся по минутам. Так опыт оказывается сильнее времени, четыре года перевешивают последующие сорок, и читатель отлично чувствует эту давящую меру.
Томас Венцлова «Точка притяжения. Разговоры с Эллен Хинси»
Издательство Ивана Лимбаха
Перевод Анна Герасимова
Фото: Издательство Ивана Лимбаха
Фото: Издательство Ивана Лимбаха
Книга бесед американской писательницы и историка Эллен Хинси с Томасом Венцловой — самым известным живущим литовским поэтом, филологом и участником диссидентского движения. Разговор между Венцловой и Хинси шел несколько лет, но никакой прерывистости здесь нет — одно огромное размеренное интервью. Рассказ плавно движется от литовского довоенного детства к американской старости (Венцлова вернулся в Вильнюс через два года после выхода англоязычной версии книги Хинси), с длинными экскурсами в национальную историю, рассуждениями о поэзии и политике, анекдотами о дружбе с Ахматовой и о других великих. Большой кусок посвящен и диссидентским годам Венцловы, основанию литовской Хельсинкской группы по защите прав человека, налаживанию связей с московскими инакомыслящими, поиску диалога с оппозиционными католиками и литовскими евреями, борьбе за право эмигрировать. В большинстве нарративов об истории советского диссидентства в центре внимания так или иначе оказывается Россия, а республиканские движения — в дополнениях и сносках. Увидеть знакомую картину с переставленными акцентами — крайне интересно, не говоря о том, что Венцлова — чрезвычайно обаятельный рассказчик.
Людмила Алексеева «История инакомыслия в СССР»
Людмила Алексеева, Пол Голдберг «Поколение оттепели»
Пол Голдберг «Заключительный акт»
Московская Хельсинкская группа; Б.С.Г.-Пресс
Перевод Зоя Самойлова
Фото: Московская Хельсинкская группа; Б.С.Г.-Пресс
Фото: Московская Хельсинкская группа; Б.С.Г.-Пресс
Переиздание трех классических книг, связанных с именем Людмилы Алексеевой — одной из создателей Московской Хельсинкской группы и едва ли не главной хранительницы диссидентских традиций в постсоветской России. «История инакомыслия в СССР» вышла в Америке в 1983 году. Это прежде всего исторический документ — подробный обзор различных групп и движений, сопротивляющихся советской власти и подавляемых ей, активных на момент написания работы. Речь идет о либеральных правозащитниках, о социалистах, религиозных и национальных активистах — от русских националистов до депортированных из Грузии месхов. Чтение очень интересное, но требующее большой увлеченности темой. «Поколение оттепели» — автобиография Алексеевой, написанная в соавторстве с журналистом Полом Голдбергом. Это история диссидентства, изложенная для американского читателя,— немного беллетризовано, чуть сентиментально (о чем говорит сама Алексеева), но это один из канонических текстов о советских правозащитниках. Параллельно с работой над «Поколением» Голдберг написал, основываясь на рассказах Алексеевой, собственную книгу о Хельсинкской группе — «Заключительный акт». Отчасти она интересна как этап в мифологизации диссидентского движения на Западе, но любопытных подробностей там тоже много.
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram