дипломатия
Сегодня в Гааге открывается саммит Россия--ЕС. Он должен был состояться еще две недели назад, 11 ноября, но был отложен по инициативе российской стороны (см. Ъ от 6 и 9 ноября). Впрочем, проведение саммита сегодня не означает, что все противоречия, о которых уже писал Ъ, сняты. Напротив — события на Украине (см. стр. 1 и 10) еще более их обострили.
Пространства без карты
Формальным поводом для отмены саммита Россия--ЕС 11 ноября было то, что новый состав Еврокомиссии, который должен был приступить к работе с 1 ноября, не был утвержден Европарламентом. Но это был лишь повод, а причины отмены саммита гораздо глубже. Суть проблемы в том, что концепция "четырех общих пространств", принятая еще 31 мая 2003 года на саммите РФ--ЕС в Санкт-Петербурге, так и не воплотилась в "дорожные карты" — механизмы реализации достигнутых полтора года назад договоренностей.
В итоге, по мнению Москвы, возникла такая ситуация: Россия, подписав в преддверии расширения Евросоюза совместное заявление о расширении ЕС и отношениях Россия--ЕС от 27 апреля 2004 года, взяла на себя весь комплекс обязательств, в том числе касающихся распространения положений Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и Россией на десять новых членов Евросоюза, а взамен не получила ничего, кроме расплывчатых заверений о готовности "учитывать озабоченности России".
Между тем российские обязательства и европейские обещания лежат в разных измерениях. Обязательства Москвы в первую очередь связаны с исполнением жестких и уже определенных документами ЕС экологических и фискальных требований к поставкам российских товаров, а обещания Евросоюза в основном касаются политических проблем, соглашения по которым пока не заключены.
Таким образом, Москва оказалась в ситуации, когда Евросоюз может настаивать на получении односторонних торгово-экономических выгод, не давая ничего взамен. Речь идет среди прочего о том, что в ближайшее время будет принята директива Еврокомиссии об обязательном фитосанитарном контроле с 2005 года импорта в ЕС древесины и деревянной тары, обсуждение которой проходило без консультаций с Россией, а также о том, что начиная со следующего года российские экспортеры алюминия будут обязаны выплачивать пошлину в размере не 4%, как сейчас, а 7,5%.
При этом нерешенным остается вопрос о калининградском транзите. Несмотря на общие рамочные договоренности и неоднократные заверения в том, что эта проблема будет решена к взаимному удовлетворению, конкретные соглашения с Литвой о неизменности режима и условий грузового транзита, существовавших до вступления этой страны в ЕС, не подписаны.
Но главной причиной отмены саммита 11 ноября стало то, что Москва пыталась настаивать на особом характере отношений с ЕС и на заключении соглашения о стратегическом партнерстве, при котором Москве отводилась бы роль привилегированного партнера. Однако ЕС пытается отвести России то же место, что и остальным своим партнерам, в рамках концепции "Широкая Европа — новые соседи" (наряду, например, с Тунисом, Марокко, Ливией и другими странами Северной Африки). Демарш, выразившийся в отмене саммита, был призван продемонстрировать недовольство Москвы таким подходом со стороны Брюсселя.
А в Евросоюзе, в свою очередь, после его расширения до 25 членов (в основном за счет бывших государств советского блока) произошли качественные перемены, выразившиеся в изменении баланса сил. Антироссийские настроения стали гораздо более заметны. И пока президент РФ Владимир Путин пытался выстраивать отношения с Евросоюзом, исходя из личных близких отношений с руководителями стран--лидеров ЕС — президентом Франции Жаком Шираком, канцлером Германии Герхардом Шредером, премьерами Италии и Великобритании Сильвио Берлускони и Тони Блэром, голоса новых членов ЕС стали звучать все громче. Это, в частности, выразилось в ужесточении требований к России в плане соблюдения прав человека. Одновременно ЕС фактически игнорировал настоятельные требования России поставить вопрос о соблюдении прав русскоязычного населения в странах Балтии.
В сложившейся ситуации Москва настаивала на том, чтобы двигаться поэтапно, путем документальной фиксации решений по каждому из четырех пространств в отдельности, начав с наименее спорного — науки, культуры и образования. А позиция ЕС состоит в том, что договоры по всем четырем пространствам должны заключаться в пакете. В итоге к началу ноября подготовить документы к подписанию не удалось. Исправить ситуацию не помогли ни личные обращения президента Путина к своим друзьям, ни даже показательно быстрое присоединение России к Киотскому протоколу, чего в ЕС добивались давно.
Чем дальше от Европы — тем легче договориться
Сказать, что за две недели в отношениях между Россией и ЕС произошли какие-то качественные изменения к лучшему, нельзя. Тем не менее откладывать саммит далее было уже невозможно — это могло вызвать крупный дипломатический скандал. Но ожидать от сегодняшних переговоров дипломатического прорыва не приходится. По информации Ъ, в Гааге Москва будет добиваться принятия заявления об ускорении заключения с Еврокомиссией и Литвой отдельной договоренности по сохранению режима и условий калининградского транзита — скорее камуфлирующего имеющиеся трудности, нежели решающего проблемы. Кроме того, Москва предложит принять заявление о необходимости активизации работы постоянного совета партнерства Россия--ЕС с целью наладить работу на уровне отраслевых министров (пока регулярные встречи проходят на уровне глав МИДов). При этом президент Путин намерен в качестве положительного примера привести сотрудничество России с Североатлантическим альянсом в рамках совета Россия--НАТО.
Будет затронут и вопрос о торговле квотами России на выбросы вредных веществ в атмосферу в рамках Киотского протокола — Москва рассчитывает до 2012 года получить за них несколько миллиардов долларов. А чтобы продемонстрировать успехи в работе по пространству науки и образования, президент Путин объявит о решении создать при МГИМО Российский европейский колледж, который будет готовить российских чиновников-экономистов и юристов специально для работы на направлении Евросоюза.
Чтобы сгладить имеющиеся проблемы, будет обсужден и ряд международных вопросов. При этом чем дальше от европейского театра действий отстоят территории, которых касается обсуждение, тем проще России и ЕС демонстрировать единство взглядов. Это касается Ирака, Ирана, Ближнего Востока, проблем нераспространения оружия массового уничтожения.
А вот в том, что касается пространства, непосредственно прилегающего как к России, так и к Евросоюзу, следует ожидать более серьезного столкновения интересов. Евросоюз давно настаивает на включении таких регионов, как Балканы, Закавказье, а также Молдавия, Украина и Белоруссия, в зону совместных интересов и действий и на включении соответствующего положения в "дорожную карту" одного из четырех пространств — пространства внешней безопасности.
Кроме того, в подвешенном состоянии остается вопрос о "дорожной карте" для пространства внутренней безопасности. Принципиальных моментов, по которым не удается договориться, два. ЕС настаивает на жестком контроле за нелегальными мигрантами и на принятии соглашения о реадмиссии, которое позволило бы европейским странам возвращать в Россию всех нелегальных иммигрантов, прибывших в Европу через ее территорию. Москва же выступает против сведения пространства внутренней безопасности только к этому вопросу и выдвигает требование о гарантиях выдачи России лиц, обвиненных в пособничестве террористам.
Расхождения по наиболее принципиальным вопросам стали еще более очевидны в последние дни. Как известно, во вторник, находясь с визитом в Португалии, президент Путин весьма жестко высказался по поводу попыток пересмотреть официальные итоги выборов на Украине. Он, правда, прямо не назвал ЕС, обрушив весь свой гнев на ОБСЕ, но адресат был вполне очевиден. Последние инициативы ЕС о расширении черного списка белорусских официальных лиц, которым будет закрыт въезд в Европу, не могут восприниматься в Москве иначе как прямой наезд на едва ли не последнего союзника России на европейском пространстве.