Все жуткое — детям

В прокат выходит фильм ужасов норвежского режиссера Эскиля Вогта «Паранормальные» — участник программы «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля 2021 года. При просмотре фильма Юлия Шагельман в очередной раз убедилась, что детские годы совсем не такие идиллические, как бы нам хотелось о них думать.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Отнесение «Паранормальных» к ужасам может ввести в некоторое заблуждение — да, формально это хоррор, но хоррор исключительно современный, почти ничем не схожий с классическими образцами жанра, каким он был в ХХ веке. Сейчас такие картины принято называть «слоубёрнерами» — действие в них развивается очень медленно, и иногда кажется, что режиссер сознательно его затягивает, испытывая на прочность зрительское терпение. До какого-то момента здесь пугают не натуралистичные сцены с кровью и сломанными костями (до них дело тоже дойдет, но далеко не сразу), а тщательно создаваемая визуальными и звуковыми приемами атмосфера сначала едва заметного, но потом все более ощутимого сдвига реальности по фазе. Когда настанет время «настоящих» ужасов, мы, зрители, будем к этому хорошенько подготовлены и даже, пожалуй, не удивимся, хотя смотреть фильм все равно не станет более приятно, скорее наоборот.

Тем не менее Эскиль Вогт, для которого это вторая полнометражная режиссерская работа по собственному сценарию, отдает должное и хоррорной традиции тоже. Главными героями его фильма становятся дети (в оригинале картина называется «Невинные», что гораздо лучше соответствует ее содержанию), а главным источником дискомфорта — несоответствие вида этих милых маленьких ангелочков разных цветов кожи и того, что они творят, пока взрослые заняты своими делами. Концепт это не новый — вспомнить хоть «Омена» или франшизу про «Детей кукурузы», но Вогту удается представить его с особой, леденящей душу выразительностью, опирающейся на сознательный минимализм киноязыка и впечатляющие работы юных актеров.

Как часто бывает в историях про необычных детей, действие фильма разворачивается летом, в долгие каникулярные дни, когда маленькие герои оказываются полностью предоставлены самим себе. Сначала эта свобода не очень-то радует Иду (Ракель Ленора Флоттум), только что переехавшую в новый жилой комплекс с родителями (Эллен Доррит Петерсен и Мортен Свартвейт) и старшей сестрой Анной (Алва Бринсмо Рамстад), страдающей расстройством аутистического спектра: она не говорит и не умеет выражать эмоции, на что Ида ее время от времени проверяет с бессознательной детской жестокостью. Подружка по играм из Анны так себе, других детей в нескольких многоэтажных домах, окруженных перелеском, почти нет (все разъехались на каникулы), и Ида слоняется по двору в одиночестве, пока не знакомится с Беном (Сэм Ашраф). Он не только согласен с ней играть, но и умеет делать всякие интересные штуки — например, усилием воли изменять траекторию падающего камня.

Ида с Беном продолжают ставить эксперименты, и скоро они становятся не такими уж невинными — первой жертвой оказывается потерявшийся кот. Неожиданная безжалостность нового друга настораживает девочку, но восхищение его способностями все-таки пересиливает. Тем временем Анна тоже находит подругу: живущая в соседнем подъезде Аиша (Мина Ясмин Асхэйм) утверждает, что умеет читать ее мысли, и между ними устанавливается контакт. Причем не только телепатический — вскоре Анна, к потрясению родителей и сестры, начинает разговаривать. От общения со всеми тремя девочками силы Бена тоже растут, однако они принимают совершенно другую окраску, и пользуется он ими совсем не во благо.

Хотя контраст между белокурыми и голубоглазыми Идой и Анной, растущими в благополучной полной семье, с одной стороны, и Беном с Аишей, которых воспитывают матери-одиночки нетитульных национальностей, бросается в глаза, Вогт уходит от социальных комментариев (кроме тех, что могут сами по себе появиться в головах зрителей). Его больше интересует противопоставление не разных слоев общества — в конце концов, все здесь живут на одной территории, в почти одинаковых квартирах,— а миров детей и взрослых, а также тотальное непонимание между ними. Ярче всего это проявляется в образе Анны, которую буквально могут «услышать» и понять только дети, но и остальные юные герои как будто говорят с родителями на разных языках, что приводит к трагическим последствиям. Детство в трактовке режиссера оказывается очень одинокой порой, когда маленькому человеку ужасно не хватает сил и средств, чтобы докричаться до окружающих. Положиться в такой ситуации можно только на себя — это, конечно, помогает повзрослеть, но в процессе чем-то (или кем-то) неизбежно придется пожертвовать.