Накануне рассмотрения по существу иска прокуратуры Москвы о ликвидации правозащитного центра (ПЦ) «Мемориал» (внесен в реестр иноагентов; заседание Мосгорсуда назначено на 23 декабря) Роскомнадзор и Минюст в ответ на запрос “Ъ” впервые пояснили свои претензии к ПЦ, а также к историко-просветительскому обществу «Международный Мемориал» (признан иноагентом; его ликвидации добивается Генпрокуратура). Главная претензия к НКО касается нарушения правил маркировки материалов иноагента. Юристы «Мемориала» настаивали, что в законе правил маркировки нет, и спорили в суде с представителями прокуратуры о том, нужна ли маркировка в каждой публикации НКО в соцсетях или достаточно пометить главную страницу аккаунта. В Минюсте и Роскомнадзоре “Ъ” указали, что «однозначное» определение маркировки есть в «пятом абзаце ч. 1 ст. 24» закона об НКО. Юристы, которых “Ъ” попросил изучить указанный абзац, в однозначности нормы усомнились, но предположили, что ее неопределенность и может быть ловушкой для НКО.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Мосгорсуд 23 декабря намерен перейти к рассмотрению по существу иска городской прокуратуры о ликвидации ПЦ «Мемориал»; процесс по иску Генпрокуратуры о ликвидации историко-просветительского «Международного Мемориала» продолжится в следующий вторник, 28 декабря. В обоих случаях прокуратура жалуется на систематическое нарушение НКО правил маркировки распространяемых материалов — сообщений в интернете, книг и даже одной настольной игры об истории СССР. Прокуратура настаивает, что в ряде случаев «Мемориал» не ставил маркировку или прибегал к произвольным формулировкам, например отмечал, что обжалует решение о признании иноагентом.
В ходе предварительных слушаний и разбирательств в судах встал вопрос, дано ли в законе определение «правильной» маркировки, по крайней мере представители истцов его не приводили.
Так, 16 декабря судья Мосгорсуда Михаил Казаков спросил у прокурора: «Есть ли какие-то требования к маркировке?» — «Ну, она хотя бы должна быть!» — ответил представитель прокуратуры. 14 декабря в Верховном суде прокуроры несколько раз указывали суду, что предъявленные «Международным Мемориалом» варианты маркировок «не соответствуют требованиям законодательства», но не могли уточнить, в чем состоит несоответствие. При этом возник спор о маркировке материалов профиля в соцсетях: прокуроры отмечали, что маркировка (не соответствующая, по их мнению, законодательству) есть на «стартовой странице», а дальнейшие публикации «ею не сопровождаются». «Требований к маркированию каждого поста нет»,— парировала юрист «Мемориала» Татьяна Глушкова.
Юристы «Мемориала» не раз отмечали, что для НКО-иноагентов (закон о них принят в 2012 году) правила маркировки ограничиваются требованием указывать статус организации. В этом их отличие от СМИ-иноагентов (соответствующий реестр ведется с 2017 года): для них Роскомнадзор выпустил отдельный приказ, которым установил дословное содержание маркировки (всего 24 слова), шрифт, месторасположение и прочие технические требования. Адвокат Мария Эйсмонт поясняла в ходе судебных заседаний по искам о ликвидации «Мемориалов», что направляла адвокатские запросы о правилах маркировки НКО-иноагентов в Генпрокуратуру, Минюст и Роскомнадзор, «но ведомства не ответили». Запросы госпожи Эйсмонт приобщены к материалам дел.
На аналогичный запрос “Ъ” в Генпрокуратуре также не ответили, но Минюст и Роскомнадзор режим маркировки текстов НКО-иноагентов прокомментировали.
«Действующее законодательство однозначно определяет формулировку, которой необходимо сопровождать распространение материалов иноагентов — в пятом абзаце ч. 1 ст. 24 7-ФЗ»,— сообщили в Роскомнадзоре, напомнив об административной ответственности НКО и ее руководителей за распространение материалов, «в том числе в интернете и (или) через СМИ», без указания на статус. Так, по ч. 2 ст. 19.34 КоАП РФ (отсутствие маркировки) юрлицу может грозить штраф до 500 тыс. руб., его руководителю — до 400 тыс. руб. По этой норме Роскомнадзор с 2015 по 2021 год составил 153 протокола в отношении НКО-иноагентов.
Минюст, отвечая на запрос “Ъ”, процитировал пятый абзац ч. 1 ст. 24 федерального закона об НКО: «Материалы, производимые некоммерческой организацией, включенной в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента, и(или) распространяемые ею, в том числе через средства массовой информации и(или) с использованием информационно-телекоммуникационной сети Интернет (материалы, направляемые такой организацией в государственные органы, органы местного самоуправления, образовательные и иные организации, информация, касающаяся деятельности такой организации, распространяемая через средства массовой информации), должны сопровождаться указанием на то, что эти материалы (информация) произведены, распространены и(или) направлены некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касаются деятельности такой организации».
Несколько собеседников “Ъ” в Роскомнадзоре уточнили, что маркировать материалы НКО-иноагентам следует «второй частью пятого абзаца», указывая в своих публикациях его последние 18 слов.
В Минюсте же указали, что следующий абзац той же ст. 24 закона об НКО содержит аналогичное требование к «учредителям, членам, участникам, руководителям» НКО-иноагента при осуществлении ими «политической деятельности».
Роскомнадзор комментирует свою позицию о регламенте маркировки «впервые с 2012 года», указывает Татьяна Глушкова. По ее мнению, это «сигнал не только для "Мемориалов", но и для всех НКО, находящихся в реестре иностранных агентов» (сейчас таковых 76.— “Ъ”): всех их, считает юрист, могут «завтра начать штрафовать и даже ликвидировать за неправильную формулировку или недостаточную видимость маркировки».
Пока такой судебной практики нет, говорит Андрей Кузьмин, старший партнер адвокатского бюро «Титов, Кузьмин и партнеры». Ст. 24 закона об НКО не содержит четкого текста маркировки, считает эксперт, и содержание «пятого абзаца» ч. 1 ст. 24 «не предполагает наличия какой-либо четкой формулировки — это должно быть недвусмысленное указание на статус НКО-иноагента, необязательно такое, как установили для СМИ-иноагентов». Понятия «распространение» и «материал» никак не определяются в данном случае, отмечает господин Кузьмин, и в результате контрольно-надзорные органы и суд могут трактовать норму на свое усмотрение, а это нарушает принцип определенности, «когда из формулировки закона должно быть четко понятно содержание обязанности».
В законе действительно нет технических требований к размещению маркировки НКО-иноагентом, но ее содержание прямо следует из пятого абзаца ч. 1 ст. 24, считает Сергей Демкин, советник по специальным проектам коллегии адвокатов А1. Под распространением предполагается «трансляция, публикация в СМИ, размещение в сети Интернет на любом сайте, раздача, упоминание в любых публичных выступлениях и даже на лекциях», причем речь идет о каждом материале, а отнюдь не только о титульной странице сайта или аккаунта в соцсети. При этом отсутствие четких правил маркировки господин Демкин считает «вполне логичным»:
«Любой законодательно прописанный алгоритм даст возможность недобросовестным НКО использовать все возможные способы его обойти и формально не нарушать закон, главной целью которого является информирование населения об источниках финансирования деятельности таких НКО».
Первый зампред комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Юрий Синельщиков (КПРФ, избирается в Думу с 2011 года) рассказал “Ъ”, что в Думе на его памяти никогда не ставился вопрос о точной формулировке и правилах маркировки материалов НКО-иноагентов. Теперь этот вопрос, вероятно, встанет при работе над поправками к законодательству об иноагентах — работу над ними планирует, в частности, начать Нюта Федермессер, которая входит в центральный штаб «Общероссийского народного фронта» и на его съезде 21 декабря публично заявила о намерении стать своего рода «омбудсменом для НКО». Впрочем, по ее словам, пока она собирается сосредоточиться на более точном определении «политической деятельности» НКО.