В 2021 году «Норникель» столкнулся с подтоплением рудников «Октябрьский» и «Таймырский», из-за чего существенно снизил производственную программу. О последствиях аварии, а также о том, почему подорожала «Серная программа» «Норникеля», рассказал “Ъ” старший вице-президент, производственный директор компании Сергей Степанов.
Сергей Степанов
Фото: ВСМПО-АВИСМА
Сергей Степанов
Фото: ВСМПО-АВИСМА
— После подтопления на рудниках «Октябрьский» и «Таймырский» в феврале проводили ли вы проверку других рудников? Есть ли риск новых подтоплений?
— Проверок провели много. На двух рудниках — «Октябрьский» и «Маяк» — остановлены работы по инвестиционным проектам в зонах, которые теоретически могут подходить к грунтовым водам. С момента происшествия там не ведется никаких работ. Мы разбуриваем эти участки с поверхности. Завершаем бурение в декабре и дальше будем пересматривать эти проекты с точки зрения продолжения работы в безопасном режиме. Мы посмотрели историю вопроса. Бывало, что мы попадали скважинами в грунтовые воды, но в те моменты количество воды было в несколько раз меньше.
— Как сильно авария на рудниках сократила производственные планы «Норникеля»?
— Мы выполним наш уточненный план, который мы представили (190–200 тыс. тонн никеля, 335–355 тыс. тонн меди, 2,35–2,41 млн унций палладия и 580–640 тыс. унций платины.— “Ъ”). Что касается первоначальной годовой программы, то по меди и никелю она не будет выполнена на 15%, по драгоценным металлам — примерно на 8%.
— Как выполняется инвестиционная программа «Норникеля»?
— В этом году инвестиции по прогнозу составят $2,7–2,8 млрд. Это плюс 50% к результату прошлого года. Это первый этап по входу в инвестиционную фазу, в рамках которой идет развитие серного проекта, проект развития рудников. В ближайшие годы инвестпрограмма должна составить $4,1–4,3 млрд. Нужно учитывать, что в этом году реализация инвестиционной программы идет по-прежнему в условиях COVID-19. Это создает трудности с вахтами. Несмотря на это, наши проекты находятся в продвинутой строительной стадии. В первую очередь «Серная программа». Затем крупный инвестиционный проект Кольской ГМК. Мы планируем запустить НОФ-2 (строительство Норильской обогатительной фабрики с нуля.— “Ъ”). Такие крупные проекты тянут за собой ряд вспомогательных: строительство кислородных станций, вспомогательные рудники.
— В недавнем интервью член совета директоров «Норникеля» Максим Полетаев говорил об удорожании серного проекта. Насколько оно велико?
— Финансирование двух стадий проекта составляет сейчас $4,1–4,3 млрд. Удорожание от первоначального плана составляет $0,5 млрд. Причины типовые: мы видим удорожание стали, металлоемкие объекты подорожали больше чем на 10%. 2021 год по стройке стал неожиданным с точки зрения увеличения фактора цены.
— «Норникель» планирует строить новое медное производство в Мончегорске с объемом инвестиций 140 млрд руб. Планируется ли заключать СПИК на этот проект?
— Мы решили для себя, что будем прорабатывать вопросы поддержки таких инвестиций. Что касается СПИКа, этот вопрос нужно проработать. Обсуждения с властями этих инвестиций будут.
— Планирует ли «Норникель» увеличивать бюджеты на геологоразведку?
— Наш годовой бюджет на ГРР составляет около 5 млрд руб. Последние пару лет мы сосредоточились на наших текущих месторождениях, Талнахской рудной базе. В этом году мы провели 3D-моделирование и доразведку, что позволило пересмотреть оценку запасов с 2,1 млрд до 2,3 млрд тонн. Кроме того, 600 тыс. тонн мы перевели в категорию А+B (хорошо разведанные запасы).
— Проекты ГРР за границей не рассматриваются?
— Нет, в наших планах этого пока нет.
— Вы в «Норникеле» курируете производство, но в ваш функционал также входит реализация инвестиционной программы. За какие именно инвестиции вы отвечаете?
— Сейчас в «Норникеле» создана дивизионная модель управления. Она предполагает отдельную вертикаль управления самыми крупными проектами. Эта вертикаль находится в кураторстве старшего вице-президента по стратегии Сергея Александровича Дубовицкого, в нее включены 30–40 наиболее крупных проектов «Норникеля». Моя роль как производственного директора заключается в следующем: у меня в подчинении находится научно-технический совет, который заверяет проекты стоимостью свыше 1 млрд руб. Также я возглавляю производственный подкомитет инвестиционного комитета, который оценивает целесообразность проектов. На мой взгляд, одно из важнейших событий «Норникеля» с точки зрения управления стало создание вертикалей с выделенными офисами, которые должны обеспечить своевременное выполнение проектов.