Павел Иванович Корнеев (1899 — октябрь 1941) родился в 1899 году в городе Гжатске Смоленской области. В 8 лет вместе с родителями переехал в Москву. В 1930-е годы работал в «Мосэнерго». С началом Великой Отечественной войны ушел добровольцем в 8-ю дивизию Московского народного ополчения в 975-й артиллерийский полк. С этого времени началась его переписка с родными. Письма с фронта отправлял жене Екатерине Александровне и сыну Юре. Некоторые из писем Павла Корнеева были отправлены не с полевой почтой, а переданы через сослуживцев. В них содержатся сведения о быте 8-й дивизии народного ополчения, информация о дислокации войск. 30 сентября 1941 года переписка Корнеева с женой обрывается.
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
В начале октября 1941 года 8-я дивизия народного ополчения принимала участие в Вяземской оборонительной операции и вместе с другими частями 32-й армии попала окружение. Всего в вяземском котле оказались пять советских армий, более 600 тыс. человек попали в плен. Лишь 85 тыс. смогли вырваться из окружения и присоединиться к войскам Западного фронта. 6–7 октября 1941 года после боев под Ельней 8-я дивизия народного ополчения фактически перестала существовать: более половины личного состава было потеряно, сама дивизия оказалась отрезана от основных сил. В числе пропавших без вести числится Павел Корнеев. Его письма хранятся в Музее обороны Москвы.
Письма Павла Корнеева жене и сыну
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Конец августа 1941 года
В Москву
Корнеевой Екатерине Александровне
Здравствуй, Каток и Юрик. Шлю привет и желаю всего лучшего. Доехал благополучно. Находимся за Вязьмой, 25 км. Примерно 15 км от станции. Посылаю тебе второе письмо. Одно из них закрытым. Напиши еще письмо. Как вы живете. Вообще пиши чаще. Где будет учиться Юра. Беспокоит ли вас общий враг. Передай привет матери и вообще всем. Мой адрес: действующая армия, 33 полевая почта, 2-й артиллерийский дивизион, 6-я батарея. П. И. Корнеев.
До свидания, крепко целую.
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
6 сентября 1941 года
Здравствуй, Каток и Юрик. Шлю привет и крепко целую. Каток, я тебе писал два письма. Получила ты или нет. Я живу сейчас примерно в 35 км от Вязьмы. Жив и здоров. Как вы живете? Каток, пришли мне папирос или табаку. Еще белых сухарей нужно, также теплые варежки или перчатки, больше ничего. Да, еще, если можно, пришли одеколон тройной. Теперь я в (неразборчиво.— «Ъ»). Передай привет матери и вообще всем. Мы сейчас очень часто переезжаем с места на место. Вообще находимся на одном месте два, три дня.
До свидания. Целую.
8 сентября 1941 года
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Здравствуй, Каток и Юрий. Шлю вам привет и лучшие пожелания. Каток, я послал вам четвертое письмо. От вас не получил ни одного. Прошу вас, пишите мне чаще. Как вы живете, учится ли Юра. И вообще, все у нас получают письма, а я нет. Что касается меня, нас почти всех расформировали по другим батареям. Я нахожусь сейчас в 5-й батарее, но здесь также все москвичи. Адрес мой на обороте, но и по старому письма дойдут, потому что полк один. Мы часто меняем свои позиции. Больше двух-трех дней на месте не стоим. Сейчас находимся в районе Дорогобужа. Каток, прошу, если возможно, пришли мне сухарей белых из хлеба, возможно, есть в булочной готовые. Папирос или табаку, если достанешь, можно махорки. Так как у меня все кончается, а достать невозможно. Еще пришли теплые перчатки или варежки. Возможно, что найдешь с одним указательным пальцем. Еще есть теплые кальсоны и, возможно, сделаешь ватную жилетку, и одеколон цветочный №3. Дорогой не посылай, ну а дальше по своему усмотрению. Желательно получить хоть немного согревающего. Но много денег не трать. Чаще пиши, мне будет веселее.
До свидания.
Крепко целую.
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
20 сентября 1941 года
Письмо №5
Здравствуйте, Каток и Юрик. Шлю вам привет и наилучшие пожелания. Передайте привет матери, Абрам Семеновичу и всем другим моим родным знакомым. Милая Каток, если бы ты знала, какой у меня вчера, то есть 18 сентября, и сегодня, 19 сентября, большой праздник! Это письменно описать нельзя. Вчера я получил первое твое письмо, которое ты посылала 29 августа. Сегодня получил сразу четыре письма, за что сердечно благодарю, а то в последнее время я не мог даже себе представить, что такое значит, что ты не пишешь. Я брал и лучшее, и худшее и ни к чему не мог прийти. Но вот сегодня я дежурю в дивизионе, и мне товарищи передают, что тебе четыре письма, которые я тут же пошел и получил. И вот они передо мной, пишу и читаю, радуюсь до крупных слез на глазах. Но я нахожусь один, так что никто не видит и не слышит.
Каток, 14 сентября я получил письмо от Наташи. Она посылала его 31 августа. Я был очень рад, но еще больше расстроен, и все потому, что не было писем от вас. Ну, теперь все в порядке. Последнее письмо я послал вам, кажется, 8 сентября. И все последнее время ждал от вас, но это частично объясняется так, что нас то переформировали, то переводили из батареи в батарею, так что некоторые письма побывали в других батареях. В дальнейшем пока этого не предвидится. Мы часто переезжаем с одного места на другое, но в одних и тех же районах Дорогобужа. Погода стоит скверная, ежедневно дожди и ночами холодно. Шинелей еще пока не выдали, ну в остальном живем чисто военной жизнью, осваиваем вполне успешно нашу военную технику. Каток, я тебе уже писал, что нужно на первый раз прислать, так что повторять не буду. Кроме как положи спичек и открыток, в остальном соображай сама, но не посылай, как это делают некоторые,— шлют конфеты, а существенного ничего. Напиши, получаешь ли с завода за меня деньги, и вообще все, что у вас будет нового. Где находится Яша.
Юрочка, пишу тебе и прошу, не балуйся, слушай и уважай маму и, кроме того, будь во всем дисциплинированным. Учись, учись и учись так, чтобы старшие сказали — вот это молодец, хороший мальчик. Пиши мне письма.
Каток, с Таракановым и Кожевниковым я разлучился тогда, когда влились в 975 артиллерийский полк, так что в какой они батарее, я не знаю. Кожевников предполагал, что его отпустят, возможно, что он в Москве. Это ты сможешь узнать там рядом. Я нахожусь теперь в 5 батарее. Ты запрашивала фамилию политрука. Но у нас ведь другой политрук, не тот, с которым мы выехали из Москвы. Фамилия политрука 5 батальона Альперин.
Ну, пока, до свидания.
Крепко целую тебя и Юрочку.
Жду писем.
Всем привет.
Прошу, позвони Лиде и передай привет.
Адрес мой действующая армия, п.п.с 33, артполк 975/5
П. И. Корнеев
Целую
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
Фото: ГМОМ
26 сентября 1941 года
Письмо №6
Здравствуй, Каток и Юрик. Шлю вам привет и желаю всего лучшего.
Каток, последнее письмо я получил 24 сентября за номером 7 от 17 сентября. Но я не получил письма №6, в котором, по-видимому, ты писала подробно относительно учебы Юрика, так что я не знаю, прошу написать вторично. Это письмо, вероятно, затерялось.
В предыдущем письме я просил тебя сообщить мне, получаешь ли ты зарплату за меня или нет. Сообщи. За высланную посылку благодарю, но я ее еще не получил. Каток, я вам пишу письма не особенно часто, это потому, что совершенно нет времени писать. Вот и это письмо пишу контрабандным способом, то есть во время занятий. Когда пишу это письмо, получил от вас еще одно, от 19 сентября.
Каток, после 8 сентября я послал тебе еще два письма. Вероятно, вы теперь их получили. Что касается меня, я жив и здоров. Перемен никаких нет, на этом месте задержались, стоим уже 16 дней. Вероятно, скоро переедем дальше. Мне очень пригодилось одеяло. Если бы у меня его не было, было бы очень плохо. Еще раз прошу, пришли варежки или перчатки. И сделай потеплее жилетку, а лучше телогрейку.
Каток, прошу тебя, напиши, как Юрик теперь учится или нет и как он ведет себя. Пиши вообще, что нового и как живете. По возможности буду писать вам чаще.
Передай привет матери и вообще всем знакомым, Наташе, Николай Тимофеевичу, всем-всем.
Пока, до свидания. Крепко целую. Павел.
(приписка на письме от жены)
Еще было одно последнее письмо от 30 сентября 1941 г., которое оставили в военкомате Свердловского района г. Москвы. На этом наша переписка закончилась навсегда.
Великое сражение великой войны
В спецпроекте к 80-летию битвы за Москву, подготовленном при поддержке Государственного музея обороны Москвы и Научно-просветительного центра «Холокост», «Ъ» показывает сражение через письма восьми солдат, защищавших столицу.