некролог
В среду во Франции стало известно о том, что один из величайших фотографов мира Анри Картье-Брессон умер в понедельник в своем доме в городе Люберон (юго-восток Франции). Родственники никому не стали об этом сообщать до тех пор, пока на кладбище местной церкви не состоялись похороны. Анри Картье-Брессону было 95 лет.Анри Картье-Брессон — это 126 фотографий, отобранных им самим в знаменитый альбом "Сохраненные образы". Анри Картье-Брессон — это миллионы отпечатков и километры негативов, хранящиеся в его архиве. Анри Картье-Брессон — это термин "решающее мгновение", ради овладения тайной которого тысячи фотографов на всем земном шаре готовы потратить горы пленки и годы своей жизни. Анри Картье-Брессон — это аббревиатура HCB, понятная любому французу и олицетворяющая эпоху в истории фотографии. Со смертью Анри Картье-Брессона эта эпоха кончилась. Как бы давно он ни был классиком и как бы давно уже ничего ни снимал, а только занимался рисунком, кончилась она тогда, когда закрылись его глаза, глаза, которыми мир смотрит на себя уже более 70 лет.
Анри Картье-Брессон взял в руки фотоаппарат в 1931 году в Кот-д`Ивуаре, где он прожил год и откуда вернулся с первыми снимками. К этому времени он успел поучиться живописи, увлечься сюрреализмом и изменить и тому и другому. Много и страстно рисовать он начнет теперь уже только в середине 1970-х, а сюрреализм будет изгнан, казалось бы, навсегда. Фотограф объяснял это так: "Фотография сама по себе меня не интересует. Я просто хочу захватить кусочек реальности. Я не хочу ничего доказывать, ничего подчеркивать. Вещи и люди говорят сами за себя".
В это легко поверить: каждый начинающий фотограф знает, что великий Анри Картье-Брессон сам не занимался печатью своих фотографий, он просто относил их в лабораторию. Его не интересовали технические изыски, как не интересовали его достигнутые путем хитроумных экспериментов "красоты". "Я не занимаюсь 'кухней'. Работа в лаборатории или в студии у меня вызывает тошноту. Ненавижу манипулировать ни во время съемки, ни после в темной комнате. Хороший глаз всегда заметит такие манипуляции... Единственный момент творчества — это 1/25 доля секунды, когда щелкает затвор, в камере мелькает свет и движение останавливается".
Вот только как поверить в то, что снимки Анри Картье-Брессона — всего лишь репортаж? Как могли высоколобые французские чиновники, до последнего отказывавшие классику в "художественности" и отсылавшие его выставки за стены "художественных" музеев, поверить в то, что эти работы лежат вне сферы изобразительного искусства? Да, Анри Картье-Брессон — это прежде всего, по его собственным словам, "глаз". Но какой глаз! И кто сказал, что глаз не может быть первым и единственным инструментом художника?
Глаз Анри Картье-Брессона создал свою историю искусства фотографии. В ней как бы в пределах только лишь одного жанра — репортажного — сосуществует и сюрреализм, и неореализм, и абстракционизм, и гиперреализм, и постмодернизм. Каждый снимок может быть прочитан и с точки зрения информационного послания (что, где, когда), и как самостоятельное (вне географии и времени) произведение искусства. Словно следуя созданной им самим в 1940-1960-е годы серии портретов знаменитых артистов, художников и писателей, Картье-Брессон обращался к Анри Матиссу, Жан-Полю Сартру, Франсуа Мориаку, Сальвадору Дали, преобразуя действительность в подобие иллюстрации к их произведениям. Так, например, итальянский ящик с фруктами (1933) предстает натюрмортом Матисса, "Прогулка семинаристов" (1953) и "Антракт во время фестиваля в Глайндборне" (1955) — кадрами Луиса Бунюэля, "Полночная месса в Скано в Абрузе" (1953) — страницей романа Умберто Эко, "На короновании Георга VI" — иллюстрацией к сцене из Бориса Виана. Список ассоциаций всегда открыт.
За свою безумно долгую жизнь Анри Картье-Брессон объехал и отснял полмира: Мексика, Испания, Китай, Индонезия, Куба, Япония, Индия, СССР. Он был военным и военнопленным, создал знаменитое агентство "Магнум Фото" и написал книги, ставшие учебниками для любого фотографа. Он называл себя "последним анархистом", ходил с палкой, которой при случае мог и стукнуть, не любил интервью и с 1974 года ничего не снимал. Он сам решил, когда надо остановиться. Смерть не стала для него "решающим мгновением". "Решающим мгновением" она стала для оставшихся жить после него. Ушел первый и пока последний абсолютный "глаз" фотографии.
КИРА Ъ-ДОЛИНИНА