22 июня 1941 года по-прежнему является ключевой исторической и политической датой в отношениях между Россией и Германией. В этот день, который прежде всего русские помнят как начало своей Великой Отечественной войны, 3,3 млн солдат германского вермахта без объявления войны напали на Советский Союз на широком фронте между Балтийским и Черным морями.
Детлеф Принц, издатель
Детлеф Принц, издатель
Для нас, немцев, эта жестокая война на уничтожение, в которой неописуемые зверства определяли ее ход вплоть до капитуляции Германского рейха в мае 1945 года, имела в равной степени политические, экономические, человеческие, общественные и территориальные последствия: наша страна была разделена, семьи разорваны и разлучены, внутри Германии были возведены почти непреодолимые стены и заборы. Для нашего континента последствия были еще более серьезными: в Европе наступил раздел, который длился около четырех десятилетий — половину человеческой жизни.
То, что для нас, немцев, этот век, разрезанный двумя мировыми войнами, за политических инициаторов и подстрекателей которых отвечали мы, в конечном счете все-таки еще счастливо завершился воссоединением, произошло благодаря нашим бывшим военным противникам. Именно русский Михаил Горбачев сделал возможным мирное объединение Германии. И именно его преемник на посту президента Владимир Путин более чем десять лет спустя сделал немцам масштабные предложения о сотрудничестве в своей широко известной речи в Бундестаге.
То, что мы живем в чрезвычайно напряженное время, что буквально «порвалась дней связующая нить», что вызовы политического, экономического и социального характера огромны, что эти вызовы потребуют всей энергии и тех, кто находится у власти, и тех, кем управляют, любой, имеющий глаза и уши, не будет этого отрицать. И то, что отношения между Россией и Германией раньше были намного лучше,— это тоже не подлежит сомнению.
Мы, немцы, не можем оставаться равнодушными к текущим событиям в России, особенно к политическим нападкам на организации гражданского общества. И мы будем четко озвучивать эти инциденты не только российскому правительству, но и нашим российским друзьям. Если мы этого не сделаем, мы не только изменим самим себе как демократам, но и российская сторона сочтет наше сообщество ценностей, которое уже давно является европейским, беззубым.
Вместе с тем мы должны сделать все возможное, чтобы предотвратить новую Холодную войну или какой-нибудь другой ледниковый период в XXI веке. Я твердо убежден, что без диалога, без общения и сопоставления убеждений в долгосрочной перспективе не может быть никакого мирного сосуществования. И я прекрасно понимаю, что нам не дано сотрясать мир совместными публикациями, подобными этой. Но мы остаемся в диалоге и проявляем уважение по случаю дня, который навечно исторически связывает Россию и Германию.
Для меня 22 июня 1941 года — это день двойной памяти. Я думаю об этой бессмысленной, убийственной войне между народами, которая наряду с последствиями для миллионов людей принесла невообразимые страдания не менее чем двум последующим поколениями. Но в то же время я знаю, в чем заключается историческая задача немцев, которую Вилли Брандт сформулировал в своей первой правительственной декларации в 1969 году: «Мы хотим быть нацией добрых соседей». Если мы как немцы действительно чему-то научились у прошлого, то именно тому, что этот первый социал-демократический канцлер Федеративной Республики Германия сказал от нашего имени и что продолжает звучать и действовать по сей день: никогда больше в Европе не должна повториться такая война. Никогда!