Продолжается Берлинский международный кинофестиваль. Конкурсные фильмы, показанные во второй день, отчасти опираются на традицию, отчасти вырастают из современности. Баланс фестивальных программ между этими полюсами оценивает Елена Плахова.
Члены жюри Берлинале (слева направо) Ясмила Жбанич, Ильдико Эньеди, Джанфранко Роси и Адина Пинтилие
Фото: Reuters
Члены жюри Берлинале (слева направо) Ясмила Жбанич, Ильдико Эньеди, Джанфранко Роси и Адина Пинтилие
Фото: Reuters
Фильм Ксавье Бовуа «Альбатрос» выполнен по канонам французского поэтического реализма. Лоран, сержант полицейского участка в живописном городке Этрета на побережье Нормандии, в разгар конфликта с местным фермером, желая спасти его от самоубийства, по трагическому стечению обстоятельств сам фактически убивает его. Рушится не столько даже карьера Лорана (в полиции его ценят и хотят оставить), сколько его внутренний мир: он не может примириться с тем, что стал убийцей. Его прекрасная подруга, с которой герой живет уже десять лет и как раз сейчас собирался узаконить отношения, его маленькая понимающая дочь, мудрая мать — никто не способен его утешить. Утешить или убить — может только море. Лоран бросается в океан на парусной лодке, подобной той, макет которой остался в семье от деда, и сражается с волнами под музыку Перголези.
Все в этом сентиментальном пафосном фильме о схватке с враждебным Роком дышит классической традицией — и прежде всего образ героя в исполнении Жереми Ренье. Но современность все-таки врывается в сюжет. Ведь конфликт с фермерами возникает из-за санитарных требований Евросоюза, и нормандские крестьяне предают бюрократическую надстройку яростным проклятиям.
Внутренне проклинает судьбу и совестливый Иштван Семетка, один из ста тысяч венгров, отправленных на восточный фронт Второй мировой. «Естественный свет» — дебютный фильм Денеса Надя — удивляет самим фактом своего появления именно сегодня. Кажется, он мог быть снят и сорок, и пятьдесят лет назад, разве что техника съемок изменилась. Сцена, когда крестьян, заподозренных в поддержке партизан, оккупанты сжигают в амбаре,— прямая цитата из «Иди и смотри» Элема Климова, есть тут и переклички с ранними фильмами Миклоша Янчо, и с недавним «Сыном Саула» Ласло Немеша.
Удивительным образом венгерское кино, которое финансисты пытаются поставить на коммерческие рельсы, упрямо сохраняет стремление к жестоким, болезненным темам и авторскому стилю.
Это в еще большей степени относится к соседней Румынии. Режиссер Раду Жуде уже в который раз демистифицирует национальную историю, выгребает из нее и издевательски демонстрирует жирные наслоения стадного патриотизма, милитаризма и антисемитизма. Этому был посвящен фильм Жуде «Нам плевать, если мы войдем в историю как варвары». Новая лента режиссера «Неудачный секс, или Сумасшедшее порно» в каком-то смысле продолжает упомянутую. Начинается фильм со сцены «грязного» полового акта, когда партнеры не стесняются ни слов, ни желаний, ни действий. Похоже на порно, но на самом деле любовью занимаются двое законных супругов. Проблема возникает, когда эта снятая на камеру сцена попадает в интернет и в таблоиды, а учителя, ученики и родители учеников престижной школы опознают в «шлюхе» преподающую литературу в этой же школе Эмилию Чилибие.
Разбитый на три части, фильм с разных сторон комментирует эту историю как фрагмент панорамы современной жизни — столь же универсальной, сколь и специфически румынской.
И выясняется, что все взаимосвязано — вирусный ролик-компромат и коррупция, разруха и бесстыдная реклама на улицах Бухареста, лицемерие родителей, якобы оберегающих детей от дурных влияний, и тоска по сильной руке.
Во втором конкурсе под названием «Встречи» по-прежнему представлены фильмы еще более радикальные. «Ужасы 61-й» — дебют уроженки Беларуси и звезды неполиткорректных подкастов Даши Некрасовой. Отвязное кино про злоключения нью-йоркских девушек, заселившихся в бывшую квартиру педофила Эпштейна: хоть он и покинул этот мир, но оставил после себя сумасшедшие теории заговора и способность вселять мировое зло в неокрепшие души. Главный прикол фильма в том, что он нащупывает спусковые кнопки современных психозов и высмеивает их с помощью клишированных образов из «Ребенка Розмари» Романа Поланского или итальянского «джалло». Так что при всей ультрасовременности опус Некрасовой тоже кое-чем обязан традиции.