Вчера в Мосгорсуде завершились прения по срокам наказания обвиняемым в убийстве депутата Госдумы и лидера "Либеральной России" Сергея Юшенкова. Для двух обвиняемых, Михаила Коданева и Александра Кулачинского, прокурор потребовал максимального срока — пожизненного заключения. В последнем слове Михаил Коданев сказал, что не боится смерти, но такого приговора не заслужил.
Организатор убийства был "открыт новым идеям"
Это заседание было самым многолюдным на процессе. Помимо журналистов пришли вдова Сергея Юшенкова Валентина и его водитель, проходивший по делу свидетелем, а также давний приятель подсудимого Игоря Киселева, а потом свидетель по делу Андрей Добряков. Он попытался поговорить с приятелем через решетку, но приставы ему не дали. Явились в суд и освобожденные на прошлом заседании Владислав Пальков и Антон Дрозд — присяжные признали их невиновными. Они держались настороженно, нервничали и говорили адвокатам, что не верят в свое освобождение.Заседание началось с обсуждения юридических последствий вердикта присяжных. Прокурор Шохин огласил характеристики подсудимых — правда, обвиняемые Кулачинский и Киселев высказались против оглашения медицинских справок о состоянии их здоровья. "Но в какой форме я могу использовать этот документ против него?" — удивилась судья просьбе адвоката Игоря Киселева Веры Самсоновой. "А пресса?" — спросила адвокат. И прокурор не стал оглашать эти сведения.
Из прочих документов выяснилось, что подсудимый Кулачинский, исполнитель убийства Сергея Юшенкова, страдает героиновой зависимостью, но в период совершения преступления он "мог осознавать общественную опасность своих действий". Правда, принудительного лечения экспертиза ему не рекомендовала в связи с наличием противопоказаний. Известно, что такими противопоказаниями может быть только неизлечимая болезнь. Александр Кулачинский, как рассказал прокурор, уже был судим, женат, имеет шестилетнюю дочь. О другом подсудимом, Игоре Киселеве, которому Александр Винник поручил найти исполнителей убийства Сергея Юшенкова, было сказано: "положительный, спокойный, уравновешенный, всегда здоровался с соседями". Об Александре Виннике стало известно, что он имеет двоих детей, находится на инвалидности после удаления легкого; прокурор напомнил о том, что Винник явился с повинной и помогал следствию, и процитировал его слова: "Когда Коданев предложил найти убийцу, я не отказался, потому что боялся потерять работу". Главному обвиняемому Михаилу Коданеву прокурор уделил больше времени, чем остальным: огласил содержимое трудовой книжки подсудимого, который работал врачом, коммерческим директором, гендиректором акционерного общества, баллотировался на пост депутата госсовета Республики Коми, а также на пост главы Республики Коми и депутата Госдумы РФ. Не судим, не привлекался, на учете в наркодиспансере не состоял, характеристики положительные, состояние здоровья позволяет содержать его в СИЗО.
После этого с ходатайством выступил адвокат Михаила Коданева Генри Резник, который назвал своего подзащитного неконфликтным человеком, "открытым новым идеям".
"Он тянул время, думая, что не надо будет убивать"
После перерыва стороны перешли к прениям. Обвинитель Шохин заявил, что исключает из обвинения подсудимых Киселева и Кулачинского статью 277 (посягательство на жизнь госдеятеля). Таким образом, Александр Кулачинский обвиняется только в убийстве в составе организованной группы по найму, а также в ношении, перевозке и передаче огнестрельного оружия. Учитывая смягчающие вину обвиняемого обстоятельства, обвинитель тем не менее попросил для Александра Кулачинского пожизненного заключения. Действия Игоря Киселева прокурор квалифицировал по тем же статьям и попросил для него 11 лет лишения свободы. Для Александра Винника, обвиняемого в "посягательстве на жизнь государственного и общественного деятеля с целью прекращения его деятельности", прокурор запросил десять лет, учитывая явку с повинной, раскаяние и вердикт присяжных, которые сочли, что обвиняемый заслуживает снисхождения. И наконец, для Михаила Коданева обвинитель потребовал максимального срока — пожизненного лишения свободы с отбыванием 20 лет в тюрьме и остального срока в исправительной колонии. При этом прокурор напомнил об "особо активной роли" обвиняемого в этом деле.Адвокат семьи Юшенковых Юлий Шмидт квалифицировать действия обвиняемых отказался, согласившись с прокурором, только осторожно заметил, что "мера наказания Виннику очень высока".
Далее выступали адвокаты обвиняемых, которые в перерыве даже провели жеребьевку, в какой последовательности им говорить. Защитник Александра Кулачинского Сергей Денисов и адвокат Игоря Киселева Вера Самсонова попросили исключить обвинение в организованной группе, так как "здесь нет группы, а есть предварительный сговор". "Он тянул время, думая, что не надо будет убивать,— сказала госпожа Самсонова о своем подзащитном.— И только опасаясь за свою жизнь и жизнь детей, пошел на это". Адвокат Денисов попросил учесть "очень тяжелое состояние здоровья" обвиняемого Кулачинского и вынести ему гуманный приговор.
"Теракта здесь нет"
Выступление адвоката Резника было резким. "Мера наказания Коданеву необъяснимо жестока,— заявил господин Резник.— Меня интересует, какую меру наказания избрал бы прокурор, если бы у Коданева не было четверых детей, если бы он не был болен, не характеризовался положительно и совершил бы изуверское деяние! Пожизненный срок — это высшая мера наказания! Какая такая особо активная роль у Коданева? Коданев предложил Виннику устранить Юшенкова. Он не угрожал, не запугивал, он сделал предложение, от которого Винник... ну не смог отказаться. Дал денег. Все! Что, Коданев сам искал исполнителей, оружие? Какая у него активная роль?.. Ну, ясно, что преступление, что человека не вернуть. Но правосудие не должно действовать 'око за око', не хватает нам еще вернуться в средневековье!" Далее адвокат заявил, что обвинение в теракте несостоятельно, потому что "теракт — это убийство за политику, и поэтому в обвинении должно быть четко указано, что убийство совершено именно потому, что человек занимал ту или иную государственную должность. А у нас на процессе ни разу не прозвучало, что Коданев хотел убить Юшенкова за политику". По мнению господина Резника, убийство могло иметь корыстный мотив, но не политический. А это уже совсем другая статья. "Единственное решение, которое вы можете принять,— распустить коллегию присяжных и направить дело на новое рассмотрение,— сказал адвокат судье.— И виноват в этом непрофессионализм Генпрокуратуры". Поддержал коллегу и адвокат Александра Винника: "Ситуация тяжелая. Я считаю, Генри Маркович прав, статьи 277 здесь нет, нет здесь террористического акта и нет здесь второго объекта преступления — политической системы. Цель одна: корыстный мотив, захват власти и контроль над деньгами. И я прошу переквалифицировать действия Винника со статьи 277 на статью 105, ведь в статью 105 заложено убийство лица, которое занимает общественно-политический пост". Упомянув о смягчающих обстоятельствах в деле Винника, защитник попросил суд назначить срок наказания "ниже низшего предела".Фото на память
В завершение судья дала подсудимым последнее слово. "Я сожалею и полностью полагаюсь на ваше решение",— сказал подсудимый Киселев. "Я решил пойти на это преступление только потому, что неизлечимо болен,— заявил обвиняемый Кулачинский.— Прошу о снисхождении". "Прошу учесть мою явку с повинной, чистосердечное признание и что я раскаиваюсь",— попросил Александр Винник. Михаил Коданев настаивал на своем: "Я, как и раньше, говорил и буду говорить, что преступления не совершал. Я невиновен. Конечно, я не боюсь ни смерти, ничего... Но это сверхжестокое наказание. Где моя вина, где доказательства? Кто-то сказал четыре слова, и меня осудили на смертную казнь. Но если вы сочтете меня виновным, я приму... Куда деваться".Оглашение сроков наказания судья назначила на 30 марта. Присяжные, среди которых в основном были женщины среднего возраста, бросились к адвокатам за автографами. На всякий случай взяли автограф даже у гособвинителя. И по-отечески окружили Владислава Палькова. Дамы посоветовали парню "больше в такие дела не попадать", а услышав, что он намерен венчаться со своей девушкой в церкви и каждый день молиться, совсем расчувствовались. Перед зданием суда присяжные сфотографировались с адвокатами и в хорошем настроении разошлись по домам.
Тут к адвокату Генри Резнику, окруженному журналистами, пробился его оппонент Юлий Шмидт — оба адвоката во время процесса непрерывно препирались — и заявил: "Резник напрасно пытается представить, что вердикт присяжных завел нас в тупик, это не так!" Господин Резник обнял коллегу за плечо и произнес: "Да не обсуждал я вердикт! Я Генпрокуратуру обсуждал, которая поставила нас в такое тяжелое положение..."
— Никакого тяжелого положения нет! — горячился господин Шмидт.— И тупика никакого нет! И во вторник, я думаю, судья примет справедливое решение.
После этого адвокаты присоединились к ожидавшим их коллегам, и все на трех машинах отправились отмечать завершение процесса в ресторан.
ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА