В проекте «Игра теней» (сериал уже можно посмотреть на платформе more.tv) американский актер Майкл С. Холл играет вице-консула Америки, который оказался в центре событий, разворачивающихся в Берлине спустя год после окончания Второй мировой войны. Хотя массовый зритель знает Холла, лауреата «Золотого глобуса», по сериалам «Декстер» и «Клиент всегда мертв», играть в исторических картинах ему не в новинку. К примеру, пару лет назад он сыграл самого Джона Ф. Кеннеди в «Короне». Специально для «Коммерсантъ Стиль» Жанна Присяжная созвонилась с актером в Zoom, чтобы узнать, почему большому городу он теперь предпочитает пригород.
— Майкл, чем вы занимались во время карантина — так же, как и все, не вылезали из треников и сами себя стригли?
— Я живу теперь за городом. Я действительно периодически стригся с помощью машинки и, честно говоря, так к этому привык, что подумываю продолжать в том же духе и после окончания карантина. Мы не так давно переехали в этот дом, и долгое время здесь практически не было никакой мебели. Медленно, но верно это место все больше становится похожим на наш дом. Я подозреваю, что мы останемся здесь на неопределенное время. Признаться честно, мне даже нравится жить за городом!
— Однако осень у вас получилась исключительно урожайной: вышел ваш новый сериал «Игра теней», и после семи лет ожидания объявили о том, что горячо любимый многими герой сериала «Декстер» вернется на экраны.
— Да, это было непростое время, но я очень благодарен судьбе. Несколько лет назад я создал музыкальную группу, мы выпустили EP в апреле и планируем выпустить скоро новую пластинку. Вместе с ними я смог во время карантина записывать музыку. Так что даже в режиме удаленки я мог продолжать работать над своими творческими проектами — я считаю это благословением. Все это время я жил практически в лесу, конечно же, забыть о том, что происходит, невозможно, но за городом можно выйти без маски на улицу, немного прогуляться и подышать свежим воздухом.
— Кстати, о музыке — я ожидала, что композиции вашей группы Princess Goes to the Butterfly Museum появятся в саундтреке к сериалу «Игра теней».
— (Смеется.) Может, как-нибудь мы так и поступим, но не с «Игрой теней».
— Я планировала прийти и послушать ваше живое выступление в Mercury Lounge в этом году, но из-за коронавируса все планы пошли прахом, а теперь легендарная нью-йоркская музыкальная площадка объявила о закрытии.
— Да, как оказалось, мы сыграли последний концерт в истории этой площадки! Это был конец марта, и они закрылись на следующий день из-за эпидемии. После нас, в час ночи, должна была выступать другая группа, но из-за локдауна их выступление отменилось в последний момент, потому что технически оно должно было начаться в день карантина — они должны были выступать после полуночи. Так что во время нашего сета нам действительно казалось, что мы играем последний концерт Нью-Йорка. В чем-то мы были правы, и теперь, к сожалению, Mercury Lounge закрыт.
— Вы пели в маске и костюмах химзащиты?
— Сперва да, но потом я ее снял. В то время информация о необходимости масок была не так распространена. Хорошо, что не было толпы, хотя многие пришли на концерт, несмотря на уже висящую в воздухе угрозу пандемии.
— После такого исторического момента не было мыслей взять и оставить актерство ради сцены?
— Скажу прямо, у меня нет никаких намерений оставлять свою «дневную» основную работу, но в то же время я планирую продолжать записывать музыку с ребятами: нам хорошо, и мы получаем удовольствие.
— Ваш персонаж в «Игре теней» американский вице-консул Том Франклин, кажется, самый стильный персонаж сериала. Он носит шерстяные пиджаки, рубашки и шелковые шейные платки.
— Mне кажется, гардероб персонажа может быть в определенной степени информативным как для актера, так и для зрителя. Когда я носил широкие брюки с высокой посадкой и аскотский галстук, этот образ диктовал мне, как надо двигаться, влиял на мои манеры и даже на походку. Когда ты носишь такие костюмы, ты уже не можешь вести себя как современный мужчина. Гардероб Франклина помог мне влезть в шкуру моего персонажа — человека, который родился с серебряной ложкой во рту и получил элитное воспитание.
— А как вы готовились к этой роли?
— Я провел много времени, читая о тех годах и Третьем рейхе, перечитал книгу Уильяма Ширера «Взлет и падение Третьего рейха». Это помогло мне понять, в каком мире жил мой герой и каковы были последствия войны.
— Это сериал — международный проект, как вас, американского актера, позвали в него сниматься?
— Я знал одного из продюсеров сериала, Ролу Бауэр:, мы вместе работали над мини-сериалом «Безопасность» (2018 год) в Великобритании. Она отправила мне сценарий, потом мы вместе встретились с продюсером Дэвидом Дэволи в Штатах. Сценарий Монса Морлинда («Мост») стал для меня решающим фактором: мне понравилась идея съемок в Праге, возможность поработать с международным актерским составом и командой, да и персонаж, которого мне доверили, показался мне очень интересным. Хорошо, когда у твоего персонажа есть секрет.
Мне понравилось работать с актерами самых разных национальностей: американскими, британскими, немецкими, чешскими и многими другими. За кадром мы работали со скандинавами — режиссерами и сценаристами. Я думаю, что тогда я недостаточно ценил то, насколько прекрасно это было, и не понимал, насколько быстро это станет частью нашего прошлого. Будем надеяться, что однажды такие международные проекты будут вновь возможны. Только сейчас, оглядываясь назад, я начинаю понимать, насколько же это был уникальный опыт.
— На ваш взгляд, в чем преимущество сериалов над полнометражными фильмами?
— Я думаю, что во всех форматах есть свои достоинства и недостатки. Без гигантского экрана невозможно передать масштабность и эмоциональность открывающей сцены фильма «Спасти рядового Райана». Конечно же, все меньше и меньше людей сидят в кинотеатрах и смотрят кино на большом экране, особенно сейчас. Что же до широты повествования, то тут, конечно, у сериалов есть большое преимущество просто из-за другого хронометража, благодаря которому они могут создать целый мир. Он будет описан подробнее, сюжетные линии будут насыщеннее, а персонажи смогут по настоящему раскрыться. Я думаю, что во многом именно поэтому телевизионные сериалы сегодня так популярны. Конечно, сериалы не заместили нам книги, романы пишут и сегодня, но эта форма повествования востребована огромным количеством зрителей.
— На днях я говорила с вашим партнером по «Игре теней» Тейлором Китчем, и он рассказывал, что ради роли поехал в Берлин, а потом провел несколько дней в Освенциме. У вас была возможность увидеть Европу и побывать в тех местах, где разворачивались основные события Второй мировой войны?
— Да, мне довелось в свое время путешествовать по Европе. Я пел всю свою жизнь. Когда я учился в колледже, то выступал в небольшом камерном хоре, и всем коллективом мы отправились в Вену на десять недель. Там мы изучали австрийское искусство, архитектуру и музыку, ведь в свое время это был эпицентр для гениев классической музыки: Гайдна, Моцарта, Бетховена. И после этого я ездил в Дахау, концентрационный лагерь, но я никогда не был в Освенциме. В Дахау мы пошли на экскурсию по лагерю, и, несмотря на то что прошло столько лет, я до сих пор закрываю глаза и отчетливо вижу те места, как если бы я их увидел пять минут назад. За эти годы я путешествовал по Германии и Австрии, останавливался в Берлине на четыре дня, побывал и в Мюнхене.
— Вы обсуждали с создателями сериала, насколько достоверны события, о которых идет речь в фильме? Как поступали с так называемыми серыми зонами и вашим персонажем, который на самом деле не существовал?
— Да, Том Франклин — собирательный персонаж. Монс и другие создатели сериала писали его с людей, которые жили в то время или с которыми они контактировали в процессе исследования этой темы для сериала. Что же до исторических событий, будь то борьба за лидерство, расхищение награбленного за время войны, то все это происходило в действительности. И хотя мой герой никогда не существовал, его написали с большой долей исторической правды. Но лично я за основу своего героя не брал никого из реально существовавших людей.
— После карантина у меня пропало желание смотреть, например, фильмы-катастрофы. Как вы думаете, как изменятся вкусы зрителей после пандемии?
— Зрителям вряд ли теперь захочется проводить свое свободное время, растворяясь в стрессе других людей, потому что им и своего достаточно. Я заметил это по себе — теперь меня привлекают гораздо более легкие картины, фильмы и сериалы. Они могут быть мрачными и глубокими, но их сюжет разворачивается в мирах нереальных, смешных или преувеличенных, то есть не в нашей действительности, не здесь и сейчас. Очень трудно дать этому оценку, потому что мы все находимся еще посреди этого кризиса и в ближайшие годы наш опыт будет переоцениваться неоднократно. Наверное, мне не стоит это говорить, потому что я часть этого проекта, но, конечно, интересно посмотреть на зрительский аппетит, почему они хотят увидеть сериал, в котором идет речь о событиях в Берлине после Второй мировой войны. Для некоторых это станет формой эскапизма, побега от современного мира.
— Кстати, на эту тему мы говорили не так давно и с Кайлом Маклахленом. Он утверждал, что в те годы происходили по-настоящему ужасные события, но нельзя закрывать на это глаза, важно научиться извлекать уроки из прошлого, особенно сейчас, во времена нестабильности. Как вы думаете, почему эта тема стала вновь так интересна зрителям?
— Потому что это была последняя мировая война, когда весь мир переживал глобальный конфликт, в который были вовлечены все. Конечно, конфликты существуют в нашем мире и сегодня, но они больше не называются мировыми войнами. Я думаю, что интерес к этой теме так высок, потому что мы далеки от мира, который живет в режиме милитаристского конфликта. Несмотря на все события, последовавшие после окончания Второй мировой войны, именно этот отрезок истории кажется нам рубежом современной истории.