В декабре и начале января австралийцы, жившие недалеко от больших очагов лесных пожаров, видели то, то они назвали «коричневым небом»: сквозь мглу солнца не было видно даже в полдень. Это связано с тем, что в дымах лесных пожаров присутствуют тонкодисперсные частицы, в значительной мере состоящие из элементного углерода (сажа, или black carbon, что не всегда идентично). Такие частицы, находясь во взвешенном состоянии в атмосфере, поглощают и рассеивают солнечный свет.
Выходить на улицу рекомендовалось даже не в марлевых масках, а в строительных респираторах, по сути, в противогазах light, в них и ходили жители многих австралийских городов на юго-востоке страны, включая столицу Канберру, хотя лучше было бы надевать противогазные маски, как пожарные. Концентрация некоторых вредных веществ в воздухе той же Канберры в пик пожаров превышала санитарные нормы в 26 раз.
Дымовые аэрозоли лесных пожаров отличаются от таковых при городских пожарах. При последних в дыму много остротоксичных продуктов горения пластмасс. В дыму лесных пожаров помимо обычных вредных продуктов сгорания органики большое количество кислых анионов. Когда горит тайга в Сибири в дыме больше сульфатов, при горении субтропических лесов в дыме преобладают нитраты. Впрочем, большой разницы в данном контексте между ними нет: при попадании в легкие или при вымывании из атмосферы дождями образуются в первом случае серная, во втором азотная кислота.
Дымовые аэрозольные эмиссии в пик австралийских пожаров были настолько масштабны, что на Новый год в соседней Новой Зеландии начали чувствовать запах гари. Данные со спутников показали, что поднявшийся до стратосферной высоты дым пожаров в начале января, двигаясь на восток, достиг Южной Америки, а еще через неделю он, обогнув земной шар, с запада вернулся в Австралию, уже промытый «кислотными дождями» австралийского происхождения в Чили, Перу, Бразилии, Аргентине и Африке.