Вчера в Новосибирске завершился процесс по делу об отправке за границу останков человеческих тел и препаратов головного мозга. Главный фигурант дела начальник областного бюро судебно-медицинской экспертизы Владимир Новоселов, который обвинялся в злоупотреблениях и превышении полномочий, был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.
Последний раз Ъ подробно писал об этом деле 16 сентября. Напомним, как оно развивалось. В сентябре 1999 года ученый совет Новосибирской государственной медицинской академии (НГМА) решил организовать на базе вуза институт пластинации. Договоренность о сотрудничестве была достигнута с профессором Гейдельбергского университета (Германия) Гюнтером фон Хагенсом, который первым освоил метод фиксации трупных тканей с помощью силиконовой пластинации. Профессор фон Хагенс прославился как организатор анатомических выставок, своей натуралистичностью шокирующих европейцев. Согласно отчетности, НГМА поставляла трупный материал в ФРГ, где из него должны были изготовить по методу силиконовой пластинации препараты, предназначенные для использования в НГМА в качестве медицинских наглядных пособий.
По материалам обвинения, ректор НГМА Анатолий Ефремов обратился за содействием в получении трупного материала к начальнику областного бюро судебно-медицинской экспертизы (СМЭ) Владимиру Новоселову. По версии следствия, господин Новоселов "с целью упрочения отношений с Ефремовым" издал приказ, предписывающий всем лечебным учреждениям Новосибирска и СИЗО отправлять в бюро СМЭ "безродные" трупы и трупы, от захоронения которых отказались родственники. Из бюро СМЭ тела поступали в морг медакадемии. В октябре 2000 года 51 тело и препараты головного мозга были отправлены в Гейдельберг. Однако следующая партия анатомического материала почти из 30 трупов была арестована прокуратурой. Следователям удалось найти родственников восьми умерших. Всем им в бюро СМЭ заявили, что тела их родных кремированы, более того, по данным следствия, предлагали заплатить за фактически не проведенную кремацию до 900 руб.
В городе разразился скандал. Под подозрение следователей кроме господ Ефремова и Новоселова попали руководители почти всех новосибирских психиатрических больниц, домов сестринского ухода, противотуберкулезных диспансеров. По мнению правоохранительных органов, врачи взяли на себя право распоряжаться останками людей и не позволили их родственникам "исполнять обряды, связанные с поминовением умерших". В дальнейшем главврачи были освобождены от уголовной ответственности. Прекратили преследование и в отношении ректора Ефремова. Обвинение в превышении должностных полномочий и злоупотреблениях предъявили только Владимиру Новоселову, а его дело обросло новыми эпизодами. Якобы господин Новоселов, в обязанности которого входит только экспертиза "криминальных" трупов, установил на территории бюро СМЭ кремационную печь, а также нарушил закон "О трансплантации" — отдал санитарам морга устное распоряжение извлекать фрагменты головного мозга.
Год назад уголовное дело поступило на рассмотрение Кировского райсуда Новосибирска. Гособвинитель с учетом заслуг обвиняемого "перед городом и обществом" просил суд назначить господину Новоселову два года условно. Адвокаты просили оправдать их подзащитного за отсутствием состава преступления. Вчера господину Новоселову был вынесен оправдательный приговор. Как установил суд, обвиняемый не знал, что отправленные в НГМА трупы в дальнейшем будут вывезены в Германию, а предоставлял "анатомический материал" для учебного процесса. Также ничего не знал он и о случаях лжекремации. На одном из судебных заседаний старший лаборант танатологического отделения бюро СМЭ Галина Белова признала, что на допросе у прокурора она оговорила своего начальника, заявив, что действовала по его распоряжению. "Я струсила и из-за своего недомыслия перевела все на Новоселова",— заявила свидетельница. Кроме того, суд установил, что обязанности по розыску родственников умерших возложены на главврача лечебного учреждения, в котором скончался пациент.
Председатель судебного заседания Михаил Носырев определил, что устав бюро СМЭ позволял проводить кремацию умерших. Кроме того, часть средств на приобретение кремационной печи бюро СМЭ получило от областной администрации. Господин Носырев заявил, что невозможно говорить о трансплантации головного мозга: во-первых, головной мозг не входит в перечень органов, подлежащих трансплантации, а во-вторых, экспертиза трупа в бюро начинается не ранее чем через 12 часов после биологической смерти, когда все органы и ткани уже мертвы.
Как стало известно, прокуратура намерена опротестовать оправдательный приговор в Новосибирском облсуде.
КОНСТАНТИН Ъ-ВОРОНОВ, Новосибирск