«Для нас подходит любая страшная сказка»

На прошлой неделе на московском фестивале любительских театров «Молодые — молодым» запретили показы постановки по мотивам повести Джанни Родари «Приключения Чиполлино» в жанре «сатирический памфлет». Режиссер спектакля Александр Таттари заявил, что работавшие над постановкой подростки «не виноваты, что актуальность данного произведения растет с каждым днем». “Ъ” решил узнать у культурных и общественных деятелей, какие сказки им напоминает современная Россия.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Ирина Прохорова, главный редактор издательства «Новое литературное обозрение»:

— Наша жизнь очень напоминает «Три толстяка» Юрия Олеши. Как только случилась история с запретом спектакля по мотивам «Чиполлино», я тут же подумала, что подобная история может произойти и с Олешей, уж больно много похожего. Но если посмотреть шире, то классическое описание ситуации в современной России есть в пьесах Евгения Шварца «Тень» и «Дракон».

Сергей Шаргунов, писатель, зампред комитета Госдумы по культуре, главный редактор журнала «Юность»:

— Сегодняшняя Россия для меня ассоциируется со «Сказкой о мертвой царевне и о семи богатырях». С историей красавицы, переживающей множество злоключений, но со счастливым финалом. Ее чуть не съели волки в темном лесу, она была отравлена до бессознательного состояния, но пробуждается от поцелуя прекрасного королевича Елисея. И первое, что она восклицает после долгого пробуждения: «Как же долго я спала!» И эта ее фраза буквально рифмуется с другой знаменитой пушкинской фразой — «Россия вспрянет ото сна». Эта мечта о пробуждении и счастье нашей воистину прекрасной страны, этот пушкинский завет не покидают нас с пушкинских времен.

Александр Невзоров, радиоведущий, публицист:

— Для нас в той или иной степени подходит любая страшная и мерзкая сказка. Но все они ничто по сравнению с тем, какую сказку сейчас складывает сама Россия. В будущем слово «Россия» будет обозначать одну из самых страшных и нереальных сказок. В реальность Синей Бороды, Нильса с гусями и Карлсона будет вериться проще, чем в сказку под названием «Россия», которую люди будут пересказывать друг другу на ночь. Делать это будут наиболее злобные родители, желающие, чтобы их дети выросли истериками и неврастениками. Подозреваю, что под запрет может попасть еще и сказка про Буратино. У него непорочное зачатие, его папа плотник, то есть просматривается прямая сатира на церковное божество. И конечно же, все, что касается подлинной сказки «Спящая красавица». Не все знают, что принц не должен был ограничиться поцелуем, он должен был совершить полностью все действия. Эта сказка могла бы навести на ненужные мысли по поводу мумии Ленина.

Дмитрий Глуховский, писатель:

— Мне кажется, что мы живем в сказке «Синяя Борода». Мы попали в волшебный замок, к обаятельному человеку, и только синяя борода и погоны на плечах заставляли нас заподозрить неладное. Но мы решили не обращать на эти детали декора внимания и довериться ситуации. И чем дольше мы в этом замке живем, тем больше оказывается скрытых комнат с различными скелетами и тем больше мы понимаем, что выхода из него нет.

Евгений Бунимович, председатель комиссии по образованию Мосгордумы:

— «По щучьему веленью». В сказках заложены сильные национальные представления, стереотипы, и если большинству стран Европы более подходит «Золушка» — пример того, как нужно трудиться, чтобы заполучить принца, то жизнь в России напоминает сказку о Емеле. То есть все то же самое, принцесса будет, только надо лежать на печи и ждать. К сожалению, представления, что надо самому что-то делать, у большинства сограждан нет.

Андрей Житинкин, режиссер, народный артист России:

— На «Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях». И не потому, что в ней будут совпадения с нашей семибоярщиной-банкирщиной, а потому, что мне очень странно, что наша страна до сих пор не разбужена. Не так давно мы были страной, которая кого-то удивляла, пугала и озадачивала. Все пытались разгадать тайну русской души. А сейчас никто ничего не разгадывает, сегодня есть ощущение, что все находится в каком-то анабиозе. Нам нужен тот, кто разбудит эту огромную красивейшую спящую страну с ее феноменальным потенциалом. Я много летаю, гастролирую по стране, и если кто-то думает, что все сосредоточено у нас только в Москве, он глубоко ошибается. Наша провинция феноменально богата, там столько талантов, но они спят. И вот почему они спят — не знаю и не понимаю.

Людмила Улицкая, писатель, переводчик и сценарист:

— Таких сказок много. Не удивлюсь, если кто-то захочет запретить все пьесы Шварца. А может, мы пойдем еще дальше — к запрету вообще всего репертуара, от Островского до Шекспира. Так, на всякий случай...

Евгений Водолазкин, писатель:

— Наверное, на сказку «Стойкий оловянный солдатик». В России без такого качества, как стойкость, очень трудно прожить. А еще там есть трогательный момент, который мне очень напоминает сюжеты, связанные с русской любовью все контролировать и русской бюрократией. Солдатик выпадает из окна и оказывается на улице, где мальчишки делают для него лодочку и отправляют в плавание. Сточные воды выносят его под мост, где хозяйничает большая крыса. И что она требует с солдатика за то, что он проплывал по ее владениям? Паспорт.

Наталья Рагозина, абсолютная чемпионка мира по боксу среди профессионалов:

— Поскольку наша страна сильна, то я думаю, что это сказка «Три богатыря». В ней отражается то, что я вижу в России: сила духа, любовь к родине и непобедимость. Я считаю, что только так, а остального как-то не вижу. Наши богатыри, наши спортсмены, они самые сильные во всем мире.

Андрей Макаревич, лидер «Машины времени»:

— На сказку «Про белого бычка». Ходим по кругу — и все не туда.