|
Музыка с иголочки |
Сто лет назад инженеры французской фирмы Pathe сделали на территории России первые музыкальные записи, заложив таким образом в нашей стране основы рынка аудионосителей. Примерно тогда же сформировались основные принципы организации торговли тиражным звуковым материалом. И хотя сейчас грамзапись воспринимается массовым потребителем как нечто архаичное, истинные меломаны настаивают, что виниловые пластинки до сих пор являются источником звука непревзойденного качества.
Говорящая машина
То, что первый звукозаписывающий аппарат изобрел Эдисон, знают все. Каждый школьник читал про покрытый воском вращающийся цилиндр, на который при помощи специальной иглы наносилась звуковая дорожка. После того как Эдисону удалось отклонить обвинения в чревовещании, а всеобщий восторг, вызванный говорящей машиной, поулегся, возник вполне закономерный вопрос: а кому это, собственно говоря, нужно? У Эдисона было достаточно фантазии, и он придумал для своего разговорчивого детища множество вариантов применения. Изобретатель считал, что фонограф можно использовать вместо стенографистки, в качестве книги для слепых, телефонного автоответчика, музыкальной игрушки, а также для обучения иностранным языкам, ораторскому искусству, для создания семейных звуковых альбомов или же вместо будильника и т. д. Музыкальные записи Эдисон тоже имел в виду, но ставил их отнюдь не на первое место и едва ли подозревал, что именно они обеспечат фонографу, а затем граммофону коммерческий успех.
В одной из первых рекламных листовок говорилось, что фонограф — незаменимый инструмент для нотариуса. "Завещатель высказывает в фонограф свою посмертную волю, и наследники не нуждаются ни в каких нотариальных актах; они застрахованы от всяких посягательств на их собственность, от всяких подделок и подлогов. Стоит им пригласить свидетелей, знавших покойного, и они услышат его волю, выраженную его голосом, его собственными словами". В принципе весьма убедительно, однако следует учесть, что качество первых записей было очень низким и идентифицировать записанный голос можно было далеко не всегда.
Вслед за нотариусами изобретением попытались воспользоваться дрессировщики попугаев. В начале XX века существовала специальная школа, где попугаев учили говорить при помощи фонографов. Кроме работающих на попугаев спичрайтеров, новой техникой заинтересовались политики, стремящиеся увековечить свои гениальные мысли, высказанные в выступлениях. Среди пожелавших произнести пламенную речь перед аппаратом Эдисона был, например, Бисмарк. Однако политические деятели очень быстро охладели к этой машине, поскольку тиражировать валики с записью тогда никто не умел, а получать выступление в одном экземпляре публичным людям было неинтересно. Наиболее охотно фонографом пользовались этнографы. Именно в то время впервые записали исполнителей народных песен и прочего фольклора; Николай Миклуха-Маклай, в частности, привез в Петербург записи речи папуасов.
Вскоре к этнографам присоединился и сам Эдисон, решивший составить коллекцию выступлений своих великих современников. Его сотрудники записали игру Брамса и Чайковского, голос Толстого. Кроме того, Эдисон считал, что фонограф — это домашний аппарат, с помощью которого можно самому сделать запись, а затем ее прослушать. Поэтому он пытался наладить массовое производство не валиков с записями, а фонографов. Но стоили они дорого — $150, и желающих столько тратить на модную игрушку было немного.
Умнее повела себя компания Columbia, решившая торговать именно записями. В ее первых каталогах мы находим несколько десятков военных маршей, курсы иностранных языков и 34 композиции в исполнении мастеров художественного свиста. Качество записи было невысоким, и меньше всего новым изобретением заинтересовались серьезные музыканты и артисты. Правда, Матильда Кшесинская распорядилась, чтобы аккомпанемент к ее номерам в балете "Дочь микадо" был записан на фонограф. Но все знали, что великая балерина — дама эксцентричная, и потому ее инициатива ни у кого не вызвала энтузиазма.
Выдающихся исполнителей могла примирить с низким качеством записи на восковых валиках лишь надежда, что те сохранят их голос для будущего. Однако цилиндры обладали крайне малым рабочим ресурсом. Запись на воске можно было прослушать в среднем шесть раз. В XIX веке искусство было еще обращено к вечности, и модернистская идея о саморазрушающемся объекте культуры еще никому не приходила в голову. Лишь петербургская кондитерская фирма "Жорж Борман" спустя некоторое время решила воспользоваться недолговечностью музыкальных записей и стала выпускать пластинки из шоколада, которые следовало сначала прослушать, а потом съесть. К сожалению, эта схема общения с прекрасным не вышла за пределы кондитерских магазинов, хотя, несомненно, могла бы украсить манифест какой-нибудь авангардистской художественной группировки.
Секретная запись
Изобретенные Эдисоном валики почти не поддавались тиражированию. Певец пел одновременно перед тремя рупорами, и его голос записывался, соответственно, на три цилиндра, а оркестровые номера можно было записать сразу на десять цилиндров. Если номер пользовался популярностью у покупателей, артисту приходилось в течение нескольких дней петь одно и то же, пока не будет записано необходимое количество валиков. При такой технике о широкой торговле записями говорить не приходилось.
Превращением грамзаписи в индустрию мы обязаны не Эдисону, а его врагу Берлинеру, предложившему записывать звук не на валиках, а на дисках, которые можно было быстро наштамповать практически в любом количестве. Эдисон начал всеми доступными способами бороться с созданными Берлинером граммофонами. В ходе этой войны он умудрился не только изобрести способ тиражирования валиков, но и впервые обратил внимание на меломанов, в которых увидел потенциальных клиентов. Для них он выпустил на цилиндрах серию записей солистов Metropoliten Opera. Но победить грампластинку цилиндру Эдисона так и не удалось: штамповать валики многотысячными тиражами оказалось невозможно. В 1913 году Эдисон признал поражение. Валики некоторое время продолжали использоваться в основном для любительских записей, подобно бытовым магнитофонам.
Поскольку вокруг звукозаписи постоянно возникали патентные споры, все подробности технологического процесса были засекречены. Читатели издававшихся в те годы граммофонных журналов тщетно просили объяснить им, как изготавливаются грампластинки. Вот как отвечал любопытным читателям журнал "Граммофон и фонограф": "Запись для граммофона составляет секрет нескольких граммофонных компаний, но охраняется очень строго; литературы по этому вопросу нет".
А лидером производства пластинок и цилиндров стала французская компания Pathe, память о которой увековечена в слове "патефон". Именно Pathe первой пришла со звуковым товаром на российский рынок. Век назад, в 1903 году, компания произвела первую запись на территории России, а в начале 1904-го коммивояжеры распространяли ее продукцию уже по всей стране. Любопытно, что первое время на пластинки записывали объявление примерно такого содержания: сейчас таким-то артистом будет исполнено то или иное музыкальное произведение, а запись сделана для компании братьев Пате (или же просто для патефона).
Соло для граммофона
Одновременно с Pathe в Европе начала действовать Berliner`s Gramophon Company. В октябре 1898 года в Ганновере смонтировали четыре гидравлических пресса, которые стали печатать пластинки прямо под открытым небом. Это было первое предприятие, отказавшееся от валиков и выпускавшее только пластинки. Примерно тогда же Gramophon Company начала регулярно проводить выездные сессии грамзаписи в различных городах Европы и записывать там лучших исполнителей. А первым городом, куда приехали специалисты компании, был Петербург.
Граммофоны стоили дорого. В 1904 году аппарат "с продолжительным заводом" стоил 80 рублей, "с концертной мембраной и большим рупором" — 100 рублей, а граммофон "Монарх-Гранд" "с рупором из чистого серебра 84-й пробы" — 600 рублей. За такие деньги можно было купить небольшой дом. Понятно, что далеко не каждый мог позволить себе личный граммофон. Поэтому в начале компании отдавали предпочтение большим и громко играющим аппаратам, которые можно было установить в ресторане или парке. Тем более что задолго до изобретения фонографа в российских точках общепита устанавливали музыкальные шкатулки, способные сыграть несколько мелодий. В 1860-е годы среди московских любителей прекрасного пользовалась большой популярностью музыкальная машина ресторана "Прага", исполнявшая отрывки из опер, еще не известных широкой публике. Поэтому и первые граммофоны воспринимались как модернизированный вариант музыкальных шкатулок.
Создание аппаратов для прослушивания пластинок казалось делом весьма перспективным. В 1913 году в Петербурге было зарегистрировано крупное акционерное общество "Таксограммофон и музыка". Его учредители исходили из того, что "работоспособность пластинок при проигрывании на таксофоне дает несравненно большую выручку за каждую пластинку, чем продажа таковой в розницу". Правда, начавшаяся мировая война не дала возможности развернуть производство.
В начале XX века большой популярностью пользовались концерты, когда зрители сидели перед эстрадой, на которой играл граммофон. Рекламные объявления уверяли, что слушать механического певца намного приятнее, чем живого, поскольку артист может отойти в дальний конец сцены, а то и просто повернуться к зрителю спиной, а граммофон дает ровный и чистый звук. (Что касается чистоты звука, то здесь налицо сильное преувеличение — справиться с характерным шипением создателям граммофона не удавалось.)
Такие концерты показывали, что граммофон — это не аттракцион вроде карусели, а вполне солидное развлечение. В погоне за респектабельностью звукозаписывающие фирмы (одна из наиболее известных так и называлась — "Граммофон") были готовы привлекать к сотрудничеству прославленных артистов, несмотря на то что их записи не всегда окупались. Такая политика принесла свои плоды — аппарат, способный заменить оркестр недорогого ресторана, теперь мог составить конкуренцию консерватории и оперному театру. В газете "Санкт-Петербургские ведомости" периодически печаталось объявление, что в Таврическом саду установлен граммофон и почтенная публика может послушать в его исполнении Шаляпина, Карузо и других знаменитых певцов.
В России всегда с трепетом относились к достижениям западной техники, поэтому солисты столичных театров охотно пели в студиях звукозаписи. В 1901 году записали свои первые пластинки Шаляпин и Собинов. К этим опытам относились по-разному: одни видели в них профанацию оперного искусства, другие пытались вычислить, какой гонорар получил тот или иной прославленный исполнитель за запись. "У нас в России,— писала в 1902 году 'Русская музыкальная газета',— американское общество 'Граммофон' в грандиозных размерах и с невероятной материальной прибылью эксплуатирует все богатства музыкального творчества наших русских композиторов при содействии первоклассных певцов и певиц, уплачивая им баснословные суммы, доходящие до 10-15 тыс. рублей за несколько спетых ими романсов или оперных арий". Нужно сказать, что эта нещадная "эксплуатация" была весьма плодотворной — в 1902 году фирма "Граммофон" выпустила 1500 пластинок с записями русских исполнителей.
Не меньшей популярностью пользовались в России записи европейских певцов, что заставило руководство Gramophon Company резко расширить их ассортимент и повысить гонорары западным исполнителям. В начале XX века работавший исключительно на Россию рижский завод выпускал 7500 дисков в день.
Поняв, что музыкальные пластинки — это всерьез и надолго, Gramophon Company занялась разработкой единого стандарта для своей продукции. Начали с хронометража. Выяснилось, что средняя длительность звучания большинства музыкальных номеров составляет три минуты. В силу этого был избран формат диска, время прослушивания которого доходило до пяти минут. Тогда же начались первые опыты с долгоиграющими пластинками.
Фабрика звезд
Первые пластинки были односторонними, а позже они стали своеобразным знаком отличия, которого удостаивались лишь наиболее знаменитые артисты — звезды первой величины. В России на односторонних пластинках записывали лишь Шаляпина, Нежданову, Липковскую, Собинова, Смирнова и Дамаева. Вскоре появилось несколько серий пластинок, дизайн которых четко указывал на статус исполнителя: если обычные диски (тогда их называли "рекордами") выходили с черной этикеткой, то для звездной серии использовалась этикетка красного цвета. При этом обычная пластинка большого формата стоила три рубля, а красная этикетка поднимала цену до пяти. Однако самой престижной была оранжевая этикетка, которую помещали только на пластинки короля басов Шаляпина и короля баритонов Баттистини.
Культ знаменитостей активно поддерживался прессой, которая с удовольствием писала о том, сколько получают оперные примы и премьеры от звукозаписывающих фирм. Газеты с восторгом сообщали, что Шаляпин не берет за выступление меньше 10 тыс. рублей, а каждая нота, спетая Энрико Карузо, стоит червонец.
Однако существовала еще и эстрада. Портреты тогдашних звезд не сходили со страниц прессы, а рассказы об их туалетах, домах, собачках и супругах интересовали всех не меньше, чем личная жизнь известных оперных певцов и певиц. Самой яркой фигурой в масскультуре начала XX века, несомненно, была Анастасия Вяльцева. Газеты называли ее "ярой жрицей пошлости", но успех ее концертов был колоссальным. Публика и благожелательно настроенная часть критики неизменно сопровождали ее имя эпитетом "несравненная". Пресса писала об огромном состоянии артистки, о годовом доходе, зашкаливавшем за 100 тыс. рублей, о собственном вагоне, в котором она, подобно императрице, путешествовала по стране, а также о том, что генерал Куропаткин взял на войну граммофон с коллекцией вяльцевских пластинок. Газеты, например, сообщали, что она отказалась от концертов и, бросив все, отправилась на дальневосточный фронт к раненому мужу (что только способствовало ее популярности). Однако даже Вяльцева, чьи пластинки расходились фантастическими тиражами, не могла конкурировать с Шаляпиным.
Шаляпина записывали очень много, тем не менее известно, что его первое посещение студии звукозаписи закончилось бесславно. В 1901 году одна из газет писала, что знаменитый певец отказался петь в металлическое "ухо": "Успешно прорепетировав несколько романсов, артист приготовился петь. Аппарат был пущен в ход, но Федор Иванович молчал и только слабо шевелил губами. Когда аппарат был остановлен, артист заявил, что петь для граммофона он никогда не будет... В этот раз в самом деле он сел на извозчика и уехал". Однако Шаляпин быстро нашел общий язык с техникой. К тому же гонорары за выступление перед рупором были на порядок выше, чем за концерты, и Gramophon Company выпустила целую серию шаляпинских пластинок. Их успех был оглушительным, и вскоре рынок наводнили пиратские перепечатки и просто поддельные диски, на которых под Шаляпина пел неизвестный имитатор. В результате на каждой шаляпинской пластинке стали помещать специальное свидетельство о подлинности вроде такого: "1910 ноября 18-го дня я, нижеподписавшийся артист Федор Шаляпин, сим удостоверяю, что граммофонные пластинки я напечатываю исключительно для акционерного общества 'Граммофон' (по нотариальному условию), а потому всякое появление граммофонных пластинок с напетыми мною пьесами в других каких бы то ни было обществах мною признаются за подделку".
Подделок в начале века было немало, но считается, что первый контрафактный звуковой товар появился именно в России. Уже в 1902 году "Музыкальная газета" затеяла дискуссию об авторском праве на грамзапись. Однако пираты в дискуссии не участвовали, зато стремительно наращивали производство, и к 1910 году рынок был завален "левыми" записями. Правда, в отличие от нашего времени пиратские пластинки стоили почти столько же, сколько и легальные. Дело в том, что материал, из которого изготовляли диски, был очень дорогим, его стоимость составляла основную часть их цены.
Пиратство приобрело такие масштабы, что в 1911 году Государственная дума приняла закон об авторском праве, которым среди прочего регулировался и выпуск пластинок. Вскоре после принятия этого закона ряд пиратских фирм объявили о самоликвидации.
Агитаторы, горланы, главари...
После революции производство грампластинок прекратилось. В 1919 году магазины и мастерские, выпускавшие и продававшие граммофоны, фонографы, пластинки и валики, были национализированы и переданы в ведение музыкального отдела Наркомата просвещения. Тогда же восстановили и один из заводов грампластинок, где развернули производство агитационной продукции. Интерес большевиков к говорящим машинам вполне понятен: рассылать по всей стране пластинки проще, чем агитаторов, а проведение митинга удобнее поручать "товарищу граммофону". Впервые в мировой практике пластинки стали выпускать для целей пропаганды. Каждый большевик, мнивший себя трибуном, считал своим долгом увековечить свое ораторское искусство. По всей стране граммофоны агитировали за советскую власть голосами Ленина, Троцкого, Калинина, Зиновьева, Коллонтай. Единственное, чего граммофоны не умели, так это отвечать на вопросы из зала. В 1919-1921 годах было записано 13 выступлений Ленина. После вождей пришла очередь эстрадных певцов (их печатали в основном с дореволюционных матриц). В отличие от речи Ленина "Что такое советская власть" на эти пластинки у крестьян было можно выменять хлеб.
Когда, по мнению Сталина, в СССР "жить стало лучше, жить стало веселее", правительство озаботилось приобщением широких масс пролетариата к музыке. В августе 1933 года производство граммофонов и пластинок было переведено из слабосильного Наркомата легкой промышленности в могучий Наркомтяжпром. И, надо сказать, в соответствующий художественный совет вошли не только партийные функционеры, но и люди искусства — Гольденвейзер, Ипполитов-Иванов, Качалов, Шостакович, Собинов, Нежданова. Тиражи пластинок резко выросли. Во дворах играли новенькие патефоны, а жители коммунальных квартир танцевали танго под песню про утомленное солнце. Начали выходить и записи классической музыки. Дмитрий Шостакович вспоминал, что однажды Сталин услышал по радио выступление Марии Юдиной и потребовал ее пластинку. Записей пианистки тогда еще не было, однако ради вождя тираж был напечатан за одну ночь.
Долгоиграющий уход
В середине 1950-х в Советском Союзе появились гибкие грампластинки, которые изготовляли полукустарным способом и полулегально. Они активно продавались на курортах Крыма и Кавказа. А в столичных городах появившиеся в те годы стиляги собирали джазовые записи, выполненные на старых рентгеновских снимках (сквозь звуковые дорожки были хорошо видны вывихи и переломы). Правда, эта "музыка на костях", как называли такие пластинки, просуществовала недолго и вскоре была вытеснена магнитофонами.
Технология изготовления грампластинок совершенствовалась (как и техника для их проигрывания), и тиражи росли с фантастической скоростью. В 1970-е во всем мире ежегодно выпускалось порядка 200 млн пластинок. Однако этот расцвет был кануном забвения. Грампластинка, которая почти полстолетия являлась фактически единственным музыкальным носителем, потом долгое время жила параллельно с магнитной пленкой, пока не начала гибнуть под натиском "цифры". К концу XX века "винил" постепенно стал экзотикой (хотя до сих пор существуют фирмы, выпускающие проигрыватели и грампластинки для меломанов — поклонников "правильного" аналогового звука). Что поделаешь, прогресс движется по цифровому пути — такова реальность.
АЛЕКСАНДР МАЛАХОВ
АППАРАТНЫЙ КОНЦЕРТ
Оксетофон вместо оркестра
"Мы неоднократно указывали уже нашим уважаемым покупателям, что теперь наступило время для сбыта аппаратов с сильным тоном. Оксетофоны с аккумуляторами, о которых мы сообщали в предыдущих номерах нашего журнала, должны в ближайшем будущем заменить оркестры и механические концертные инструменты во многих пунктах, где собирается публика. Один из наших покупателей задался целью демонстрировать оксетофон с аккумулятором в курортах на побережье Балтийского моря, справедливо рассуждая, что именно эти публичные концерты могут расширить сбыт как аппаратов, так и, главное, пластинок.
Об одном из таких концертов предприимчивый торговец прислал нам сообщение. Перед началом концерта им был прочитан многочисленной публике реферат о преимуществах настоящих граммофонных аппаратов перед многочисленными копировками. Наибольшим успехом пользовались пластинки Карузо, Тетрацини и других знаменитостей. Во время концерта публике раздавались бесплатно каталоги и список пластинок, что не замедлило оказать хорошее влияние на продажу пластинок в магазине устроителя концерта...
Нами напечатан изящный плакат, составленный из нескольких подлинных фотографических снимков с концертов, данных акционерным обществом 'Граммофон' в России и за границею, который дает яркую иллюстрацию к важному для торговцев граммофонами факту — как относится публика к граммофонным концертам.
Плакат рассылается всем нашим покупателям".
"Официальные известия акционерного общества 'Граммофон'", 1908 год.
ДОРОГАЯ ДОРОЖКА
Сколько стоят звезды
В публике иногда приходится слышать замечания о дороговизне граммофонных пластинок, в особенности напетых выдающимися и знаменитыми артистами.
Посылая нам эти упреки, публика совершенно упускает из виду те колоссальные затраты, которых требует современное состояние техники в деле изготовления хороших пластинок при массовом, фабричном их производстве,— но необоснованность этих упреков становится вполне очевидной, если мы примем во внимание те колоссальные гонорары, которые приходится уплачивать артистам и исполнителям.
Как велики эти гонорары, явствует из того, как вообще в наше время оплачивается труд знаменитостей.
Выше всех стоит наш знаменитый бас Шаляпин, оценивающий каждый свой выход не менее 10 000 руб. На одной Императорской сцене Шаляпин получает 65 000 руб. в год.
Голова в голову по части гонорара идет с ним знаменитый пианист Падеревский, получающий 10 000 франков за вечер.
Из иностранных артистов в настоящее время первое место по части гонорара занимает итальянский тенор Карузо. За каждый выход он получает 12 500 франков — и таких выходов у него в году не менее восьмидесяти! Таким образом, каждая нота, выходящая из его горла, превращается, можно сказать, в червонец.
Но это далеко не предел, которого может достичь крупный артист, обладающий феноменальным голосом.
Знаменитая Аделина Патти получала 5000 франков за исполнение трех мелодий, длившихся всего пять минут. Иначе говоря, 1000 франков за каждую минуту пения.
Известная певица Мельба получает 80 000 франков за десять выходов.
Из скрипачей первое место в отношении гонорара занимает Кубелик — а именно 3000 франков за появление на эстраде.
Сильно повысили в настоящее время свои оклады и опереточные примадонны.
Оклад в 1000 руб., который в прежнее время могли получать такие светила, как Моназон и Угальд, теперь считается нормальным.
Сопоставляя эти гонорары с теми, которые приходится уплачивать обществу знаменитостям за напевание пластинок, становится ясным, что назначаемая цена за пластинки отнюдь не высока и не идет выше нормальной.
"Официальные известия акционерного общества 'Граммофон'", февраль 1909 года, #3, стр. 6.
РУКОВОДСТВО СЛУШАТЕЛЯ
Как крутить пластинки
а) Хранить конверты с пластинками в вертикальном положении.
б) Содержать пластинки в наиболее прохладном, но не сыром месте, избегая освещения пластинок солнечными лучами.
в) Каждую пластинку помещать в отдельный конверт, тщательно избегая запыления; перед проигрыванием протирать пластинку мягкой фланелью.
г) Пользоваться только доброкачественными иглами, не прибегая к суррогатам.
д) Не пользоваться играными иглами, не поворачивать игравшую иглу в зажиме мембраны или адаптера.
е) Избегать толчков при проигрывании; не заводить граммофон во время проигрывания; не проигрывать пластинку, когда граммофон стоит на сотрясающемся основании.
ж) Опускать звукосниматель на пластинку плавно, без толчка.
з) Не запускать и не останавливать диск при опущенном звукоснимателе.
ПАРТИЙНОЕ ЗВУЧАНИЕ
Тяжелая промышленность легкого жанра
О состоянии и мерах по улучшению производства граммофонов (постановление ЦК ВКП(б) от 15 августа 1933 года)
Улучшение материального положения и огромный культурный рост широких масс трудящихся СССР предъявляют все растущий спрос на музыкальные инструменты и, в частности, на граммофоны (и граммофонные пластинки) как инструмент, наиболее доступный массам трудящихся.
Однако промышленность, производящая граммофоны и граммофонные пластинки, работает совершенно неудовлетворительно. При некоторых достижениях (до революции в России производилась лишь сборка граммофонов из импортных частей) производство остается кустарным и невысокого качества. Пластинки, производящиеся полуручным способом, не дают должного звучания, репертуар и исполнители неудовлетворительные. Между тем при сравнительно небольших затратах большая часть необходимого оборудования могла бы быть произведена на заводах СССР, а при улучшении технического контроля качество продукции могло бы быть значительно повышено...
В целях улучшения этого ЦК ВКП(б) постановляет:
1. Производство граммофонов, граммофонных пластинок и иголок сосредоточить в ведении Наркомтяжпрома СССР, передав ему Грампласттрест, на основе которому Наркомтяжпрому СССР создать союзный трест граммофонов, пластинок и иголок.
2. Довести выпуск граммофонов с 155 тыс. в 1933 году до 1,5 млн штук в 1937 году, в том числе по системе промкооперации не менее 300 тыс. штук...
3. В целях поднятия политического и художественного уровня граммофонных записей, всестороннего использования лучших произведений выдающихся деятелей искусства и широкого отображения музыкального творчество народов СССР создать художественный совет по граммофонной записи при союзном тресте граммофонов, пластинок и иголок Наркомтяжпрома СССР в составе тт. Бубнова (председателя), Енукидзе, Игумнова, Шацкого, Николаева (проф.), Гольденвейзера, Цейтлина, Пшибышевского, Красина Б., Ипполитова-Иванова, Брауде, Качалова, Голованова, Файера, Глиера, Шостаковича, Шебалина, Собинова, Неждановой, Аркадьева, Литовского, Рабичева, Боярского, Салтанова, Динамова.
4. Репертуар пластинок должен быть разнообразным, включая наряду с симфонической, классической, современной музыкой вокальную музыку, особенно народные песни народов СССР, художественное чтение, юмористические рассказы, романсы, арии, танцевальную музыку, в том числе обязательно народные танцы; при этом особое внимание обратить на юношеские и детские танцы.
5. Повысить оплату исполнителей, записываемых на пластинки, в зависимости от качества исполнения, а также установить им процентную оплату от тиража пластинок.
6. Предложить Наркомлегпрому СССР передать Наркомтяжпрому СССР корпуса строящихся фабрик во Владимире и Ногинске. Наркомтяжпрому оборудовать эти фабрики, организовав на одной из них производство граммофонов с выпуском не менее 250 тыс. штук. в 1937 году, а на другой поставить массовое, стоящее на уровне современной техники производство пластинок, с тем чтобы выпуск продукции начался с IV квартала 1934 года...
9. Обязать Наркомвнешторг обеспечить ввоз необходимого импортного оборудования и аппаратуры всего на сумму 260 тыс. руб., с тем чтобы в дальнейшем звукозаписывающие аппараты и прочая аппаратура и оборудование производились на советских заводах. Для обеспечения программы производства пластинок в III-IV кварталах 1933 года ввезти 60 тонн щелока и в 1934 году — 400 тонн щелока (сверх 260 тыс. руб.)...
Командировать за границу трех-четырех инженеров, одного работника научно-исследовательского института, трех хозяйственников по линии Наркомтяжпрома, Наркомлегпрома и промкооперации, согласовав с Наркомвнешторгом план технической помощи и консультации иностранной промышленности и иностранных специалистов.
подписи
В начале XX века граммофон был отнюдь не детской игрушкой; гонорары сотрудничающих со звукозаписывающими компаниями певцов исчислялись четырехзначными числами
Каждому граммофонному исполнителю полагалась этикетка своего цвета. Певцам уровня Шаляпина был выделен сверхпрестижный оранжевый
В 1920-е граммофоны активно пропагандировали среди малограмотного населения советскую власть. Самым востребованным звукозаписывающими компаниями исполнителем стал В. И. Ленин
В 1970-е, во времена расцвета винила, во всем мире ежегодно печаталось более 200 млн пластинок