Минфин создал специальное подразделение — департамент по контролю за внешними ограничениями, главной функцией которого станет снижение негативного влияния ограничений в финансовой сфере в отношении России и российских компаний. Временно его возглавит сотрудник Минфина и преподаватель факультета экономических наук ВШЭ Дмитрий Тимофеев.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ / купить фото
В пресс-службе ведомства заявили, что создание нового подразделения «позволит централизовать и создать инфраструктуру для оперативного реагирования на любые новые ограничительные меры».
Само по себе появление такого органа в условиях санкционных войн логично, считает главный экономист консалтинговой компании «ПФ Капитал» Евгений Надоршин. Однако, по его словами, непонятно, почему такая структура создается именно в Минфине: «Тот факт, что определенный координационный механизм полезно было бы иметь, у меня сомнений не вызывает. Неплохо было бы иметь его даже пораньше. Меня скорее смущает, что в процессе последних инициатив взаимодействие по части санкций ушло в непрофильное ведомство — Минфин.
Координационный департамент по санкциям тоже пытаются создать здесь, тогда как эта функция была бы более уместна в МИД.
А, учитывая, где в основном принимаются у нас решения по реакции на те или иные внешние воздействия, в том числе санкционные, речь могла бы идти и о администрации президента. Вместо этого мы хотим разместить новую структуру в ведомстве, в котором она будет лишней, избыточной. Ведь большая часть санкций касается взаимодействия с конкретными персоналиями и компаниями. И это вообще не функционал и не задача Минфина ни по формальным, ни по неформальным признакам».
С идеей создать такую структуру в апреле выступал глава Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. И так как соответствующий департамент в американском Минфине называется OFAC, Шохин предложил назвать российскую структуру «Контрафак».
В мае замминистра финансов Владимир Колычев сообщал агентству Bloomberg, что новый антисанкционный департамент будет быстро реагировать на новые ограничения и на «техническом уровне» взаимодействовать с OFAC, чтобы «понять, как правильно интерпретировать язык санкций».
Пока сложно сказать, какие реальные рычаги влияния на ситуацию будут у нового департамента, считает старший юрист BGP Litigation Денис Дурашкин. На иностранные компании Минфин влиять не может, и не исключено, что он будет наказывать российские компании, которые не захотят сотрудничать с фигурантами «санкционных списков», считает эксперт: «С одной стороны, понятно, почему он был создан — в любом случае, санкции есть, и каким-то образом противодействовать, защищать компании, которые попадают под этот пресс, необходимо.
Но что может сделать департамент в составе Министерства финансов Российской Федерации, если основные риски, связанные с санкциями, находятся не в России, а за ее пределами?
То есть если иностранные партнеры опасаются иметь дело с отдельными российскими компаниями или с секторами экономики, какую власть, условно говоря, может иметь над этими иностранными компаниями Минфин? Думаю, что никакую. В самом худшем сценарии они могут, условно говоря, наказывать те российские компании, которые не попали в санкционные списки, но опасаются иметь дело со структурами, которые там фигурируют, потому что у них тоже есть интересы за границей, в том числе в США. В частности, они могут иметь в Америке корреспондентские счета».
20 сентября Дональд Трамп подписал новое распоряжение о санкциях против России. Документ предоставляет министру финансов и главе Госдепартамента право принимать финансовые и визовые меры против частных лиц и компаний. Спустя несколько часов последовала реакция Госдепартамента — «черный список» лиц и структур, которые «действуют в интересах оборонных и разведывательных секторов России», пополнился 33 именами и названиями.