обозреватель
Вчерашний призыв Саддама Хусейна "дать шанс" международным инспекторам звучит сенсационно или, по крайней мере, неожиданно. Однако на самом деле в примирительном тоне иракского лидера особой сенсации нет. Нынешнее поведение президента Ирака, как, впрочем, и само его решение допустить в страну инспекторов вполне предсказуемы. Так поступают все диктаторы, когда их припрут к стене.
Так в свое время действовал бывший президент Югославии Слободан Милошевич, наотрез отказываясь в течение длительного времени принимать требования мирового сообщества и начиная демонстрировать миролюбие, только когда над ним нависал дамоклов меч неизбежного возмездия. Так же поступают и другие одиозные лидеры.
Соглашаясь формально (и, как правило, в последний момент) на сотрудничество с мировым сообществом, диктаторы убивают двух зайцев. Во-первых, отводят от себя (хотя бы на время) угрозу сурового наказания. Во-вторых, вносят раскол в ряды международной коалиции, которая до того выступала против них единым фронтом. Ибо после того как в речи диктаторов начинают звучать примирительные нотки и они вдруг демонстрируют гибкость, ряд стран (в их числе обязательно оказывается Россия) начинают считать требования мирового сообщества выполненными и берут одиозные режимы под свою защиту.
А они, собственно, только того и ждут. Заполучив Москву и несколько других стран в адвокаты, диктаторы втягивают их в битву за свои сомнительные интересы, сталкивая с остальными международными партнерами. И из этого столкновения извлекают немалые дивиденды. Или, по крайней мере, выигрывают время.
На самом же деле опыт показывает, что одиозные лидеры, демонстрируя готовность сотрудничать с мировым сообществом, практически никогда не идут в этом до конца, и их миролюбие редко оказывается искренним. Они, как правило, рассчитывают на то, что выполнять данные обещания не придется, что переговоры или инспекции затянутся, а занесенный для удара международный кулак так и зависнет в воздухе — пока рука возмездия не устанет и не опустится сама по себе.
Диктаторам следует отдать должное. В критические моменты, даже будучи загнанными в угол, они проявляют поразительную изворотливость и оказываются блестящими стратегами. Политики Запада (даже самые искушенные) конкурировать в этом умении с одиозными лидерами часто не в состоянии. Что в общем-то объяснимо.
Для западных политиков цена вопроса в критических ситуациях заключается разве что в потере власти. В крайнем случае — в уходе с политической сцены. Для диктаторов же эта цена неизмеримо выше. Ведь в подобных ситуациях на кону если не их собственная жизнь, то, во всяком случае, личная свобода.