ЦБ принял решение спасать Бинбанк. О санации объявили утром в четверг, и сразу же в банк ввели временную администрацию. Регулятор оценил потребность кредитной организации в капитале в 250-350 млрд рублей. Но, как пояснил зампред ЦБ Василий Поздышев, это не финальная цифра, поскольку не все сделки и активы группы пока изучены. В свою очередь, совладелец Бинбанка Микаил Шишханов в эксклюзивном интервью «Коммерсантъ FM» заявил, что «дыры» в капитале кредитной организации нет.
Совладелец Бинбанка Микаил Шишханов
Фото: Ъ
— Как вы оцениваете процесс санации, все ли идет по плану, который вы предполагали и с которым обратились в ЦБ?
— Сложно сейчас четко сформулировать результаты процесса — все-таки первый день временная администрация зашла. Но все по плану с точки зрения стабилизации работы. Наверное, я ожидал более сложного периода, а тут очень доброжелательно все. Но меня шокируют некие суммы, которые озвучиваются в СМИ. Я исключил бы название «дыра в капитале».
«Дыр» в капитале у нас нет, есть ощущение недорезервированных кредитов в связи с ситуацией на рынке, очень многие заемщики в тяжелом состоянии.
По нашим оценкам, это от 100 до 150 млрд. Но ЦБ, скорее всего, будет более консервативен. Мне сложно комментировать, потому что они нас не знают, чтобы что-то говорить. И здесь я бы просто просил пока цифрами так не кидаться. Наши оценки в разы меньше. АКРА нас просто не знает, нас не видело, а экспертное мнение сложно обсуждать.
Наши клиенты перестали нервничать. Сейчас самая ключевая задача — это ту бизнес-стратегию, которая у Бинбанка есть, апгрейдить и дальше развиваться, потому что любой бизнес или в рост идет, или вниз. В банковском бизнесе точно нельзя стоять на месте. Я надеюсь, что до конца этого года — после того как все процедуры касаемо временной администрации закончатся — мы с ЦБ согласуем дальнейшее развитие. У меня, в первую очередь, сейчас душа болит о том, как следующий год будет жить организация — это 13 тысяч людей, надо этих людей мотивировать, поставить бизнес-планы и четко понимать, куда организация двигается. Это очень важно.
— Сейчас банк действительно работает в обычном режиме — открыты все отделения, нет проблем с наличностью?
— Абсолютно. Все у нас в обычном режиме. За счет того, что с утра шли юридические процедуры — переключаются на временную администрацию доверенности, платежные системы и так далее — пара часов была нервозная. Но сейчас все в обычном режиме, банк работает.
— Но из Петербурга приходили сообщения о проблемах с выплатой наличности в одном из отделений.
— Вы знаете, это очень сложно, но я точно понимаю, что это неправда по одной простой причине — есть определенный лимит в кассах, мы не можем в отделение загнать больше, чем отделение может этих наличных иметь. Мы попросили ЦБ, ЦБ нас поддержал наличностью. Сейчас, наоборот, в обратную сторону пошло. После того, как вчера в газетах пошла информация, которая спровоцировала такую быструю реакцию, я вечером сам поехал на совещание в Центральный банк и сам попросил, чтобы уже быстрее это сделать, на сегодня попросил временную администрацию. Когда статья вышла, близка была ситуация к панике. И я это сделал, чтобы не допустить каких-то эксцессов в работе банка.
— Правда ли, что вы готовы распродать часть активов группы, чтобы высвободить средства для спасения банка? Если правда, то почему только сейчас вы готовы это сделать?
— Тут есть небольшое недопонимание. Я действительно свои активы продавал последние полтора года, свои участия и в группе, и не в группе, для поддержки капитала. Последний раз я осуществил в декабре поддержку капитала до 15 млрд руб., но мои собственные ресурсы — все-таки капитал Бинбанка под 100 млрд руб. — я исчерпал. Поэтому в начале года обратился и к моему миноритарному партнеру, чтобы он нашел какой-то выход, чтобы экономика банка выправлялась.
Ибо экономика банка очень сильно просела из-за того, что все те санации, которые происходили, и тот механизм санации, который был, он, прежде всего, был рассчитан на растущий рынок или на стабильный рынок. Он никак не был рассчитан на падающий рынок.
— Это правда, что вы готовы продать часть своей доли в банке?
— Нет, я сейчас готов за рубль передать свою долю. Мы сейчас как разговариваем с надзором и с Центральным банком, что 75% уйдет государству в лице Центрального банка, и в лучшем случае 25% останется у меня и у миноритарных партнеров. Причем это прописано в законе — Центральный банк может иметь не менее 75%. Я готов сделать все, что необходимо, как потребует Центральный банк, для того, чтобы организация дальше жила и развивалась.
— После восстановления банка вы готовы его выкупить обратно?
— Я, конечно, как любой предприниматель, тем более банкир, который этот банк создавал, развивал, буду счастлив. Но будут ли у меня возможности — жизнь покажет. Сейчас мне сложно вести разговор о том, что будет через пять-десять лет. Для меня сейчас главное --чтобы банк дальше существовал и развивался. Это мне позволит сохранить мое имя. А деньги — это все-таки вещь наживная, успеем заработать.