От дела Кирилла Серебренникова до воскресного митинга мусульман в центре Москвы — обозреватель «Коммерсантъ FM» Станислав Кучер, вернувшись из отпуска, размышляет о главных вызовах нового политического сезона.
Чем ближе президентские выборы, тем нервознее атмосфера в обществе и нестабильнее то, что принято называть сухим словосочетанием «социально-политическая обстановка». В условиях экономической стагнации бюджетный пирог рискует скукожиться до пирожка, и это еще одна веская причина, почему некогда казавшаяся монолитной политическая элита на глазах превращается в тех самых бульдогов, которым стало тесно под тем самым ковром. Кто после выборов сядет в кресло нового премьера, министра, губернатора, главы «Газпрома»? Через кого потекут деньги на культуру, образование, медицину, науку? Уменьшатся или увеличатся дотации национальным автономиям?
Наиболее искушенные в подковерных драках «бульдоги» понимают: чем раньше покажешь свою верность, незаменимость или попросту зубы, тем выше шанс, что в новом цикле сохранишь объем своего «супового набора», а то и получишь что-нибудь посущественнее.
Каждый игрок, претендующий на влияние в России после марта 2018 года, показывает свои возможности по-своему. Один разоблачает либеральных финансистов, другой — систему распределения денег на культуру, третий показывает способность мобилизовывать и контролировать пассионарно настроенных мусульман от Кавказа до российской столицы.
Именно эта борьба уже стала и в ближайшие шесть месяцев еще не раз станет причиной громких событий в жизни страны. И при всем моем оптимизме я не уверен, что через полгода мы будем вспоминать резонансные аресты Улюкаева и Серебренникова, скандал вокруг АФК «Система» и санацию «Открытия» как самые серьезные потрясения для нашей психики. Потому что, независимо от целей,
главным очевидным последствием этой борьбы становится градус разрушительного негатива, готовности к агрессии и страха в умах и сердцах моих соотечественников.
Можно сколько угодно успокаивать себя тем, что дело Серебренникова – только про его осознанную или неосознанную финансовую небрежность. Факт остается фактом: с браслетом на ноге под угрозой реального срока ходит художник, чье творчество раздражало сторонников «традиционных ценностей», и послание о том, что завтра такое может случиться с каждым, поскольку справедливость – понятие избирательное, достигло умов миллионов.
Можно сколько угодно повторять, что скандал вокруг «Матильды» есть лучшая для нее пиар-кампания, но оставшийся безнаказанным поджог студии Учителя – сигнал, который воспринимается как индульгенция наиболее «отмороженной» частью сторонников тех самых «традиционных ценностей».
Можно рассуждать о том, что все просто так совпало, и фраза «Одет не по понятиям» прозвучала в Парке Горького случайно, и «одетого не по понятиям» парня никто не хотел убивать, но — давайте честно — мы все, включая убежденных государственников и радикальных либералов понимаем: «случайное» неслучайно. Не в это время, не в нашей стране.
Наконец, можно искренне радоваться проявлению стихийной солидарности московских мусульман с мусульманами народности рохинджа – тем более, что на несанкционированном митинге закон никто не нарушил и, если и призывал к смене режима, то только в Мьянме. Но, уверен, не только я услышал в видеотрансляции крики «Буддисты-террористы» и «С Калмыкии начнем». Не только корреспондент ИД «Коммерсантъ» Михаил Коростиков обратил внимание на тот факт, что Рамзан Кадыров призвал мусульман к солидарности только сейчас, а не, как вариант, в 2012-м, когда жертв в Мьянме было намного больше. И не только другой мой коллега — Максим Юсин — опасается, что, цитата, «коллективную вину за то, что совершают военные в далекой Мьянме, часть митингующих пытается перенести на российских буддистов, не имеющих никакого отношения к трагедии мусульман-рохинджа».
Мой тезка Станислав Ежи Лец однажды заметил: «У каждого века свое Средневековье». На мой взгляд, страх многих моих сограждан — не только либералов, — что в новом сезоне кремлевской «борьбы престолов» они рискуют увидеть небывалые проявления основанных на невежестве мракобесия и агрессии, более чем обоснован. Как любят говорить некоторые режиссеры «А я что? Я работаю для зрителя. Как зритель захочет…»
Отсюда вывод: единственное, что подобное развитие сюжета может остановить – это объединение всех неравнодушных «зрителей» вокруг действительно общей и ясной цели. Например, такой: «За будущее без мракобесия и насилия».