Приехав в Татарию, президент России вчера целый день общался с народом этой республики, в том числе и на очень скользкие темы, описанные "Коммерсантом" в прошлом номере. Владимир Путин вчистую выиграл эту словесную дуэль. И даже, по мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, чуть переборщил.
Накануне приезда президента в Казани прошел III Всемирный конгресс татар. На этом двухдневном мероприятии татары настолько разволновали самих себя, что их встречу с Владимиром Путиным организаторы ждали с большим беспокойством. Особенно заводила татар предстоящая перепись населения РФ. Дело в том, что некоторое время назад в республике прошел опрос, что будет, если в опросных переписных листах написать, что житель республики не только татарин, но еще и, например, крещеный татарин (крещен), или ногайский, или даже сибирский татарин.Крещены и ногайские татары отвечали положительно. У остальных этот вопрос вызвал бурю негодования. Татарам показалось, что их хотят расчленить. Конгресс обратился к каждому татарину республики с призывом признать себя достойным сыном и дочерью великого, единого, неделимого татарского народа и записать себя в опросных листах как татарина и татарку. Кроме того, делегаты выразили озабоченность судьбами федерализма и демократии в стране.
Владимир Путин входил в зал, который самым серьезным образом готовился продемонстрировать ему эту озабоченность. К тому же президент Татарии заявил: "Ни грамма суверенитета мы не отдадим". И он тоже, значит, был уверен, что президент России будет претендовать хотя бы на грамм татарского суверенитета.
В коротком вступительном слове Владимир Путин заявил, что будет приветствовать всех, кто "разделяет наши взгляды и убеждения". И добавил, что Россия всегда была центром притяжения всех культур и что именно в этом сила России. Уже только эти слова вызвали раздраженный гул в зале. Новый председатель исполкома конгресса Ринат Закиров, выйдя на трибуну, начал с того, что в последнее время наметилась централизация властных полномочий в федеральных структурах РФ. Кроме того, его тревожили общемировые попытки создать из ислама образ врага после терактов 11 сентября. После этого Ринат Закиров приступил к главному:
— Без всяких причин татарский народ дробится на национальные этносы!
Господин Путин удивленно посмотрел на господина Шаймиева.
Господин Шаймиев начал объяснять, что имеет в виду господин Закиров. Президент Татарии все время сжимал и разжимал кулак и постукивал им по столу, демонстрируя, как именно федеральная власть раздробит этносы. Потом он даже начал что-то увлеченно рисовать в блокноте президента. Владимиру Путину понадобилось время, чтобы вникнуть в проблему. Вникнув, он удовлетворенно кивнул, что могло, конечно, означать какой угодно поворот в судьбе татарских этносов.
Когда господин Закиров закончил, президент взял слово. Насчет взаимоотношений с федеральным центром он заявил, что его представители в округах всего-навсего подняли брошенные когда-то центром полномочия. Он добавил, что в Татарии создана специальная группа, которая будет гармонизировать отношения центра и субъекта федерации, любой желающий может принять участие в ее работе. Дошел президент и до переписи.
— Нельзя путать вероисповедание и национальность! — заявил он.
— То есть алфавитный перечень национальностей будет такой же, как в 1989 году, а не расширенный за счет этнических групп татарского народа? — напряженно спросил президент Татарии.
Ответить Владимир Путин не успел. Его опередил сидевший за спиной президента Башкирии Муртазы Рахимова министр по делам национальностей РФ Владимир Зорин.
— Да нет никакого перечня! — воскликнул он.— Откуда вы это взяли? Вся перепись основана на самоидентификации. Никакого списка не будет...
— Да мы не против списка! — совершенно неожиданно сказал Минтимер Шаймиев.— Человек через свою свободу волеизъявления может написать все, что хочет. А потом пусть оформят в алфавитный список, который и подведет итоги.
Дело на глазах окончательно запутывалось. Было уже совсем непонятно, чего хотят от президента все эти люди.
— Надо внимательно посмотреть и решить...— Владимир Путин сделал слабую попытку остановить надвигающийся хаос.
— Наш народ — достаточно спокойный и взвешенный народ,— не дал ему закончить господин Закиров.— И случайно ли, что именно этот вопрос вызвал бурные дискуссии и обсуждения?
— Тут вот что,— еще раз взял слово Владимир Путин.— Ведь если русский человек считает себя мусульманином, он же не пишется татарином.
Ответ, если разобраться, не имел никакого отношения к сути вопроса. Президент, таким образом, вместе со всеми погружался в пучину абсурда. Татарин из Астрахани Амаев тем временем добавил, что еще одна главная проблема — информационное обеспечение татар и что было бы неплохо организовать для них вещание на татарском языке по центральным каналам.
Все это время Владимир Путин, сидя в президиуме, о чем-то напряженно думал. Он, похоже, искал выход. Надо ведь было как-то убедить татар, что у них все будет хорошо. А иначе зачем он приезжал? К тому же на День республики.
Наконец, он опять взял слово.
— У нас не должно быть выдвижения на руководящие посты по национальным признакам,— сказал он как будто бы ни с того ни с сего.— Надо выдвигать на руководящие посты по деловым признакам!
Татары в зале необычайно оживились. Особенное оживление, даже можно сказать — лихорадочное, было отмечено мною на балконе глав районов и городов Республики Татарстан.
— Если мы будем руководствоваться этими принципами,— продолжил докладчик,— татар в руководстве будет больше, потому что народ-то талантливый!
Раздались оглушительные аплодисменты.
— Погодите... Два самых сильных губернатора на Дальнем Востоке, откуда я только что приехал,— Гениатулин и Фархутдинов. (Аплодисменты.) Всем госимуществом на территории страны руководит тоже татарин. (Бурные аплодисменты.) Я уж не буду говорить о тех, у кого мать и отец татары. (Аплодисменты.) А если поскрести? (Оглушительные аплодисменты.) Где они все, кстати? Вон, я вижу, один в зале. Другой, я знаю, на юге отдыхает.
Российский президент попал в цель. Ничто так не могло примирить татар с действительностью, как этот список.
— Другие татары не так заметны, но выполняют очень важную роль,— продолжил президент.— Первый замминистра МВД, назначенный недавно, руководит всей криминальной милицией страны. Вы хоть представляете себе, что это такое? — заговорщицки спросил он.
Тут уж аплодисменты стали просто неприличными.
— И вот еще с чем я совершенно, абсолютно согласен. Татарский язык должен быть в республике одним из первых!
И снова татары аплодировали, уже не давая себе труда вдуматься, а что, собственно говоря, сказал им президент Путин. Но через некоторое время они стали приходить в себя. Выступил отец своих детей Нурмухамед Хусаинов, признавшийся, что сейчас живет только своими детьми, и больше никем:
— Из-за этого меня называют экстремистом. Но дети должны знать свою культуру, настаиваю я. И вот нас немножко все-таки обманули с переписью, убрали еще пункт о родном языке. А дети меня спрашивают, где же этот пункт? Что я им отвечу? Кому это выгодно?
Владимир Путин что-то очень быстро записывал. Видно, что ему было интересно с этими людьми. На Дальнем Востоке тоже, конечно, было хорошо и очень красиво, но здесь впервые за все эти дни он почувствовал запах пороха.
— Я живу в Башкирии. Быть татарином в Башкирии нелегко,— продолжает Хусаинов. А в это время у всех на глазах просто каменеет президент Башкирии Муртаза Рахимов.
— В Финляндии 6% финнов — татары, и государственный язык там, насколько я знаю, татарский. А в Башкирии нет. Может быть, тут требуется мозговой штурм трех президентов? Надо использовать административный ресурс. Как это делается, вам, президентам, рассказывать не надо.
— Вы знаете, что мне нравится сегодня? — ответил ему Владимир Путин.— Люди говорят свободно, открыто, ясно (он подчеркнул это слово.— Ъ). Это о том, какая атмосфера у нас в обществе. А самое острое, что вы сказали: быть татарином в Башкирии нелегко. А русскому в Татарии? А чеченцу в Москве? А мордве в...— он замялся,— в других частях Российской Федерации? А белорусам в Москве? А украинцам? А должны чувствовать себя как дома!
Тут не выдержал Муртаза Рахимов. Его явно не устраивало, что нелегко быть татарином в Башкирии:
— Я из тех, кто настаивает, чтобы дети изучали национальный язык. Но ведь родители не хотят! — Он выразительно посмотрел на притихшего в глубине зала беднягу Хусаинова.— Не хотят, чтобы дети знали язык молока матери.
Дальше Путину было явно не так интересно. Татары перестали сопротивляться. Выступила татарка с Дальнего Востока, заявившая, что только в последние дни отчетливо поняла: федеральный центр должен поддержать Татарию. Она предложила создать бюро по переселению татар с Дальнего Востока в европейскую часть России, на что Путин ответил:
— Прошу вас никаких мероприятий организационного характера в этом направлении не проводить.
Вообще-то все эти дни на Дальнем Востоке ему жаловались на то, что люди уезжают на материк.
Представитель Удмуртии коснулся темы платков, в которых татарские женщины хотят фотографироваться на паспорт:
— Но им не хотят рисовать голову с платком в паспорте! Можно они будут фотографироваться с платком?
Владимир Путин не разрешил. Сказал, что есть госстандарты и что, допустим, прошла мода на платки, а бабушке надо ехать за границу:
— А за границу ее не пускают, бабушку. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Если бы этот вопрос прозвучал в начале встречи, Владимир Путин, наверное, долго и ласково объяснял бы, почему не стоит женщине сниматься в платке: ведь у нее наверняка прекрасные волосы. Но теперь, когда всемирный конгресс был побежден, ему уже не было нужды церемониться.
Часа через два после встречи с оргкомитетом празднования тысячелетия Казани президент в довольно узком кругу сказал, что ему действительно было интересно на встрече с делегатами конгресса, но что ничего необычного эти люди ему не рассказали, ничем не удивили. На мой взгляд, такой оценки они не заслуживали. Не надо было их добивать.
И словно в отместку (через несколько часов после вышеописанных событий) во время празднования Дня республики на центральном стадионе Казани после энергичного приветственного слова Владимира Путина, едва начавшись, вдруг захлебнулся государственный гимн России. Музыку пытались несколько раз запустить снова, но ничего не получалось. Все люди на стадионе стояли и молчали. Потом гимн все-таки прозвучал из какого-то другого места, очень глухо. На этом визит Владимира Путина в Казань закончился.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ, Казань